Страча-Вилия-Нярис

Маршрут по этим рекам несложен, но в то же время интересен. Начинается путешествие в Белоруссии, заканчивается в Литве. 

Туристы могут за время путешествия хорошо отдохнуть, ознакомиться с живописной природой озерного края, историческими достопримечательностями, своеобразием небольших населенных пунктов, расположенных по берегам рек.

Протяженность маршрута — 194 км; категория сложности — I, средства сплава — байдарки, надувные лодки. Путешествовать можно с мая по октябрь.

Поход начинается от южного берега озера Большие Швакшты — самого крупного в Поставском районе. Сюда можно приехать автобусом из Молодечно, Мядиля. Постав, Свири. Остановка называется «Глубокий ручей». Рядом сосновый бор, хорошее место для стоянки. Береговая линия озера извилиста на высоком, восточном берегу и ровная на западе. Берега здесь болотистые.

От «Глубокого ручья» держим курс в северо-западный угол озера. Через сорок минут проходим озеро и ищем протоку в соседнее — Малые Швакшты. Протока здесь узкая, берега густо заросли тростником и камышом. По оз. Малые Швакшты идем 15 минут вдоль левого берега, оставляем остров справа и входим в исток р. Страчи — правый приток реки Вилии. Страча в истоках узкая, местами весла цепляются за берега, глубокая, извилистая. По берегам стеной стоит тростник, и лодки, медленно преодолевая завалы, мостики, вспугивая уток, приближаются к сильно заросшему Серенчанскому озеру.

Ниже озера характер реки не меняется до деревни Стончуки. Рядом с деревней, по правой стороне, находится красивое лесное озеро Болдук, сбрасывающее свои воды ручьем в Страчу. Оз. Болдук — самое большое и глубокое (40 м) из чудесной группы Голубых озер, которые находятся на северо-западе от крупнейшего в Белоруссии озера Нарочь. В большом массиве хвойных лесов спрятаны небольшие, но очень живописные озера Глубля, Глубелька, Ячменек, Мертвое, Болдук, с чистой (до 5 м прозрачности) водой. Рельеф представлен системой холмов, глубоких озер. Местность эта не заселена человеком — деревни находятся в стороне, по краю леса.

Оз. Болдук находится в 3—4 км от основной группы. Ориентироваться здесь не просто из-за сложного рельефа. Местные жители, туристы, которых вы встретите, охотно помогут попасть в нужное место, если встанете здесь на дневку. Тропа от плановой стоянки на юго-западном берегу озера пересекает р. Страчу и по пересеченной местности, лесом приводит к оз. Глубельке. В центре озера — островок, поросший лесом. Из Глубельки вытекает ручей и через метров сто соединяется с озером Глублей. По ручью родник с хорошей водой, а на перешейке между озерами — отличная стоянка. Есть на Глубле еще две хорошие стоянки. Одна из них (оборудованная) на южном берегу, вторая на противоположном. Над Глубелькой с северо-запада возвышается (до 35 м) холм, с которого открывается великолепный вид на темно-синюю Глубельку, правее просматривается часть Глубли. Вода здесь бирюзовая. Контраст впечатляет.

Когда-то этот холм был голый и называли гору «Лысой». Крутые, песчаные склоны покрывались лесом с трудом. Сейчас назвать гору Лысой и язык не поворачивается. На скатах много земляники, на вырубках — малины, в сосновых борах — черники. Много и грибов. Рядом с Глубелькой находятся связанные с ней протокой оз. Ячменек — с самой высокой минерализацией воды — и Мертвое озеро.

В здешних лесах в период Великой Отечественной войны действовала партизанская бригада им. Ворошилова, возглавляемая Героем Советского Союза Федором Григорьевичем Марковым. Много боевых операций провели партизаны бригады. Велась большая политическая работа с населением оккупированных районов. Зимой 1943-го фашисты провели крупную карательную экспедицию против партизан Нарочанской зоны, но патриоты устояли. Борьба продолжалась до полного освобождения Советской Белоруссии.

Ниже оз. Болдук Страча прорезает Свенцянскую гряду. Скорость течения возрастает, река мельчает. Много перекатов. При малой воде требуется проводка. Упавшие деревья перегораживают русло. Вода прозрачная, и часто можно увидеть стайки рыб, уходящих прочь от лодок. Много хороших стоянок. На всем протяжении до д. Ольшево — лес. Возле Ольшево мост, по которому проходит дорога, связывающая п. Свирь с п. Лынтупы. В Ольшево — конюшни, где можно посмотреть породистых коней. Есть магазины, продается хлеб и другие продукты.

Перед мостом много свай, камней, топляка. Обнос — 50 м. От начала похода пройдено 35 км. До устья Страчи еще 44 км. От Ольшево возможен выход к Голубым озерам (пеший) — около трех километров, если по каким-либо причинам «проскочили» заказник. Ниже моста на реке много завалов, короткие перекаты, обнос плотины около Ольшево. Вторую плотину обносить чуть выше устья р. Свирянки (55 км). Свирянка — левый приток Страчи, быстрая, каменистая речка. Вытекает из озера Свирь, узкого и длинного (15 км). На берегу — п. Свирь, куда возможен радиальный выход. Берегом напрямую 5 км. Свирянка за долгие годы разработала глубокую долину.

Страча ниже устья притока около 7— 10 метров шириной. Возле д. Воробьи (65 км) на запад цепочкой уходят озера. Всего их 12. Общая площадь 4,7 кв. км. Ниже деревни река быстро уходит к Вилии. В русле много камней. Последняя плотина подпруживает Страчу в п. Ольховка и образует небольшое (12 км) водохранилище. В поселке фабрика по производству картона, столовая, магазин. Обнос слева, сто метров. Вилия рядом. Устье Страчи закрыто островами и находится в среднем течении р. Вилии, длина которой 510 км. Берега сухие, высокие, лесистые. Проблем со стоянками нет. Есть проблема чистой воды для питья. Ее следует брать в колодцах или родниках. Глубины до 1 м, встречаются песчаные мели.

Скорость течения невелика — на перекатах возрастает. В четырех километрах — д. Михалишки, которая находится на шоссе Вильнюс — Витебск. Проходим под мостом. Слева возвышается Михайловский костел августинцев (XVII в.). На 109 км слева издали видны купола церкви — д. Быстрица. Скоро Вилия принимает новое имя — Нярис. Мы в Литве.

Первый литовский поселок Буйвиджай. С реки жилых строений не видно, ориентиром служит навесной пешеходный мостик. П. Сантака (144 км) находится возле моста железнодорожной линии Вильнюс — Даугавлилс — Ленинград. За мостом справа устье р. Жеймяны, вытекающей из группы Игналинских озер. Отличные места для стоянок. На реке много перекатов, но они просты. Не доходя 0,5 км до первого моста в г. Неменчине (170 км) можно подойти к левому берегу, к устью ручья и с разрешения лесничего осмотреть зооуголок, который создан при лесничестве. Здесь же мощные родники и пруды — Старый ясень. Экскурсию по Неменчине начинать лучше от второго моста. Ниже города начинаются Неменчинские перекаты. На мой взгляд, это самое живописное место на Нярисе. Над рекой стоят высокие холмы, поросшие сосновым лесом. Можно подняться на вершину одного из них и осмотреть окружающую местность. При прохождении перекатов сложностей не возникает. Надо быть внимательным и вовремя обходить камни.

Начинаются пригороды Вильнюса. При входе в город на правом берегу, на горе размещается дворцовый ансамбль Вяркяй — филиал художественного музея. Километром ниже, в бывшем монастыре католического ордена тринитариев, находится Вильнюсская туристская база. Впереди мост. Можно поход завершить здесь. У моста остановка, и троллейбусом легко попасть на вокзал. Но лучше пройти город по реке и проплыв под еще четырьмя мостами, обогнув парк Винчис, выйти у 5-го моста в микрорайоне Лаздинай. В 1974 году группе архитекторов и строителей за создание этого района была присуждена Ленинская премия. Поход завершен. Позади — 194 км.

Е. Стариков

г. Молодечно

ЛИТЕРАТУРА: Кокорев Ю. По рекам и озерам Белоруссии. М., «ФиС», 1975; Атлас автомобильных дорог «Прибалтика». М., ГУГК, 1975; Акстинас Б. Знакомьтесь, Литва. Вильнюс, 1975; Атлас памятников архитектуры и мемориальных комплексов Белоруссии. Минск, «Вышэйшая школа», 1988; Белорусская ССР, турсхема. М., ГУГК, 1986.

Адрес для консультаций: 222310, Минская обл., г. Молодечно, ул. Космонавтов, 6, городской туристский клуб «Пилигрим».

Журнал «Турист» № 7 июль 1989 г.

Оптимизация статьи — промышленный портал Мурманской области

Шугор и большая Сыня

Нестареющая красота седого Приполярного Урала откроется взору путешественника, решившего отправиться по описанному здесь водному маршруту III к. ел. Пороги и быстрые перекаты; глухие таежные леса и субальпийские луга с травами и цветами в рост человека; ледники и живописные горные озера — все это увидят туристы. Кроме того, на всем пути их ждет отличная рыбалка, много всевозможных ягод и грибов. Сезонность — июнь—август. Протяженность пути — 284 км, продолжительность — 18 дней.

Маршрут начинается в деревне Усть-Шугор, куда туристы прибывают на катере от ст. Печора. Деревня стоит на высоком левом берегу Печоры в 2 км ниже впадения в нее реки Шугор. В деревне есть магазин, почта.

В Усть-Шугоре надо закупить продукты на весь поход, так как приобрести их на маршруте будет негде. Покинув Усть-Шугор, группа плывет 2 км вверх по Печоре до устья Шугора и дальше по Шугору до устья самого крупного ее притока — Большого Патока.

Проплыв 24 км, туристы увидят высокие отвесные известняковые скалы — Нижние ворота, где бечевник кончается и плыть придется на веслах.

Через 6 км туристы проплывают мимо деревни Мичабичевник (2 дома), выше которой снова появляется хороший бечевник вдоль правого берега реки. От деревни до устья Большого Патока не менее 1 дня пути (24 км). Но прежде чем начать подъем по Большому Патоку, рекомендуем проплыть вверх по Шугору еще 9 км до очень красивых Средних ворот. В воротах русло реки суживается с 250 до 70 м, образуя глубокую яму (до 8 м) с тихим течением. По обоим берегам голые известняковые скалы отвесно поднимаются вверх на 100 м. Но вернемся к прерванному маршруту. В нижнем течении Большой Паток подмывает коренные берега, образуя крутые скалы. Течение реки быстрое, но подъем байдарок с бечевой несложен, так как вдоль берега имеется хороший бечевник. Миновав устье правого притока Гердью, группа через 26 км подплывает к устью небольшого правого ручья, от которого до устья Седью остается 5 км.

Подъем на байдарках вверх по Седью достаточно труден, так как река мелководна, быстра и байдарки приходится часто проводить. Обычно река проходима на 26 км до южной оконечности Саблинского хребта, откуда до Аранецкого перевала, отделяющего бассейн Седью от бассейна Лунвожа, — 8 км.

Перед волоком следует остановиться лагерем на реке Седью и совершить налегке поход вдоль восточного склона Саблинского хребта к красивым ледниковым озерам и ледникам, среди которых ледник Гофмана — самый большой. Вернувшись в лагерь, группа начинает переход через Аранецкий перевал и выходит к истоку Лунвожа, находящегося против главного пика Сабли. При ясной, безоблачной погоде интересно совершить восхождение на наиболее высокую вершину хребта — пик Саблю (1 425 м).
Лунаож — небольшая речка с каменистыми порогами и перекатами, течет среди низких берегов вдоль западного силона хребта Сабля с юга на север. Там, где хребет резким уступом обрывается к северу, Луивож соединяется с Войвожем, образуя после слияния реку Большую Сыню.

В 6 км ниже слияния Лунвожа с Войвожем Большая Сыня врезаете» в известняки каменноугольного периода и образует каньонообразную долину с отвесными скалами высотою до 70 м. Это так называемые Верхние ворота. Вскоре река снова врезается в доломитовые скалы, образующие не менее живописные Средние ворота с выветрившимися останцами.

Миновав Средние ворота. Большая Сыня несколько отклоняется к западу и прорезает полосу известняков, образуя последние на своем течении — Нижние ворота. Но вот кончились скалы, долина расширилась, появилось множество мелких перекатов, низких островов и проток.

Вскоре за Красным камнем река приобретает равнинный характер, и, миновав деревню Кедрасью, группа через 17 км прибывает к ст. Сыня, где заканчивается маршрут.

А. Кеммерих, доктор географических наук

ЛИТЕРАТУРА: Кеммерих А. Приполярный Урал. М., «ФиС», 1970; Чернов Г. Туристские походы в Печорские Альпы. Сыктывкар, 1974.

Адрес для консультаций: 167000, г. Сыктывкар, Коми АССР, турбазе «Лемью».

Журнал «Турист» № 7 июль 1989 г.

Оптимизация статьи — промышленный портал Мурманской области

Туркестанский хребет

Поход по малоизученной части Туркестанского хребта был заявлен на участие походных групп в чемпионате СССР по туризму на 1987 год. Путешествие совершила сборная команда Татарии, созданная на базе спортивного клуба КамАЗ. Трасса маршрута ограничена вершиной Пирьях (4 743) на западе и пиком Ак-Суу (5 315) на востоке. Протяженность пути — 285 км. 

Продолжительность — 21 день. Время путешествия — июль — август.

От Ленинабада до г. Исфана ходит рейсовый автобус. Затем до штаба уборочных бригад и пионерлагеря «Алтын-Бешик» можно добраться в период сенокоса на попутных машинах. Маршрут начинается от лагеря по долине реки Шавс. Сначала пологий, а затем крутой (25°) набор высоты на перевал в промежуточном хребте.

Этот перевал назван нами Акклиматизационным (н/к, 2 735 м). По морене, снежникам, языку ледника, осыпям и скалам держать путь к перевалу Осыпной (2А, 3 680 м) в долину реки Якка-Тол. Туман и низкая облачность могут остановить группу. Возможна холодная ночевка на хребте (3 500 м). Траверсируя хребет, надо пройти перевал Яшиль (1Б, 3 575 м) и перевал Ясык-Казымык 11 А, 3 390 м) к озеру Яшиль-Куль. Спуск по осыпям и поросшему арчевником склону. Особый объект на маршруте — радиальный выход к озеру Ай-Куль. Скальные берега озера вертикально обрываются в воду, исключая его обход и тем самым прохождение в мощный горноледниковый узел Туркестанского хребта.

Специально разработанная конструкция рюкзака-плота позволила нам решить эту задачу. С высокогорных озер Ай-Куль и Яшиль-Куль группа по тропе спускается к озеру Сасык-Куль и истокам реки Ак-Суу. Далее идти вниз до левого притока реки Саркент. Разведка урочища Саркент интересна тем, что в ней был открыт 60-метровый водопад, названный нами Неожиданным. Отмечены в хребте два перевала в долину реки Камэар: перевал Стена (его седловина лежит у скальной стены, назван нами) и второй перевал с перекидным ледником.

Вниз по долине реки Ак-Суу идет дорога. По этой дороге в высокогорные пастбища завозят свои коши чабаны-киргизы. Из-за непогоды, сильных разрушений селевыми потоками дорога не функционирует. Двигаясь вниз по р. Ак-Суу, надо держаться правой стороны, левая изобилует скальными прижимами.

Следующий объект — озеро Куль в долине пятого левого притока реки Ак-Суу. Мутно-голубые воды этого озера, зажатого с трех сторон крутыми лесистыми склонами, проходя под стометровым моренным валом, врываются шумным водопадом в ущелье. Наш путь к хребту продолжается по снежникам, осыпям, моренам в цирк перевала, названного «70 лет Советской власти» (2А, 4 250 м). В этой части Туркестанского хребта четко отмечены перевалы Лянгар (2Б, 3 897 м) и Джумрут (3А, 4 180 м) в долину реки Исис и наиболее простой перевал Дагоба (1А, 4 030 м), который так же, как и перевал «70 лет Советской власти», выводит группу в каньонистое ущелье реки Худгиф. Движение на спуске требует как взаимной, так и индивидуальной страховки (ледоруб, альпеншток).

После простого участка по долине р. Зеравшан (15 км) начинается подъем по реке Рухшиф к центральному горному узлу. На этой реке в начале подъема (около 5 км от устья) удобно сделать дневку в березовой рощице. Брод через реку Кам-зар проходит стенкой и далее по реке Хоппе к ее истокам, набор высоты по снежникам, моренам, скальным участкам. Предстоит перейти связку перевалов: Хоппе, Южный (1Б, 4 090) — Промежуточный (н/к, 4 010) — Надежды (2Б, 4 110 м), чтобы начать спуск с хребта в долину р. Ляйлимазар (названная по преданию именем девушки Ляйли, которая здесь погребена). До зоны леса движение по курумнику, осыпям, преодолевая прижимы с помощью веревки (спуск спортивным способом). В устье реки Нирк-Булак (в переводе сорок родников) стоит автоматическая метеостанция. Отсюда азимут движения 180°, вверх по реке, затем 135° к предпоследнему участку траверса хребта в районе пика Сабах. Северо-западный склон подъема камнепадоопасный. Необходимо начинать движение рано поутру, а касках, используя наблюдателя. На ледовых участках рубка ступеней, навешивание перил, где возможно движение по скалам и снежникам. Здесь отмечен и пройден впервые перевал Камазовцев (2А—2Б, 4 130 м), разведаны перевалы Инструкторов (2Б, 4 075 м), Янги-Сабах (2Б, 4 200 м).

Спуск с перевалов снежно-ледовый, требует рубки ступеней и навешивания перил.

Сурова долина реки Ангоргиф в верховьях. С запада и востока ее окружают гирлянды нависших ледников, движение вниз облегчают несколько ледовых мостов. Река изобилует каньонами и прижимами. В нижнем течении появляется тропа, выводящая в долину реки Зеравшан. Отсюда по правому ее притоку реке Самжен, подъем к последнему скально-ледовому перевалу Самжен (2Б, 4 100 м) в долину реки Кара-Суу. В траверсе южного склона хребта, представляющего крутые до 4 скалы, перегороженные снежниками и ледовыми участками, отмечен нами перевал Инфизкультовец (2Б, 4 180 м). Маршрут заканчивается после спуска с перевала (движение серпантином, рубка ступеней, страховка через ледоруб, перила). Участок лавиноопасный, могут быть закрытые трещины, бергшрунды. Необходима внимательная разведка пути спуска. Долины рек Кара-Суу и Ак-Суу в среднем течении проходит по скотогонным тропам, которые приводят в долину реки Ляйляк. Здесь проложена дорога, соединяющая альплагерь Аяай с кишлаком Узургуш и далее с городом Исфана, где начинался маршрут.

Б. ЛАНДА, мастер спорта г. Набережные Челны

ЛИТЕРАТУРА: Селиванов Р. В горах и долинах Таджикистана. Душанбе, 1962.

Адрес для консультаций: 734043, г. Душанбе, ул. Маяковского, 29/2, городской туристский клуб.

Журнал «Турист» № 7 июль 1989 г.

Доска объявлений

Ищу попутчика

* Весенний (вторая половина апреля) пеший поход 1—III категории сложности или байдарочную «единичку» — «двойку» в любом районе страны. В туризме пока новичок. Мне 23 года. 456933, Челябинская обл.. Кусинский р-н, п. Магнитка, ул. М.-Сибиряка, д. 51. Фоменко Игорь.

* Интересуюсь походами и экспедициями в нашей стране и за рубежом. Я о раз был на Кавказе, путешествовал по Памиру, Уралу, Якутии, Крыму, Белоруссии, Карпатам и другим районам страны. Детство провел в г. Бадене около Вены. Ищу ребят, которые были моими соседями в 1946—1947 гг. по Антон-гассе, 4. 270065, Одесса, ул. Космонавтов, д. 23, кор. 1, кв. 41. Перловских Феликс Семенович.

* Хочу совершить путешествие по Украине (Карпатам) или другим местам СССР. Учусь в университете, изучаю французский язык, потому предпочла бы спутников из франкоязычной страны. 274018, УССР, г. Черновцы, ул. Ленина, д. 162, кв. 24. Маркина Ирэн.

* Мне 33 года. По профессии кинорежиссер-оператор. Ищу спутника или спутницу для совместного похода по странам Западной Европы и сбору средств детям, пострадавшим от чернобыльской аварии. Предполагается проведение различных акций. Желательно знание немецкого или чешского, французского языков. 324015, Днепропетровская обл., г. Кривой Рог, а/я 1096. Соломенюк Николай Петрович.

Хочу познакомиться

Я — инвалид, плохо вижу и слышу. С трудом передвигаюсь самостоятельно. Работаю дома. Интересы — разносторонние. Коренная москвичка 1941 г. рождения. Хочу иметь друзей по переписке. 123100, Москва, 2-я Черногрязская ул., д. 5, кор. 2, кв. 13. Долина Вера Ивановна.

* Приглашаю на время отпуска погостить мою сверстницу из Варшавы для знакомства и дальнейшего общения. Мне 24 года, работаю инженером, живу с родителями. 270004, Одесса, ул. Свердлова, д. 2, кв. 3. Кадышева Елена.

* Хотите познакомиться с Севастополем и другим городами Крыма, узнать наших людей, полюбоваться южной природой! Приезжайте в гости, рада буду людям любого возраста с детьми и без, здоровых и не очень, словом, увлеченных путешествиями жителей других стран. Условия хорошие. Владею английским языком. По профессии — медик. 335040, Севастополь, ул. Боцманская, д. 7, кв. 9. Барская Люция.
* Не будучи инвалидом, хотела бы поучаствовать каким-то образом в создании «общего поля» интеллектуального и духовного для таких людей. Формы участия можно обдумать вместе. 129081, Москва, п/о 81, до востребования. Папэ Галина Викторовна, психолог.

Если вы одиноки, симпатичны, еще молоды, здоровы и у вас уже не потребительское отношение к жизни, цель вашей жизни — семья, но на качественно новом уровне. А это и физическое воспитание, и правильное питание, и голод, и новые принципы аэробики, и новая технология тренировки иммунной системы человека, и планируемый (управляемый) пол ребенка, и роды дома и, разумеется, в воду с помощью папы, и моржевание взрослых с «грудничками», и русская баня, и родниковая вода. Это режим короткого сна и использование опыта Б. П. Никитина в воспитании и развитии детишек, и туризм, и многое другое, и очень интересное и полезное для активного долголетия. Всему этому можно учиться в компании единомышленников (разумеется, бесплатно). Прошу звонить в любое время, лучше утром. 242-78-69, Володя (Москва, клуб «Здоровая семья»).

Разное

* Нужен расчет, а еще лучше чертеж с размерами клина палатки типа «чум». 270004, Одесса, ул. Р. Люксембург, д. 7, кв. 15. Иванова И. М.

* Очень нужна книга «Украинские Карпаты — атлас туриста», ГУГК, 1988. В Польше, увы, не могу ее найти. Ryszard Past-wa, ul: Sztabowa. 2/1, 53—327. Wroclaw. Polska.

* Меняем кошки и ледорубы на авизент или парашютную ткань. 210015, БССР, Витебск, пр. Черняховского, д. 10, кв. 53. Соколовы Галя и Игорь.

* Продам яркий новый горно-лыжный комбинезон французского производства. Размер 48—50. 150014, Ярославль, ул. Угличская, д. 13, кв. 10. Бурова Оля.

* Куплю надувную байдарку «Ласточка» и каяк (можно требующий ремонта). Тел.: 24-19-53. Сергей (г. Рига).

Приглашаем в оздоровительные и экстремальные («голодные») походы по Крыму, Кавказу, Памиру. Организатор — Севастопольский городской туристский клуб совместно с ассоциацией «Дыхание» (генеральный директор К. П. Бутейко). Справки по адресу: 335018, г. Севастополь, ул. Строительная, д. 35, кв. 3, телефон 53-38-67. Тинигин Юрий.

Куплю велосипед «Старт-шоссе», трубки для колес. 170040, г. Тверь, пр-т 50-летня Октября, д. 44, кв. 59. Иванова Любовь.

Продам 16-мм кинопроектор «Школьник». 614016, г. Пермь, ул. Куйбышева, д. 71/1, кв. 17. Чудинов А. В.

Компас покупателя и коммерсанта

Не все покупатели — туристы, но, безусловно, все туристы — покупатели. В наше время не только турист, а и покупатель должен иметь профессиональную подготовку. И в этом вам поможет газета «Советская торговля»!

СТ — ориентирует покупателя в новых условиях торговли, разъясняет его возможности и права.
СТ — никогда не дает в обиду покупателя! Помогает всем, кто обратился за помощью и нуждается в ней.
СТ — находит передовой опыт торговли и коммерции и рассказывает о нем.
СТ — публикует рекламу товаров и услуг и сообщает о конъюнктуре спроса, агитирует производителей за выпуск нужных населению товаров. Подобную информацию газета помещает в специальном рекламно-коммерческом выпуске «Меркурий», он выходит дважды в месяц.
СТ — делает рекламные сообщения достоянием огромной аудитории: тираж газеты — почти полтора миллиона экземпляров.
СТ — уважает мнение своих читателей и ежегодно публикует около трех тысяч писем читателей. Приглашаем вас в соавторы!
СТ — займет ваш досуг интересной информацией, поможет решить житейские проблемы. Даст разнообразные кулинарные рецепты!
СТ — ваш друг и друг вашей семьи!
Подписывайтесь на газету «Советская торговля»!

С Надеждой — в «Надежду»

Служба знакомств «Надежда» принимает (бесплатно) заявки от одиноких мужчин и женщин разных стран, желающих создать семью с гражданами СССР. В заявке нужно указать возраст, профессию, наличие детей, пожелания к возможной кандидатуре и адрес. Ваш адрес будет предложен для переписки.

Службам знакомств предлагаем установить деловые контакты. Наш адрес: 284015, г. Ивано-Франковск-15, абонементный ящик № 9. Служба знакомств «Надежда».

Журнал Турист № 11 ноябрь 1990 г.

Оптимизация статьи — промышленный портал Мурманской области

Опекушинские версты, или судьба памятника, уничтоженного в 1925-м

Евграф Кончин

До сего времени имя замечательного русского скульптора Александра Михайловича Опекушина мы знали по экскурсиям, прежде всего, к памятнику Пушкина в Москве, к этой, по словам Марины Цветаевой, «вечной пушкинской версте», а также к памятникам Лермонтову в Пятигорске и Бэру в Тарту. Скоро экскурсионный показ обретет еще две опекушинские «версты», притом в тысячекилометровом далече друг от друга. Сравните: село Рыбницы в Ярославской области и город Хабаровск на Амуре.

Начнем с Рыбниц. Близ этого села в деревне Свечкино и родился в ноябре 1838 года будущий знаменитый ваятель Отечества нашего. Но вскоре его родители — Михаил Евдокимович и Александра Евстафьевна Опекушины переехали в Рыбницы. Именно здесь и прошло детство Саши, здесь он получил первые навыки будущей профессии, поэтому Рыбницы даже в весьма солидных трудах часто называют местом рождения будущего скульптора. Рыбницы стали не только изначальной вехой в его биографии — здесь, по неисповедимости судьбы человеческой, прошли и последние четыре года его жизни. Здесь Александр Михайлович умер 4 марта 1923 года, похоронен на сельском кладбище.

Рыбницы, как и все близлежащие деревни, славились на всю Россию лепщиками. Они работали в Москве, Петербурге, других городах. Свое искусство передавали из поколения в поколение. Известностью пользовались потомственные мастера, в том числе и Опекушины. Михаил Евдокимович был не только прекрасным лепщиком, но и скульптором. Он лепил из глины фигурки пастухов и пастушек, зверей и птиц, персонажи русских сказок. И сына своего с малолетства приучал к семейному ремеслу. Мальчик оказался смышленым, вскоре сам стал лепить неплохо. И учился хорошо в сельской школе; брал уроки у сына местного священника — студента, приезжавшего на лето домой.

В 1850 году отец отвозит двенадцатилетнего Сашу в Петербург и определяет его в артель лепщиков и штукатуров. Так началась трудовая стезя будущего прославленного ваятеля. Ему посчастливилось встретиться с прекрасным педагогом скульптором Д. И. Иенсеном, который заметил у юноши необыкновенное дарование. Под его руководством Опекушин исполнил несколько слепков с классических образцов. Затем художник М. О. Микешин привлекает его к работе над памятником адмиралу Грейгу в Николаеве и Екатерины 11 перед Александрийским театром в Петербурге. Для этого монумента Александр Михайлович создал девять фигур, две из них — по собственным эскизам. За эти работы он в 1870 году получает звание художника первой степени С них-то и началась его самостоятельная дорога в искусство. Уже в 1872 году за скульптуру «Петр Первый» он удостаивается звания академика.

Но триумфом Опекушина был, конечно, памятник Пушкину в Москве, торжественно открытый в 1880 году День этот стал поистине национальным праздником для России. В 11886 году по проекту скульптора в городе Дерпте (ныне Тарту) устанавливается памятник академику Карлу Бэру, в 1889 году в Пятигорске — М. Ю. Лермонтову. Опекушин создает и еще памятники — Пушкину (на этот раз в Петербурге), Александру II и Александру III.

Возвратимся к младым годам Александра Михайловича. Опекушины были крепостными крестьянами помещицы Ольхиной. Из подневольного состояния они выкупились за два года до «освободительного» манифеста. Александр Михайлович женился на дочери крестьянина Евдокии Ивановне Гуськиной. Имел трех дочерей и сына.

Будучи уже знатным, академиком, он не забывал родных мест. Приезжал в Рыбницы отдохнуть, поохотиться. Являлся не барином, не чванливым богачом, хотя был человеком с высоким социальным положением, с приличным достатком. И деньги употреблял на благо своим землякам. По его желанию и на его капитал в 1914 году в селе открывается при местном училище отделение по скульптурно-лепному делу. Пожалуй, единственное такого рода в России. Здание для училища проектировал его брат — Константин Михайлович Опекушин. Он постоянно жил в Рыбницах, состоял попечителем училища.

Александр Михайлович снабдил училище современным по тем временам оборудованием и учебными пособиями. Прислал гипсовые слепки с классических произведений, которые ученики, по его рекомендации, должны были копировать. Все было постановлено широко, добротно, как в классах Академии художеств.

По предложению рыбницких крестьян училищу присваивается имя академика Александра Михайловича Опекушина.

Мог ли предполагать тогда Александр Михайлович, что созданное им скульптурно-лепное отделение станет в последние годы жизни единственным его утешением и радостью, что именно тогда он будет, как в далеком детстве, вместе с деревенскими мальчишками лепить из глины героев русских сказок, фигурки зверей и птиц.

В 1918 году Опекушину с дочерьми (сын находился в Москве) жилось трудно в голодном и холодном Петрограде. Он стал ходатайствовать перед Народным Комиссариатом Просвещения о содействии в переезде в Рыбницы. Помощь ему была оказана, и в конце 1919 года он оказался в родном селе. Поселился с дочерьми в доме местного священника. Работать не мог, так как был уже стар, немощен, ежедневно приходилось думать о хлебе насущном.

Вероятнее всего, к 1920 году относится письмо Наркомпроса за подписью наркома А. В. Луначарского, направленное в Ярославский губисполком.

В нем говорилось, что «… ввиду крупных заслуг перед искусством престарелого скульптора А. М. Опекушина отдел ИЗО Наркомпроса ходатайствует о предоставлении ему в срочном порядке академического пайка». 15 мая 1922 года Центральная Комиссия по улучшению быта ученых при Совнаркоме Республики сообщила Александру Михайловичу о том, что ему «назначена усиленная пенсия с натурализацией академического пайка…».

Умер Опекушин 4 марта 1923 года. За несколько дней до смерти говорил молодому ярославскому краеведу Александру Ивановичу Скребкову:
— Какое счастье родиться в простой крестьянской избе и в ней же умереть…

Могила великого ваятеля на сельском кладбище около старой церкви очень скромна. Но к ней идет проторенная дорожка. На гранитной плите, установленной при содействии Академии художеств СССР, надпись: «Скульптор академик Александр Михайлович Опекушин. 1838—1923». Из Москвы, Ленинграда, Ярославля, других городов страны приезжают в Рыбницы — к Опекушину. Русские люди, почитатели его таланта давно уже требуют устроить в селе музей Опекушина. И такой Государственный мемориальный Дом-музей скоро здесь откроется. Нет, нет, не в доме священника, где жил Александр Михайлович — он не сохранился, — но в большом двухэтажном деревянном здании, привлекающем внимание каждого сюда приезжающего оригинальной архитектурой, фасадом, украшенным великолепной деревянной резьбой. Дом этот — единственное известное нам место пребывания Опекушина, в нем размещалось училище со скульптурно-лепным отделением, созданным Александром Михайловичем. Он сам — памятник просветительской деятельности Опекушина на благо родного края.

Здание реставрируется, в нем готовится мемориальная экспозиция. Недавно на его стене установлена соответствующая памятная доска. Перед домом покоится на высокой стеле бюст скульптора.

Экспонаты? Их предоставит Ярославский художественный музей, чьим филиалом будет опекушинский мемориал. Среди них — терракотовый бюст Пушкина, а также гипсовая фигурка поэта, тонированная под бронзу, — одна из моделей знаменитого памятника в Москве. Этой работой Александр Михайлович особенно дорожил, берег до самой смерти.

Другие монументальные произведения скульптора будут представлены в рисунках, живописи, в фотографиях. В том числе одно из лучших его творений, которое тем не менее до недавнего времени не упоминалось в книгах и статьях об Опекушине, словно его вообще не существовало. Это — памятник графу Н. Н. Муравьеву-Амурскому, установленный в свое время в городе Хабаровске, судьба которого сложилась трагично.

Но вначале о Николае Николаевиче Муравьеве-Амурском. С 1847 по 1861 год он был генерал-губернатором Восточной Сибири. Тогда-то во всей полноте проявились его дальновидность политика, ум и талант дипломата, целеустремленность, воля, блистательные организаторские способности. Он много сделал для изучения и развития Сибири и Дальнего Востока. Но главное — Россия обязана ему тем, что весь Амур отошел к нашей стране. Притом без единого выстрела. В 1858 году он заключил с Китаем взаимовыгодный Айгунский договор, по которому России были возвращены территории по рекам Амур и Уссури, отторгнутые от нее в 1689 году. Н. Н. Муравьев, Г. И. Невельской, другие его сподвижники заложили или восстановили крепости и военные посты, которые позже превратились в города Хабаровск, Владивосток, Уссурийск, Николаевск, Благовещенск. Николай Николаевич сам выбирал для них места, присваивал наименования, заботился об их благосостоянии.

За исключительные заслуги перед государством Н. Н. Муравьев был пожалован в «графское Российской империи достоинство». К его фамилии было присоединено почетное название «Амурский». Он был произведен в полные генералы.

«Человеком с государственным смыслом», — называл Муравьева А. И. Герцен. И добавлял, что он «без всякого сомнения, умнее, образованнее, честнее всего кабинета совокупно». Того самого царского кабинета министров, да и самого Николая I (напомню о такой самодержавной резолюции: «Вопрос об Амуре, как реке бесполезной, оставить»), которые всячески мешали ему и, в конце концов, вынудили подать в отставку, уехать из Сибири. В Петербурге он не ужился. Уехал в Париж, на родину своей жены, которая делила с ним все тяготы походной жизни. Здесь он умер в ноябре 1881 года. Похоронен на Монмартрском кладбище.

Мысль об установке памятника Н. Н. Муравьеву-Амурскому возникла сразу после его кончины.

Сбор пожертвований на сооружение памятника быстро стал всенародным. Собрали 62 тысячи рублей. Был объявлен конкурс, в котором приглашались принять участие все скульпторы страны. В его жюри вошли известные художники и литераторы. Оно рассмотрело восемнадцать моделей и один рисунок. Отобрали три лучших. Когда вскрыли конверт, в котором значилась фамилия скульптора, получившего, первую премию, им оказался А. М. Опекушин. «Проект академика Опекушина, — писал Д. Г. Анучин, — был весьма хорош. На высоком, отлично украшенном пьедестале, поставлена в горделивой, но вполне естественной позе фигура графа Н. Н. Муравьева-Амурского. Непокрытая голова, с лицом, дышащим энергией и смелым взглядом… Руки скрещены на груди, причем в правой руке была зрительная труба, а в левой — свиток (Айгунского договора. — Е. К.) с картой. Левая нога выдвинута вперед и опиралась на верхушку вбитой сваи в ознаменование того, что графом Муравьевым-Амурским положено твердое основание Амурского края…»

Чтобы изготовить статую в надлежащем размере — около пяти метров высотой, Опекушину пришлось построить новую каменную мастерскую. К концу 1890 года статуя была готова в глине и передана для отливки в бронзо-художественную и чугунолитейную мастерскую В. Гаврилова. 20 ноября 1890 года члены комитета осмотрели готовую скульптуру и нашли, что «работа выполнена как скульптором, так и литейщиком вполне художественно и согласно заключенному с Опекушиным контракту». Затем фигуру разобрали, уложили в четыре больших ящика и отправили в Одессу. Погрузили на пароход «Орел» и доставили во Владивосток. Отсюда на подводах отправили в Хабаровку (так тогда назывался город Хабаровск). А здесь был уже готов пьедестал. Он представлял собой каменную четырехгранную усеченную пирамиду, установленную на высоком основании. На сторонах обелиска прикрепили массивные бронзовые доски с указанными на них именами участников Амурских экспедиций.

30 мая 1891 года памятник Муравьеву-Амурскому в Хабаровске был торжественно открыт. Несколько десятков лет он составлял славу и гордость отечественного искусства, символ выдающегося свершения в русской истории. 26 января 1925 года по решению Дальревкома фигура Муравьева-Амурского была сброшена с пьедестала и разбита на куски. Затем они были отправлены на переплавку.

Но о памятнике не забывали. Хотя упоминание о нем в печати каралось суровым наказанием. Только перестройка, демократизация нашего общества, гласность позволили общественности Дальнего Востока во весь голос потребовать восстановления монумента. В дни празднования 150-летнего юбилея А. М. Опекушина местным властям пришлось пойти на уступки и принять соответствующее решение. Был образован общественный комитет, объявлен всенародный сбор пожертвований. Собрана уже значительная сумма денег.

Работа по восстановлению памятника облегчалась тем, что сохранился его прежний пьедестал, правда, без бронзовых досок. А в Ленинграде, в Русском музее нашлась одна из авторских моделей фигуры Муравьева-Амурского. Вот с него-то при активном содействии Русского музея и будет изготовлена статуя в надлежащую величину. Скоро фигура великого сына нашего Отечества, коему столь многим обязана Россия, займет свое место в Хабаровске, на Амурском утесе.

Журнал Турист № 11 ноябрь 1990 г.

Оптимизация статьи — промышленный портал Мурманской области

Всего один день

понадобился организаторам VI Всесоюзного слета туристов городов-героев для соревнований и подведения итогов, хотя программа его была рассчитана на четыре дня. Чем же занимались туристы в оставшееся время! Об этом — рассказ нашего корреспондента.

Хочу предупредить сразу, уважаемые читатели: скандальной хроники в духе времени не будет. Никто на слете наркотики не принимал, непристойностями не занимался, с плакатами — что-нибудь долой! — по Волгограду не ходил. Все было очень благопристойно. Слет жил по сценарию, идеологически выдержанному…

День первый. Официальный. Вообще-то день этот значился в программе как второй. Но согласитесь, дорогу от вокзала до гостиницы слетом все-таки не назовешь, и поэтому «день заезда» учитывать не будем. Хотя — справедливости ради — заметим: только в этот день план мероприятий не менялся; в гостинице «Турист», что расположена у подножия Мамаева кургана, действительно собрались участники традиционного туристского слета — тринадцать делегаций городов-героев, оргкомитет, судьи и мы, журналисты.

…Все было до боли знакомо (для открытия слета использовали, по-видимому, сценарий двадцатилетней давности). Шествие колонны под звуки оркестра, торжественный митинг на Мамаевом кургане, напутственные речи. А вокруг — ни души. Тишина, нарушаемая лишь очередным выступающим да милым сердцу шелестом листвы.

Не хочу быть неправильно понятой. Нет ничего неестественного в том, что участники слета, посвященного 45-летию Победы в Великой Отечественной войне, возлагали цветы на могилы погибших солдат и офицеров. Это наш святой долг. Наша память. Но нельзя же превращать этот ритуал в набившее оскомину театрализованное представление, воспринимающееся сейчас многими, особенно поколением шестидесятых — семидесятых годов, как ненужный фарс. Думается, открытие слета — после существенных изменений в сценарии! — нужно было проводить на Мамаевом кургане, но пригласив туда школьников, учащихся ПТУ и вузов. И отсюда, с места былых боев, начать, допустим, туристский марафон, эстафету памяти… Ведь цель слета, согласно официальному Положению, «популяризация… массового туризма в городах-героях как одного из средств идейно-политического, патриотического, нравственного и трудового воспитания молодежи».

Никто в тот день так и не приехал на Мамаев курган. Школьники учились (все-таки пятница), родители работали, бабушки судачили во дворах.

Да и стоит ли обижаться на такое вот невнимание, когда в городе не появилось ни одного плаката, приглашающего на открытие Всесоюзного туристского слета. Таким организациям, как Волгоградскому управлению по образованию, райкомам комсомола (горком к тому времени расформировали), было, по-видимому, не до туризма.

Официальная часть завершалась в центре города возложением цветов к памятнику погибшим в годы войны. Редкие прохожие, наверное, привыкшие к делегациям, не обращали внимания на нашу спортивную колонну. Только одна старушка поинтересовалась, что это мы тут сгрудились, да и та, разочарованная ответом, быстро ушла.

Спортивных соревнований, как вы уже догадались, уважаемые читатели, в тот день не было. Зато мы с фотокорреспондентом совершили вечером не один забег на короткие дистанции! Дело в том, что вопреки программе дня вместо одного творческого конкурса проводились сразу три — песни, слайд-фильмов и туристских самоделок. Ребята пели прямо в холле гостиницы, поскольку в зале демонстрировались фильмы. Палатки, рюкзаки и прочий туристский инвентарь раскинули во дворе. Зрители сновали взад-вперед, пытаясь «объять необъятное», и мешали выступающим. Чуть не забыла! В тот же вечер, после ужина, провели и конкурс короткометражных фильмов. Как говорится, «все до кучи»!

Почему организаторы слета — ЦСТЭ, Волгоградский областной ТЭПО «Волгоградтурист», Всесоюзная и Волгоградская областная федерации туризма — решили совместить эти мероприятия, так и осталось загадкой.

День второй. Спортивный. Программа соревнований, которые проходили недалеко от гостиницы, на городском стадионе, была насыщенной.

Проводилась комбинированная эстафета по четырем видам — горному, пешеходному, водному и велотуризму. Несмотря на то что условия были далеки от полевых — стадион есть стадион, каждому спортсмену удалось продемонстрировать свое мастерство. Поднимались по веревкам горники, преодолевали навесные переправы пешеходники, совершали эскимосские перевороты водники. Самый сложный этап оказался у велотуристов — фигурная езда (зигзаг, змейка и прочее), полоса препятствий (триал, кросс, ремонт велосипеда). Как на любых соревнованиях, здесь, в Волгограде, были победы и неудачи, досадные срывы и спортивное везение. Одним командам не хватало выдержки, другим — умения, поэтому и допускали ребята порой элементарные ошибки. Команда из Смоленска, например, запутавшись в веревках, вынуждена была сойти с горного этапа. За превышение времени на пешеходном этапе были сняты туристы из Бреста, Тулы, Смоленска и Керчи. Не хватило ребятам мастерства быстро и четко выполнить все требования судейской бригады. А некоторых спортсменов подвело снаряжение (у каждой команды оно было свое). К примеру, «Таймени», на которых выступали курские водники, явно проигрывали тульским самодельным каякам.

Что и говорить, силы участников слета были неравными. Трудно тягаться, скажем, смоленской команде, сформированной накануне соревнований, с хорошо подготовленной ленинградской, победившей на всех этапах. Или новороссийской, занявшей последнее, тринадцатое место. Вот и возникает вопрос: как готовиться (и готовиться ли вообще?) клубам к таким слетам? Выставлять специальные команды или формировать их перед соревнованиями из опытных туристов? А как быть в том случае, если в городе-герое слабо развит один из видов туризма (или несколько) и нет хорошего снаряжения? Или главное все-таки участие, а не победа? Мнения на этот счет разделились — и у судей, и у участников: от категоричных («такие слеты вообще не нужны») до безразличных («собрались и ладно»). Но, тем не менее, яркая победа ленинградских туристов, почти отсутствие борьбы за первенство свидетельствовали о невысоком уровне подготовки многих спортсменов.

А «пропаганда туризма» не получилась и на сей раз. Зрителей на стадионе не было, разве что человек десять ребят из соседних домов…

Вечер начался с сюрпризов. Вместо обещанных «просмотра конкурсных программ» и «обмена опытом патриотической работы» объявили о… торжественном закрытии слета (якобы по просьбе команд, уезжающих утром). Оно, это закрытие, долго не начиналось. Оргкомитет решал оргвопросы, и когда, наконец, конфликт был уже очевиден — ведущий отказался выйти на сцену, — положение спас председатель Всесоюзной федерации туризма В. Тихомиров, открыв вечер. Дальше — больше. Недоумение вызвал у сидящих в зале приз — хрустальная ваза, которую вручили ленинградской команде. Наверное, было бы уместнее подарить победителям специальное снаряжение или столь дефицитную нынче туристскую литературу, или географические карты, наконец… Слет-то — туристский! Но больше всего оваций и смеха вызвало вручение ценных подарков представителям ЦСТЭ, смутившее и их самих. Как вы догадываетесь, несмотря на мастерские звания, в соревнованиях они не участвовали. Что ж, традиции семидесятых годов сильны и поныне! Пожалуй, только сами участники слета смогли разрядить обстановку: тепло поздравили победителей (второе место заняла команда Волгограда, третье — Москвы); обменялись дружескими приветствиями… И все-таки ощущение незавершенности, поспешности не покидало всех нас, присутствовавших в зале, до конца вечера.

День третий. Мысли вслух. Слет завершен. Приказ ЦСТЭ о его проведении выполнен. Но многим его участникам, и мне в том числе, не дает покоя один вопрос: «Какова цель столь дорогостоящего мероприятия?» Получить вразумительный ответ так и не удалось. Одни говорили, что это традиция, которую пока не могут нарушить; другие объясняли, что слет — не соревнования (потому и длились они всего полдня), а «агитация и пропаганда», почти праздник… Владимир Анатольевич Соколов, заместитель главного судьи по велосипедному туризму, слоено подытожил все сказанное ранее: «Главное, мы показали, что туризм существует. Да и у ребят была возможность пообщаться, а это в нашей жизни — немаловажно».

При всем уважении к Владимиру Анатольевичу позволю себе с ним не согласиться. К сожалению, доказывать, что туризм жив, было некому. И это, думается, один из самых серьезных просчетов организаторов слета. А что касается общения… Не слишком ли дорогой ценой заплачено за возможность поговорить в гостиничном номере (даже не а палатке или у костра!)? Смета слета, согласно документам, составляет свыше 28 тысяч рублей (эту сумму выделил Центральный совет по туризму и экскурсиям). При этом «расходы по проезду делегаций к месту проведения слета и обратно, суточные в пути, оплата проката и провоза снаряжения несут командирующие организации». Те самые ТЭПО и советы по туризму и экскурсиям, многие из которых, перейдя на самофинансирование и хозрасчет, отказываются финансировать самодеятельный туризм. (Кстати, некоторые команды, собираясь на слет, это почувствовали!) И может быть, сейчас, когда вопрос о существовании самодеятельного туризма остро стоит на повестке дня, целесообразнее выделять эти суммы на укрепление материальной базы клубов, проведение учебно-тренировочных сборов, спортивных экспедиций. А не на слет, цель которого так и не ясна — ни агитационного, ни спортивного мероприятия в Волгограде не получилось. Не потому ли, что его организаторы сами не понимали, ради чего все делается?!

Следующий слет, говорят, будет в Мурманске. Через два года. Состоится ли?

Л. Матрусенко

Соревнуются горные туристы. Участники слета отправляются на легендарный Мамаев курган. Пройти дистанцию нелегко.

Журнал Турист № 11 ноябрь 1990 г.

Слет в Дравно

Репортаж с III международного рейда велотуристов в Польше

Жителям Познани велосипедисты не в диковину. В Польше двухколесные «роверы» пользуются большой популярностью и велотуризм — одно из самых распространенных увлечений. Но когда с железнодорожного вокзала двинулась наша велокавалькада, шоферы невольно стали притормаживать, а прохожие — сдерживать шаг, с любопытством разглядывая несколько десятков тяжелогруженых машин. Если обычный пеший турист несет один рюкзак, то железный «ослик» каждого из нас был навьючен тремя — по бокам заднего колеса, да еще на самом багажнике.

Этот походный груз включал, как говорится, и стол и дом — палатки, примусы, спальники, провизию, — поскольку был рассчитан на полное жизнеобеспечение групп, отправлявшихся в Дравно. Этот живописный уголок Западного Поморья Польское товарищество туризма и краеведения (ПТТК), главная велокомиссия страны и велокомиссия Щецинского воеводства выбрали для III международного рейда велосипедистов (первый проходил в Словакии, второй — в Венгрии). И вот теперь по дорогам Польши как никогда много колесило советских велотуристов — москвичи, киевляне, одесситы, севастопольцы, свердловчане, вологодцы, волгоградцы, пермяки, — все мы добирались своим ходом к месту встречи. Небольшое путешествие — у кого 200—300, а у кого и все 500 км — давало замечательный предстартовый заряд намеченному слету.

Еще несколько лет назад мы и мечтать не могли, что вот так свободно, разбившись на группы, будем вольны выбрать сами себе маршрут и без строгого надзора ехать на свидание с друзьями по увлечению.

Не знаю как другим, но для советских велотуристов именно предстартовый поход подарил одно из самых сильных впечатлений слета в Дравно.

Мы ехали из Познани по богатому озерами лесистому краю через маленькие городишки и поселки, где каждый дом, словно специально выставленный напоказ с цветниками, аккуратными дорожками, блистал свежевыкрашенными стенами. В названиях местечек слышалось что-то родное — Кобылянское, Баранове Вронки, Кузница Зеленковского, Олюшка и даже — Конотоп. Прекрасные, одетые в асфальт все — от обычного проселка до большой магистрали — дороги, оснащенные к тому же указателями и специальными стоянками для отдыха, предоставляли капитанам команд лишь решать, какой путь выбрать будет интереснее.

А какие встречи нас поджидали! В местечке Раденичи Горжевского воеводства мы попали в дом Дуткевичей — зашли попросить напиться воды и… застряли на несколько часов, хозяева будто только нас и ждали — усаживали за стол, угощали, расспрашивали. После трудного дня, изобиловавшего ветрами, непогодой и многочисленными подъемами, мы оказались в домашнем тепле и уюте. Расспрашивали друг друга о житье-бытье, о детях и проблемах быта. Не зная языка, переспрашивая и ошибаясь, мы прекрасно понимали друг друга и не уставали сравнивать: «а у вас, а у нас». Говорили о политике, шутили, но главное — были интересны друг другу, хотя три скромных польских пенсионера и молодая работница лесничества Ядвига Марчиняк, ухаживающая за лошадьми, ни по профессии, ни по укладу жизни не были близки своим нечаянным гостям — московским инженерам и служащим. Нам показали дом, хозяйство, кладовые, теплицу, огород, фотографии детей и внуков. Расставались мы, конечно же обменявшись адресами. А почему бы и в самом деле не махнуть как-нибудь в гости друг к другу?

Старинное местечко Дравно с непременными атрибутами истории — замки XV—XVI веков, свой герб, костел в стиле барокко и другие достопримечательности — в Щецинском воеводстве славится своей природой.

Водная база ПТТК, принимавшая участников III международного рейда, расположилась между двух озер — Дубье и Дравненское. Организаторы рассчитывали на большой наплыв гостей и число приглашенных ограничивали. Однако забастовка на железных дорогах Польши помешала приехать многим, и вместо 700 участников здесь собралось меньше половины. У большинства из них цель была одна — установить контакты, наладить сотрудничество и обмен информацией.

Народ подобрался прелюбопытный. Вот, например, воронежский радиоинженер В. Быков. Услышав однажды по радио описание родных мест, как оказалось, принадлежавших когда-то И. Бунину, увлекся творчеством русского писателя. Вместе с другими велотуристами отыскал под Ельцом его имение. Теперь воронежский клуб успешно сочетает спортивную и краеведческую, музыкально-литературную деятельность с помощью велотуризма. Заместитель председателя спорткомитета оптико-механического завода перворазрядник В. Прыгов из Вологды — один из создателей клуба «Экоc», занимающегося экологическими проблемами и туризмом. У клуба налажен прокат снаряжения, активисты водят желающих в походы, хотят принимать туристов из-за рубежа. А собратья вологодских туристов из Усинска в 1989 году, «прокатив» шведских экологов по северным речкам, теперь заняты организацией хозрасчетного турклуба «Крокус». Уже приобрели велосипеды, разработали маршруты и в Дравно тотчас же отыскали желающих путешествовать по Коми АССР.

Большинство советских участников — клубные активисты, но и для хозяев рейда, команды организаторов, велотуризм — лишь хобби, будь то председатель велокомиссии Роман Косинский или фотограф слета — технолог щецинской судоверфи Здислав Сенькавецкий, музейный работник из Катовиц, магистр-инженер Риззард Мелник или магистр-инженер со щецинской судоверфи Риззард Котла.

И надо сказать, велотуристская команда организаторов встречи потрудилась на славу. Программа рейда была составлена безукоризненно. Она включала различные экскурсионные поездки по окрестностям Дравно до 100 км, специальную скоростную 222-км трассу с тремя КП и рекордным по быстроте участком, выступления на дистанции «фигурки». Причем во всем — никакой навязчивой «обязаловки», построений, маршей, а только — добровольное участие, когда во главу угла ставится не рекорд и победа, а лишь желание стартовать там, где хочется и интересно. Подготовка и проведение поездок, состязаний, конкурсов слайдов и краеведческой викторины, общего костра с художественной самодеятельностью — все прошло без «сучка и задоринки», четко и ладно. Но, несмотря на напряженный график встречи, каждый стремился выкроить время для разговоров с друзьями, чтобы обсудить предстоящие соревнования и слеты, определить совместный поход, обменяться опытом и техническими новинками.

Несмотря на кажущуюся простоту, установить контакт для разноязыких людей, привыкших к своим правилам организации туризма, проблема не такая уж легкая. Советским участникам, конечно, очень хотелось прежде всего узнать, как поставлено дело у польских велотуристов.

Но наше знакомство с техником-механиком ОТК завода грузовых автомобилей «Ниса» Михалом Рачинским, председателем городской комиссии и совета ПТТК в Варшаве, отвечающим за контакты с советскими велосипедистами, началось очень бурно.

— То есть как это из журнала «Турист»? — не поверил мне Михал и потряс толстой клеенчатой тетрадью, где он регистрирует всю переписку с коллегами из СССР. — Я 20 лет выписываю журнал и первый раз обратился официально с сообщением об этом рейде, а его не напечатали, послали в Российский совет по туризму. И теперь вдруг корреспондент? Почему это?

Действительно, Михал самолично разослал 274 приглашения ПТТК на майский слет в Дравно. Вести переписку с тремя сотнями адресатов очень хлопотно. Заметка Рачинского попала в редакцию поздно, информация не успевала даже в июньский номер. Принося Михалу извинения, я обещала, что его сообщения достигнут всех заинтересованных читателей журнала. И темпераментный Михал, сменив гнев на милость, принялся рассказывать о велотуризме в Польше и грядущих событиях.

Местные клубы, объединяющие польских велотуристов, проводят ежегодно более 5 тысяч двух- и многодневных походов. У каждого путешествующего есть книжка велопоходов, где регистрируются все выезды — когда, куда, километраж. Первая вылазка — не менее 15 км. За каждый из походных дней начисляется 10 очков. Набрал 100 очков — получай бронзовый жетон, 400 — имеешь право на серебряный, 800 — на золотой. Среднюю ступень мастерства отмечает большой серебряный значок — это полтора-два походных сезона, 1500 очков, посещение трех национальных парков, 15 архитектурных памятников, а также отчет о самостоятельно разработанной и проведенной пятидневной экскурсии.

Следующий туристский знак отличия — «дужий злотый». И, наконец, спустя 7 лет активной общественной работы и ежесезонного прибавления новой сотни очков велокомиссия может присвоить высший «орден» за мужество и выносливость.

— Сейчас в Польше, — продолжал рассказывать М. Рачинский, — 5 тысяч велотуристских инструкторов. И в каждой области, как и в стране в целом, проходит по два слета — для инструкторов и в дни летних каникул — для всех желающих. Обычно инструкторские права получают те, кто уже имеет большой серебряный знак и сдал экзамен на слете после полугодового курса подготовки. Каждые два года инструктор должен подтверждать свое звание и лишь спустя 10 лет утверждается в этом звании навсегда.

С гордостью говорил М. Рачинский о том, что с 1948 года Польское товарищество туризма и краеведения стало полноправным членом международного туристского альянса (АУТ). И в 1991 году во второй половине июля в Любине (область Легница) ПТТК поручено провести международный велослет АУТ.

Советские велотуристы еще никогда не участвовали в слетах подобного масштаба. Теперь такая возможность есть.

Вот это была, пожалуй, главная новость, которую узнали участники международного рейда в Дравно — преддверии грандиозной встречи велосипедистов мира. И с этой точки зрения особенно критически, придирчиво осматривали велотуристы выставку новинок, развернутую прямо на лужайке кемпинга, и выездной ларек с запчастями к велосипедам и походным снаряжением, и привезенные командами самоделки. А москвичи брали все «на карандаш». Теперь им предстоит выступить в роли хозяев — устроителей международного рейда. Проблем же, особенно организационных, что греха таить, у наших команд пока хватает. Не все, скажем, могли воспользоваться приглашением ПТТК, не зная правил оформления. Полный разнобой произошел в аккредитации — за участие одних команд в рейде, например, деньги ПТТК перечислял завод, у других — каждый член группы платил за себя из денег, предназначенных для обмена. «Накладки» происходили и с отъездом из-за отсутствия информации. Одна из московских групп, словно беженцы в войну, ночевала на полу багажного отделения в здании Познанского вокзала. Но все это теперь позади, и остается лишь ждать счастливого мига, когда можно будет оседлать железного «коня», чтобы отправиться в прекрасное путешествие по польской земле и встретиться вновь с друзьями на главном велосейме 1991 года.

Ю. Кириллова, наш спец. корр.
Москва — Позань

Журнал Турист № 11 ноябрь 1990 г.

Оптимизация статьи — промышленный портал Мурманской области

Александр Панкратов-Черный: пока ноги носят…

Как вы относитесь к туризму? С таким вопросом корреспондент журнала А. Рудов обратился к известному кинорежиссеру и популярному киноактеру. Он исколесил весь Советский Союз, неоднократно бывал за рубежом. Поэтому ему есть о чем рассказать…

Я не отношу себя к заядлым туристам. У меня даже нет необходимого снаряжения. Но как всякий любознательный человек заряжен желанием «помотаться» по свету, побывать в незнакомых местах. Это стремление у меня с детства.

Родился я в Алтайском крае. Просторы там необозримые. Уж очень тянуло в распахнутые дали, хотелось посмотреть, что там за озерами, которые подступали прямо к околице нашей деревни Конево. Это желание подогревалось кочевыми цыганами, которые частенько располагались табором невдалеке от наших домов. Любил бегать к ним, сидеть у огня, слушать их песни и рассказы. И до сих пор дружу с цыганами-актерами. Может, от них у меня эдакая непоседливость.

Помню, мне было десять лет, когда родители решили поселиться в Кемеровской области. Дорога туда мне показалась очень долгой. Из Барнаула в Новосибирск плыли пароходом, который раньше я никогда не видел. А потом мы перебрались в шахтерский край, город Белово.

В четырнадцать лет самостоятельно отправился в Горький, чтобы поступить в театральное училище. Повидал Волгу, Оку. А когда закончил учебу, переехал в Пензу, где начал работать в драматическом театре имени А. В. Луначарского. Играл в спектаклях «Остров сокровищ», «Не самый тревожный день», «Цыган», «Дни Турбиных», «Как закалялась сталь»…

Актерская работа разожгла во мне познавательную страсть, стремление к духовному насыщению. Несмотря на большую занятость, часто бывал в пензенских музеях, исколесил всю богатую историей область. Когда-то здесь жгли барские поместья крестьянские отряды Разина и Пугачева. В Пензе начинал литературную деятельность В. Г. Белинский, служил М. Е. Салтыков-Щедрин, вел педагогическую работу отец В. И. Ленина И. Н. Ульянов. Основателем художественного училища и картинной галереи был известный русский художник К. А. Савицкий. Я неоднократно бывал в селах Верхнее Облязово и Тарханы, где провели свое детство А. Н. Радищев и М. Ю. Лермонтов…

Границы моих путешествий с годами расширялись. Исходил весь Северный Кавказ. Даже пытался подняться на Эльбрус, но помешала горная болезнь. Попробовал заниматься горнолыжным туризмом, но потерпел неудачу — сломал чужие дорогостоящие лыжи и долго расплачивался за них. Понял, что спортивный туризм, требующий выносливости и постоянных тренировок, мне не одолеть. Однако определил и другое: жизнь сильно потускнеет, если лишусь охоты к перемене мест. Слава богу, такое не случилось.

В 1971 году я поступил во ВГИК. Мне повезло: был сразу принят на курс профессора Ефима Львовича Дзигана. Во время учебы и после ее окончания на протяжении многих лет моя жизнь в Москве походила на бивуачную, походную. Я не имел своего постоянного жилья, и приходилось ютиться по чужим углам. Но, как говорится, не было счастья, да несчастье помогло. Снимая комнаты в разных концах Москвы, я хорошо изучил столицу, прекрасно стал в ней ориентироваться, познакомился со многими ее достопримечательностями. А ведь сколько нынешних москвичей не знают своего города. Мне приходилось много раз сталкиваться с таким фактом. Спросишь прохожего: где такая-то улица, музей или выставочный зал? А он пожимает плечами. Дескать, впервые слышу. Как же так, говорю, вы же местный! Ну и что, отвечает равнодушно.

Странно и непонятно, как можно жить в замкнутом пространстве, не пытаться его раздвинуть, узнать, что там за его пределами? Молодежь обычно ссылается на свою занятость — учеба, работа, неустроенность. А пожилые люди оправдываются тем, что связаны семьей, детьми, внуками. Причины всегда найдутся. Но разве мало их у тех, кто живет за рубежом? Однако насколько они активнее участвуют в различных поездках, экскурсиях, походах. Меня умиляет то, что в группах иностранных туристов много людей преклонного возраста. И это их стремление путешествовать объясняется не только материальным благополучием. И в нашей стране есть немало пенсионеров, располагающих достаточными сбережениями. Однако многие из них предпочитают привычную домашнюю обстановку дорожным хлопотам. Главная причина такого контраста в уровне любознательности. Чем он ниже, тем человек пассивнее, равнодушнее. Его никуда не влечет, он не стремится к чему-то новому, неизведанному. Порой не знает даже того, что находится рядом.

Помню, приехал я на встречу с кинозрителями в районный Дом культуры Ленинградской области, увидел перед входом сиротливо стоящий бюст. Надпись на нем затерлась, и я спросил у директора, кому установлен памятник. Тот не смог ответить. Как же может такой человек руководить культурой, если не видит, не хочет знать, что у него под окном?

Не могу не рассказать и о другом человеке. Владимир Александрович Гречухин живет в небольшом городке Мышкино Ярославской области. Он уже не молод, но по-юношески влюблен в Ярославшину. Исходил ее вдоль и поперек. Задался целью изучить свой край, понять корни, которые крепко связывают его с родной землей.

Своим увлечением Владимир Александрович заразил местную молодежь. С ее помощью создал краеведческим музеи, собрал общественную библиотеку редких старинных книг, добытых во время походов по древним селам и городкам. Написал книгу о Мышкине, его прошлом и настоящем. И это все в нерабочее время. Гречухин — сотрудник районной газеты «Волжские зори». Земляки высоко оценили его общественную деятельность — ему присвоено звание Заслуженный работник культуры РСФСР.

Увлеченности и духовности, какими наделен Владимир Александрович, можно только позавидовать. Но они не природный подарок, а развились в нем благодаря туризму.

Походы по историческим местам, встречи с интересными людьми, общение с природой обогащают, возвышают, пробуждают творческие силы. Одни начинают увлекаться живописью, другие — сочинять песни, третьи — заниматься фотографией… Да, туризм — широкий мир увлечений. Это я реально ощутил на себе: стал коллекционером. Из каждой поездки привожу сувениры, изделия местных промыслов, предметы обихода. Всюду, где приходится бывать, собираю буклеты, проспекты, альбомы, открытки, отображающие местные особенности. Таким образом, у меня образовалась неплохая домашняя краеведческая библиотека. А сколько благодаря туризму происходит интересных встреч, знакомств.

Но, пожалуй, самое неожиданное и радостное для меня то, что во мне проявилась склонность к поэзии. Подготовил уже сборник стихов к печати. В своем творчестве отдаю предпочтение природе. Она у меня как бы очеловечена — чувствует и страдает. Дождь — ее слезы, ветер — дыхание, колебания почвы — пульс.

Меня беспокоит незащищенность и хрупкость природы. Эту тревогу и хочу передать читателям. Ведь происходит что-то катастрофическое. Губятся леса, загрязняется атмосфера, засоряются реки. Люди ведут себя так, будто живут последний день. Пикники, массовки, развлекательные походы похожи на варварские набеги на природу. Топчут цветы, разрушают муравейники, рубят для костров молодые деревья. А сколько мусора оставляют после себя!

Может быть, я не прав, но скажу так: не слишком ли мы уповаем на убеждения, уговоры? Помню, будучи мальчишкой я сломал ветку. Мой дед не стал источать лишних слов, а взял вожжи и крепко меня выпорол. Урок запомнился на всю жизнь. Запомнилось и другое: разумное, бережное отношение сельчан к природе. Они не брали от нее больше того, что им требовалось. Если заготавливали дрова, то крепкие деревья не валили. Рубили сухостой, собирали сушняк. Если ходили по ягоды, то не рвали их с ветками. Грибы же срезали ножом, чтобы корешки оставались в земле для приплода… Все это запало в душу, стало нормой…

Работа в кино отнимает много времени, однако она дает возможность и больше путешествовать. Помню, когда снимался фильм «Взрослый сын», пришлось объездить весь Крым в поисках натуры. И тогда обратил внимание на то, какие там великолепные возможности для развития туризма. А они очень слабо используются. На огромном пространстве от Ялты до Феодосии крайне редко встретишь турбазу. Не говоря уже о тургостиницах или туристских комплексах.

А какие богатые природные условия для путешествий на Урале, который мне тоже довелось изъездить при съемках картин «Перед рассветом», «За кем певица замужем». Я бы мог еще назвать Байкал, БАМ и десяток других регионов, где, на мой взгляд, просто грешно не развивать туризм. У меня даже велась географическая карта СССР, на которой я отмечал те места, где довелось побывать, и которые, как мне кажется, представляют большой интерес для туризма.

География моих маршрутов уже вышла за пределы той карты. Я побывал в Китае, на Мадагаскаре, на Сейшельских островах, в Кении, Чехословакии… Но после поездки за границу меня непременно тянет к нашим российским просторам. Постоянно езжу на Алтай, в места моего земляка Василия Шукшина, посещаю музеи полюбившихся мне поэтов Волошина и Цветаевой. И буду в пути до тех пор, пока ноги носят.

Журнал Турист № 11 ноябрь 1990 г.

Оптимизация статьи — промышленный портал Мурманской области

Окно в мир открытий

Радостное событие случилось недавно в жизни Михаила Михайловича Котлярова — он сыграл свадьбу. Жених разменял… восьмой десяток. 

Врачи уверяют, что М. Котляров ничуть не опоздал с женитьбой: его биологический возраст приближается лишь к тридцати годам. Сам Михаил Михайлович считает, что сохранить здоровье и молодью силы помогают ему во многом туристские походы, занятия физкультурой. Беседа нашего корреспондента с М. М. Котляровым и наблюдающими за ним учеными-медиками будет опубликована вскоре в журнале «Турист».

На его страницах сторонники здорового образа жизни, любители активного отдыха в 1991 году встретятся с интересными собеседниками — видными учеными, известными артистами, популярными спортсменами. Редакция предоставит также слово и «неформалам» — руководителям историко-просветительского объединения «Слобода», казачьего «Большого круга», общества краеведения и другим.

«Туризм + спорт = здоровье» — так называется популярный у читателей раздел журнала. Вы найдете здесь советы опытного туриста новичкам, описания туристских маршрутов разной сложности, узнаете, как создать благоприятный климат в коллективе, врач познакомит с простыми, но мало кому известными истинами сексуальных взаимоотношений.

Мы надеемся, привлечет ваше внимание информация под рубрикой «Мастерская технического творчества туристов». Умельцы, энтузиасты самодеятельного конструирования знакомят на этих страницах с образцами походного снаряжения, показывают, как можно усовершенствовать то, что выпускает промышленность.

В первых номерах журнала будет опубликована остросюжетная повесть Агаты Кристи «Зло под солнцем» (впервые на русском языке).

Новинка 1991 года — крупномасштабные карты, созданные на топографической основе, с подробной информацией для туристов. Эти карты полностью соответствуют местности, освобождены от искажений.

В 1991 году журнал расскажет о самых необычных, оригинальных путешествиях в Советском Союзе и за рубежом: под парусом по арктическим льдам, на катамаранах сквозь грохочущие пороги памирских рек, на воздушных шарах через Байкал, веломобилях по горам Средней Азии, по дебрям уссурийской тайги в поисках поляны, где приземлялись таинственные НЛО…

Словом, наш журнал — это окно в мир путешествий. Откройте его! И вы узнаете, как велик и многокрасочен этот мир!

Наш индекс 70980.

Подписаться на журнал можно в отделении связи по месту жительства или у общественного распространителя печати на работе.
Как вам уже известно, уважаемые читатели, в будущем году «Турист», к сожалению, заметно подорожает, что, понятно, может повлечь за собой снижение подписки, а следовательно, скажется на рентабельности издания — оно станет убыточным. В это трудное для нас время мы обращаемся к вам с просьбой поддержать единственный в стране иллюстрированный журнал, посвященный туризму и экскурсиям. Надеемся, что истинные туристы, любители странствий, непоседы и любознательные откликнутся и подпишутся на «Турист», который всегда был и останется верным другом и помощником всех, кого манит к себе удивительный мир путешествий. Кстати, в 1991 году он будет так и называться — «Мир путешествий».

Журнал Турист № 11 ноябрь 1990 г.

Оптимизация статьи — промышленный портал Мурманской области

На верблюдах за рубеж

На верблюдах по Монголии» — когда я увидела в одной из газет такое объявление — у меня просто дух захватило. Сразу же бросилась доставать путевку. Звоню в Барнаул, где начинается маршрут. Оттуда отвечают: пожалуйста, заказывайте и считайте, что путевка у вас в кармане. Тут и действительно проблем не было, но дальше зато пошло не везде гладко. Оказывается, не так просто получить визу на въезд в Монголию. ОВИР кивал на Центральный и Российский советы по туризму и экскурсиям, последние обижались на Алтайское краевое ТТЭПО, которое почему-то не поставило в известность их об открытии такого маршрута.

В общем, оказалась я в замкнутом кругу и вряд ли бы из него вырвалась, если бы не помощь журнала «Турист». Лишь после вмешательства его сотрудников, человек, еще вчера убежденно доказывавший, что помочь мне невозможно, подписал мою бумагу и… заграничный паспорт оказался у меня в руках, а заодно и еще у нескольких таких же путешественников.

Впереди верблюды, Алтай, Монголия, И вот мы в Бийске, на туркомплексе «Алтай». Живем день, другой. Все вокруг тихо и спокойно, а мы начинаем волноваться: никаких признаков, что мы отправимся в путь, да еще и на верблюдах. Оказалось, беспокоились не напрасно — из-за неразберихи с визами пришлось отменить прием и отправку на маршрут нескольких групп. А поэтому и на нас, случайно прорвавшихся через кордон бюрократии, решили поставить крест. Пришлось вести долгие переговоры с представителями Алтайского краевого ТТЭПО. Они предложили поменять нам путевки верблюжьего маршрута на верхоконный по Алтаю. Мы отказались. Тогда руководство ТТЭПО нашло
все-таки возможность отправить нас к исходной точке путешествия на верблюдах.

Наконец-то мы выехали. Сначала — трехдневное путешествие по живописному Чуйскому тракту. Забыты все невзгоды, мы слушаем интересные, обстоятельные рассказы нашего инструктора Юрия Алексеевича Ковриги, посещаем дом-музей Шукшина в Сростках, любуемся стремительной Катунью, чудесными алтайскими пейзажами.

За селом Иня мы прощаемся с изумрудной красавицей Катунью, тракт уходит вверх по долине реки Чуй. Добираемся до поселка Ташанта, дальше — Монголия, районный центр — городок Ульгий. Лишь центральная его площадь окружена невысокими каменными зданиями, где размещаются местные власти, магазины, гостиница и неожиданно интересный музей. Остальные улицы застроены небольшими глинобитными домиками и юртами.

Через день на автобусе едем к началу нашего маршрута в поселок Сагсай. Размещаемся в летнем бараке местного дома отдыха. Удобств никаких, все женщины в одной, мужчины в другой комнате.

Наши верблюды пасутся около озера Толбо-Нур, конечного пункта нашего маршрута, в 60 километрах от Сагсая. Однако начать поход оттуда, как положено по путевке, нельзя, там проводят профилактику против сильно размножившихся в этом году грызунов. Придется ждать целый день, пока пригонят наших животных.

Вечером по инициативе отдыхающих в доме отдыха проводили самодеятельный концерт дружбы. Нет, это не формальное мероприятие, к которым мы все так привыкли! Монголы и казахи (эту область Монголии населяют в основном казахи) пели, танцевали и, что еще более удивительно, сумели тактично, неназойливо вовлечь и такую пассивную массу, которой оказались мы. Наши пели русские песни, подпевали чудесным песням казахов и монголов, танцевали давно забытые у нас, но модные здесь, танцы — вальс, фокстрот, польку и даже более давние бальные танцы, сменявшиеся дискотекой. Причем никакой обязательной программы вечера не существовало. Если у кого-то возникло желание спеть или сыграть на том или ином музыкальном инструменте, то он без тени смущения выходил на эстраду. И это было так же естественно, как дыхание, как эти приветливые улыбки окружавших нас людей.

Утром, когда, наконец, привели верблюдов, оказалось, что наша группа больше той, на которую был заключен договор с монгольской стороной, и животных оказалось меньше, чем нужно. Поэтому треть группы, в основном мужчины, должны были ехать на лошадях, в которых недостатка не было.

Если вспоминать первые впечатления от знакомства с верблюдами, то это все-таки страх, смешанный с любопытством и страстным желанием научиться ездить, понять, как чувствовали себя восточные путешественники в те далекие, прежние времена.

Спина у верблюда острая и очень, на мой взгляд, неудобная даже при наличии седла. Полное впечатление, что едешь верхом на заборе, только бока у забора очень широкие и ноги торчат далеко в стороны. А когда верблюд встает или ложится, страшновато первое время. Но за день похода мы все привыкаем и приспосабливаемся.

Знакомимся с нашим монгольским инструктором Нурланом, который теперь поведет нас. Оказалось, что идти караваном совсем не так интересно и романтично, как представлялось раньше: несколько верблюдов ведет одна низкорослая, мохноногая монгольская лошадка. Это скучновато, да и сидеть на верблюде через пару часов стало чрезвычайно неудобно. Но мы приехали осваивать этот способ передвижения, и никто не жалуется. Только позы у всадниц стали меняться.

Холмистая безлесная местность, каменистая красноватая почва, жаркое солнце и монотонное равномерное движение верблюдов. Однако расслабиться и уснуть мы не успели. Наш провожатый Нурлан командует: держитесь, пойдем рысью! Легко сказать — держитесь, а за что? Ведь уздечки-то нет, в руках только веревка следующего за тобой верблюда! Мертвой хваткой вцепляюсь в горб. Впереди меня начинает бежать верблюжья шея, и только через несколько секунд чувствую, что и верблюд бежит. Покачивает, как на море (верблюд — иноходец), напряженно упираюсь в стремена. Через некоторое время вхожу в ритм движения, можно немного ослабить хватку, в руках остается клок шерсти. Наконец начинаю ощущать привлекательность аллюра и просить: Нурлан, давай быстрее!

Пейзажи Монголии имеют свою неповторимую прелесть: пронзительно голубое небо с ослепительными белыми облаками говорят о том, что осень уже близко. Красноватые дикие скалы напоминают рассказы Ефремова о его путешествиях по Гоби. Но вот горы отступают и степь широко распахивается во все стороны. Вдали белеют юрты пастухов, встречаются стада сарлыков, конские табуны и отары овец. Далеко видно с высокого верблюжьего роста. И снова степь, только вдали мелькнет скачущий во весь опор всадник, будто вросший в седло, словно родившийся вместе с конем. Опять видны пастушьи юрты. Они все ближе.

Навстречу нашему каравану выходит все население поселка. В руках у них ведра, кастрюли, пиалы. Оказывается, по местным обычаям верблюжий караван нужно встречать приветливо, угостить самым вкусным, что есть в юрте, и тогда твой дом не покинет удача. Айран, кумыс, чай с конфетами и даже водка! Чем только ни угощали нас.

И вот в конце второго дня путешествия далеко впереди открывается красивое высокогорное озеро Толбо-Нур. В переводе — лысое или голое озеро. Действительно, растительности вокруг нет, только выгоревшая трава да любимые нашими симпатичными друзьями-верблюдами колючки. Мы успели сдружиться с флегматичными животными, увидеть, что все они разные и внешне и по характеру. Они тоже привыкли к нам, и даже нервный Кеша, белый верблюд, узнавал свою всадницу и становился в красивую позу, увидев нацеленный на него аппарат.

В седлах мы уже освоились и не хотели, чтобы поход кончился. Но на берегу озера уже забелели традиционные монгольские юрты — стационарный туристский лагерь. Уже вышли встречать наш караван с кумысом. Вот и закончился поход, немного грустно. Жаль покидать полюбившиеся места и гостеприимных людей. Шесть дней в Монголии прошли, и вот снова мелькают алтайские пейзажи, но теперь мы вспоминаем своих верблюдов, замечательные степи и синеву небес. Мы все еще мысленно в седлах!

Л. Горелышева, участница похода

Журнал Турист № 11 ноябрь 1990 г.