Опубликовано

«Проигрывать, чтобы быть мудрее"

Еще никто не снимал художественного фильма «в стенах» Гималаев, на семитысячной высоте над уровнем моря. Первыми стали кинематографисты Чехословакии.

Уже заранее гималайские экстерьеры предвещали много интересного. Авторы фильма Йозеф Раконцай и Золтан Демьян давно дружат с теми, кто покорил Эверест, Лхоцзе, Чогори. Это лучшие режиссеры мира, снявшие документальные фильмы о Гималаях.

Для главной роли был утвержден артист Пражского национального театра Борживой Навратил. Он знаком зрителям исполнением роли доктора Маковицкого в фильме С. Герасимова «Лев Толстой», знаком как актер мужественный, умеющий философски осмыслить роль.

Фильм требовал незаурядной смелости всей съемочной группы. Существовала опасность большой высоты над уровнем моря, трескучих морозов, к которым «не привыкла» техника, и, естественно, имел место недостаток опыта организации съемок в таких экстремальных условиях. Неудивительно, что всех, кто улетел в Непал, все это тревожило.

Как ни печально сознавать, но коварные горы обошлись с Боржевом Навратилом круто и несправедливо.

Когда я посетил его после возвращения со съемок, он лежал в больнице. Скучал и думал о том, когда же окончательно выздоровеет. Врачи говорят, что, возможно, уже никогда…

Однако меня удивило то, с какой неожиданной теплотой он мне рассказывал о своей гималайской истории.

— В январе 1986 года во время съемок телевизионного фильма ко мне подскочил незнакомый молодой человек и сунул в руки какой-то сценарий. Друзья объяснили, что это был режиссер Ян Пирог. Меня мучило любопытство, и ночью я открыл записи, которые он мне дал. Сценарий назывался «Сагарматха». В переводе с непальского это означало название самой высокой горы в мире — «Мать земли». Я принялся за чтение: пятидесятилетний альпинист-ветеран, разведясь с женой, воспитывает своего сына.

Всю свою жизнь он мотался по горам, став известным альпинистом. И вот ему предоставляется возможность, может быть, в последний раз войти в экспедицию, которая намерена покорить Эверест (По-непальски — Сагарматха). В этой экспедиции он лицом к лицу сталкивается со своим сыном. Тот вырос, стал альпинистом. И с этой минуты начинается киноразговор о том, что такое поражение и что такое победа. Со слезами на глазах я закончил читать сценарий…

Это же обо мне, сказал я сам себе. Обо мне и моем сыне: только профессия другая, я — артист.

— Режиссер Пирог пригласил меня на главную роль, которая оказалась мне очень близка. По сей день я себя спрашиваю о том, почему же я принял это предложение. Очевидно, потому, что мне уже пятьдесят четыре года и я понемножку старею; хотел сам себе доказать, что у меня еще достаточно сил. И хотел в этом как можно быстрее удостовериться. Что касается альпинизма, то я о нем ничего не знал и всегда задавал вопрос: «Зачем туда эти сумасшедшие лезут?»

Но все это довольно скоро изменилось. Мы прошли ряд медицинских обследований (я, мои коллеги — Олдриж Кайзер, Мирен Владыка, Марек Тяпак и другие), которые воспринимали с юмором. Ежедневно бегали, плавали; вечером смотрели телевизор верхом на велосипеде, впустую крутили педали. Но для стареющего человека это, однако, тяжеловато. Однажды мы побывали на самых высоких наших горах — Татрах, — нас взяли туда на прогулку. Хорошая прогулка. Но это еще не все. Нас отправили тренироваться на Кавказ, где учили таким ужасам, как падение в ледяные трещины, и многому другому. Я думал, что это все мне кажется…

— Многие наши представления в один мартовский день начисто изменились, когда самолет, летевший спецрейсом, приземлился в аэропорту столицы Непала Катманду. Было нас 22 человека — кинематографисты, актеры, альпинисты. Двадцать третьей была непальская актриса Рай Шри, исполнительница единственной женской роли в фильме.

Съемки начались в прекрасных местах у буддийского храма Сваянбунтах с уходящей в небо золотой башней, откуда за нами следили большие миндалевидные глаза всевидящего Будды. Уже там начались наши проблемы: то для съемок нам были нужны вороны, то нам мешали обезьяны (одна из них, они свободно здесь разгуливают, украла у меня шляпу). Вороны и обезьяны в Непале — священные животные, и какое-либо вмешательство в их жизнь запрещено. Это часто приносило нам немало неудобств. (Непальцы верят, например, что вороны их перевоплощенные предки и если иностранец попробует обидеть хотя бы дедушку, то…)

Жители Непала — очень доброжелательные, упорные и трудолюбивые люди. Природа здесь сурова, а поэтому требуется много усилий, чтобы вырастить, например, хотя бы корзину картофеля. Если понаблюдать, как непальцы носят в корзинках землю на свои каменистые поля, как терпеливо сажают овощи, а дождь им все смывает, и они снова носят… то можно понять, что и в 20-м столетии борьба между человеком и природой не закончилась.

Непальцы — веселый народ. Мы наблюдали, как они отмечали свой национальный праздник весны — Голы. Повсюду друг в друга они бросают различные шарики, наполненные красками, так что в одной мгновение целая улица вместе с людьми становится золотисто-голубого-фиолетового-розового-зелено-коричневого цвета. И так как гигиена здесь не считается чем-то важным, то еще несколько дней местные жители ходят разрисованными. На улицах господствует особая суматоха, совершаются святые обряды по усопшим; бродят молодые люди, возбужденные крепким алкоголем «ракши»; тут же — индийские «святые мужи», разрисованные священные коровы; над головой каркают вороны; кто-то шепотом предлагает гашиш. А в гуще всего этого мелькают кинематографисты из Европы, стремящиеся незаметно снять жанровые картинки…

— Так начались приключения для нас всех. А для меня они начались уже тогда, когда мы на небольшом самолете приземлились в последнем аэропорту перед вершинами. Этот аэропорт носит название «Лукла» и скорее напоминает палубу корабля, перед тем как ему погрузиться в воду. И ежедневно летчики здесь проявляют героизм. В эту минуту я впервые увидел шести-, семи- и восьмитысячных великанов. С большим трудом я преодолел возбуждение: у меня было точно такое же ощущение, которое я испытывал, когда впервые увидел море.

Путь от «Луклы» до основного лагеря у подножия Эвереста хорошо тренированный турист может преодолеть за четыре дня.

Альпинисты проходят его за более короткое время. Специалисты предупреждали нас о смертельной опасности, таящейся в высокогорной болезни. Поэтому в целях акклиматизации мы это расстояние преодолели за 5 недель (по дороге снимали фильм). Мы были счастливы от ощущения, что можем перепрыгнуть через эти горы. Итак, мы поднялись на высоту 5 500 метров, в основной лагерь под ледопадом Кхумбу.

— Два дня и две ночи я провел среди одурманивающе прекрасной природы, в окружении снега и льда. Окрестные великаны смотрели на нас величественно, озаренные ослепительным солнцем, или угрожающе нахмуренные при ветреных ночах.

Когда я проснулся ночью, у меня было ощущение, что я задыхаюсь. Появилось тревожное и безотчетное ощущение страха и непреодолимой тесноты, чувство, что мне крайне необходимо вылезти из спального мешка. Казалось, палатка падала и душила меня. Я выскочил в морозную ночь, но просторы лагеря оказались для меня также очень тесными. Мне ужасно хотелось пробить горный щит… Потом я уже помню очень немногое. Две ночи я провел под кислородом, а потом кто-то скомандовал: «Немедленно вниз».

В течение трех минут товарищи меня собрали, и двое из спасателей, поочередно неся меня на спине, быстро спускались вниз по этим отвесным горам. На третий день мне ужасно хотелось умереть…

— За это время я многое передумал. В Гималаях человек особо склонен к размышлениям и философствованию. Потому что он — один, ночи длинные, на дороге двое не разойдутся… Всегда найдется достаточно времени, чтобы человек мог быть самим собой. Я полагаю, что это одна из причин, почему люди становятся альпинистами. Я познал три основных наркотика, называемых альпинизмом: радость преодоления страха, радость ощущения собственной силы и какое-то непреодолимое желание к одиночеству. И таким образом, к размышлениям.

В моем случае к одиночеству меня приблизило ужасное ощущение того, что я умираю. Итак, я задумался. О том, как мы живем. Что мы забываем о существовании таких качеств, как бескорыстность, доброжелательность, самопожертвование. Мы что-то делаем и думаем, что же за это будем иметь, оказываем людям услуги и задумываемся над тем, смогут ли они нам за это отплатить; в нашем мышлении потеряно доверие. Пристойность. Мы в Европе мало здороваемся — там меня это выводило из себя. Кого бы мы ни встретили в Непале — они повторяли единственное приветствие: «на-мастесей». В переводе это значит так: «Приветствуем все доброе в тебе». Я восхищаюсь этим и понимаю, они знают, что говорят.

И вот среди этих безрадостных мыслей и рассуждений о нашем образе жизни меня озарило чудо. Звучит абсурдно, но этим чудом оказалась бесславная дорога вниз — это было самым прекрасным впечатлением. То есть я начал понимать, что абсолютно незнакомые и чужие люди передавали меня с рук на руки, чтобы спасти мою жизнь.

— Спасатели отнесли меня в поселок Перих, где ко всем остальным моим несчастьям присоединился приступ больного желудка. Напуганный доктор Буковчан, сопровождавший меня, выяснил, что в спешке мои товарищи не дали мне специальные лекарства, которые я вожу с собой. Я не мог двигаться, не мог есть; в весе потерял двадцать килограмм.

В каждом проспекте о Перихе можно прочесть, что в 1975 году здесь открылась больница на 5 коек со специальным оборудованием, где люди, страдающие высокогорной болезнью, легко приходят в себя. Мы отправились в «больницу». Нас приветствовал ее директор (и единственный работник) молодой австралийский врач. Предложил чай и объяснил, что это волшебное оборудование уже полтора года не работает. Кроме всего, у него нет дров, чтобы затопить печь, и вообще будет лучше воспользоваться услугами местного ночлега для альпинистов.

Кое-как я доплелся до следующего дома. И только присутствие доктора Буковчана оказывало на меня какое-то лечебное действие. Когда уже стало похоже на то, что в ночлеге мы останемся навеки, появился пьяный шерп и с ним три яка. Я не выяснил, кто их тогда прислал, но они пришли сюда за нами. Первый нес меня, второй наш багаж и третий сено для всех трех яков. У яка не было ни седла, ни вожжей, ни стремени — только какой-то ящичек, на котором я должен был сидеть десять часов ежедневно (дома в Праге у меня на определенном месте долго оставался сплошной синяк). Когда спускались вниз, то я держал яка за хвост…

Потом меня «пересели» на кобылу с нежным прозвищем «Дома», которая «отнесла» меня в «Луклу». Аэропорт в виде тонущего корабля один раз в неделю направляет в Катманду двадцатипятиместный самолет. У аэропорта около 200 ожидающих… Однако выяснилось, что обо мне здесь знают и даже один из непальских друзей уже два дня пытается отвоевать для меня билет. В Катманду перед отлетом в Дели повторилось то же самое.

Я вспомнил пьесу Осборна «Комик», где говорится: «Хорошенько обращай внимание на людей, когда поднимаешься наверх. Ведь никогда не знаешь, будут ли они тебе нужны, когда будешь спускаться, или нет». Эту метафору я в Гималаях осознал. Каждое ее слово, каждую букву. Мне помогли люди, с которыми наша экспедиция познакомилась по дороге в основной лагерь.

Это было все в то время, когда мои коллеги по актерскому ремеслу Кайзер, Тяпак, Владыка трудились в «стенах» Эвереста перед камерой, которую держал в руках наш оператор, работающий на высотах, — один из самых лучших альпинистов мира, покоритель Эвереста Золтан Демьян. Они достигли высоты более 7 500 м. Я не знаю, является ли она актерским мировым рекордом, но я восхищаюсь своими коллегами.

Все это было в то время, когда другая чехословацкая альпинистская экспедиция, расположенная в лагере рядом с нами, с ужасом проигрывала борьбу с Богиней — «Матерью земли» за ее вершину. В том году на Эвересте была очень плохая погода. Но я, однако, знаю об этом только из рассказов, сам этого уже не пережил.

— Фильм «Сагарматха» завершен. В нем играет человек, который познал цену поражения. Думаю, что могу сыграть эту роль, так как все это пережил на своей собственной шкуре. Я уже вернул свои 20 килограммов, желудок успокаивается, но во мне произошло что-то неожиданное. Я физически ощущаю перемены и что мне думается совсем по-другому. Когда я начинаю с кем-то разговаривать, то на меня смотрят, как на сумасшедшего. Как будто иерархия ценностей у меня перепуталась. Хочу, чтобы на минутку жизнь остановилась, чтобы я правильно определился, чтобы мог понять — поступил я плохо или хорошо, чтобы лучше ощутил окружающих меня людей. Я иду навстречу заключительному этапу жизненной активности и должен более экономно работать со временем, не растрачивать его по мелочам, в делах, о которых заранее знаю, что они не имеют смысла.

Если частью поражения является то, что человек становится мудрее, то с удовольствием буду проигрывать.

Я постоянно думаю о тех безымянных непальских людях, которые мне помогли. Я хотел бы быть таким, как они. Чтобы через мою жизнь красной нитью прошла основная идея всех восточных философий: человек живет для того, чтобы творить добро.

Записал Петр Вушта

Журнал «Турист» № 5 май 1989 г.

Оптимизация статьи — промышленный портал Мурманской области

Опубликовано

Соловецкая кругосветка

Плановый маршрут по Соловецким островам включает в себя небольшие радиальные походы, знакомство с отдельными достопримечательностями. Между тем Соловки — это настоящий музей под открытым небом со множеством уникальных памятников истории, архитектуры, археологии, разбросанных по всему архипелагу. Составить полную картину об этом замечательном уголке нашей Родины позволит маршрут I — II категории сложности. 

Вид путешествия может быть в зависимости от сезона пешеходным или лыжным. Протяженность маршрута 130—160 км, продолжительность 6—8 дней. Для пешеходных маршрутов удобны конец октября — начало ноября, так как болота в это время подмерзают (можно пройти в глубь острова), и избушки на побережье свободные (конец рыболовного сезона). Для лыжных походов подходят конец января — февраль. Вдоль берега в это время устанавливается прочная полоска льда (в глубине островов продвигаться без дороги трудно — многометровый слой снега).

В исходную точку маршрута, аэропорт «Соловки», можно добраться рейсом самолета Л-410 местной авиалинии из аэропорта «Васьково» города Архангельска. В связи с тем, что норма багажа на Л-410 — 10 кг, покупать основные продукты (хлеб, макароны, суповые концентраты, соль) лучше всего в магазине Соловков. Огибая аэродром, идем на запад через поселок. В магазине Кремля делаем покупки.

Осмотр же Кремля сделать лучше на обратном пути, так как первая ночевка в поселке Ребалда, и 15 км нужно пройти до наступления темноты. А темнеет здесь рано — Соловки расположены всего лишь в 160 км от Полярного круга. У дороги, по которой идем, с левой стороны расположен обелиск, посвященный юнгам Военно-Морского Флота. За обелиском сворачиваем направо и идем в восточном направлении. Выходим к началу дороги с указателем на Ребалду. Начинается она как раз напротив аэропорта, с противоположной стороны аэродрома. По пути следования — губа Глубокая, небольшой каменный мост, вековые сосновые леса. Но вот с правой стороны появляются заросли карельской березы, а впереди, за ними — рыболовецкий поселок Ребалда.

За проливом Анзерская Салма видны очертания острова Анзера, второго по величине в Соловецком архипелаге. Он знаменит Троицким скитом, где постригался в монахи будущий патриарх московский Никон. В центре острова расположена гора Голгофа, на которой находится Голгофо-Распятский скит, церковь Распятия Господня. На Анзере находился один из филиалов СЛОНа (соловецкого лагеря особого назначения). В связи с тем, что в проливе Анзерская Салма сталкиваются два течения, преодолевать его не рекомендуется — осенью водовороты, зимой ненадежный лед.

После Ребалды путь лежит сначала в северо-западном, затем западном, затем юго-западном направлении, плавно огибая северную оконечность Большого Соловецкого острова. По берегу расположены избушки рыбаков, собирающих летом ценные промысловые водоросли. Природа — типичная тайга, сплошные сосновые леса. На мысу Сосновка в годы войны находилась шлюпочная станция Школы юнг.

На ручье, впадающем в губу Сосновую, расположен Савватьевский скит по имени одного из первых монахов, поселившихся на Соловках.

Отсюда в 1429 году началось освоение островов. В центре скита каменная церковь Смоленской богоматери (1856 г.). В Савватьево в годы войны был расположен основной центр Школы юнг. Жили и учились они в землянках, которые построили своими руками.

От Савватьево идем по дороге в южном направлении. Через 2 км с правой стороны гора Секирная — высшая точка Б. Соловецкого острова. На ее вершине Вознесенская церковь (1362 г.), маяк и смотровая площадка. На Соловках нет рек, но руками людей созданы два водных пути. Часть озер с наиболее чистой водой и разным уровнем соединили, обеспечив сток пресной воды естественным способом к Кремлю. Одновременно с этим снизилась заболоченность острова. Другую часть озер с одинаковым уровнем соединили каналами, образовав водный путь от Кремля до г. Секирной.

По пути от г. Секирной на юго-восток к Кремлю несколько интересных мест: Исакове — поворот влево (хозяйственные постройки XIX века из валуна, озеро Красное). Хутор Горка — поворот влево (Ботанический сад у Полярного круга). Филипповские садки — вправо через лес на запад 500 метров (залив, отгороженный небольшой валунной дамбой, где разводили рыбу).

Идем по дороге мимо Кремля в юго-западном направлении. Отсюда зимой можно по льду совершить переход еще на одни острова Соловецкого архипелага — на Зайчики (так ласкательно зовут в народе Большой и Малый Заяцкие острова). При движении по льду следует принять меры предосторожности: не подходить близко к берегу — береговая кромка льда полна трещин из-за постоянных приливов и отливов; не терять из вида берега — ледовый пояс Соловков чаще составляет всего лишь 5—6 км. На полпути до Зайчиков расположен Парусный остров с геодезическим знаком.

Заяцкие острова знамениты каменными лабиринтами, самой древней на Руси каменной пристанью (XVI в.) и деревянной церковью Андрея Первозванного, поставленной Петром I в 1702 году. Путь лежит обратно на северо-восток, к губе Кислой. В 1854 году английский флот пытался захватить Соловки, но безуспешно.

Вдоль побережья, огибая южную оконечность острова, идем сначала на юго-восток, затем на северо-восток и на север через мысы Печак и Березовый.

На восточной оконечности Б. Соловецкого острова видим самое грандиозное гидротехническое сооружение — валунную дамбу XIX века. Сложенная из камней без цемента (ширина 6 метров и длина 100), она соединяет Б. Соловецкий с третьим по величине островом Большая Муксолма.

Религиозные запреты не позволяли монахам держать домашний скот на Б. Соловецком острове, поэтому основное животноводческое хозяйство было сосредоточено на Б. Муксолме, дамба же служила дорогой.

Завершив кольцевой маршрут, можно ознакомиться с памятниками гражданской архитектуры XIX века. Наконец возвращаемся в исходную точку маршрута.

В связи с тем, что Соловецкие острова — это Государственный историко-архитектурный и природный музей-заповедник, тем, кто соберется в поход, рекомендуем получить разрешение у дирекции музея-заповедника, а также в органах МВД по месту жительства.

В. ЖУРКО

г. Северодвинск, Архангельская обл.

ЛИТЕРАТУРА: В. Скопин. Архитектурно-художественный ансамбль Соловецкого монастыря. М., «Искусство», 1982. Соловецкие острова. Состав. А. Фролов. М., Cos. Россия, 1985. А. Домашнев. Северное чудо — Соловецкая крепость. М., Стройиздат, 1985.

Адрес для консультаций: 164500, Архангельская обл., г. Северодвинск, ул. Ленина, 39, городской туристский клуб.

Журнал Турист 12 декабрь 1990 г.

Опубликовано

Туристский городок

Теперь, когда дрова заготовлены, а костер уже горит, давайте обсудим, как лучше ставить лагерь. Если у вас достаточно большая группа и сравнительно мало палаток, не раскидывайте их по всему лесу или побережью. Поставьте компактно, может быть, даже в ряд. Но «выстроить» палатки вдоль одной линии удается не всегда, ведь для каждой из них индивидуально нужно найти удобную площадку — ровную, желательно горизонтальную, которую, прежде всего, необходимо очистить от камней, шишек, веток. А уже после этого здесь можно расстелить палатку, её вход желательно ориентировать на открытое место, но не навстречу ветру.

Давайте вспомним, как устанавливается двухскатная палатка. Сначала, с помощью специальных металлических колышков (шпилек), закрепляется дно. Добейтесь, чтобы оно было растянуто ровно, без перекосов. Теперь проверьте, застегнут ли вход, это поможет вам не «перетянуть» палатку и, кроме того, не напустить внутрь комаров. Затем соберите металлические стойки, поставьте одну из них ко входу, другую — к торцу палатки. Постарайтесь, чтобы они встали строго вертикально, а уже после этого закрепите колышками концы оттяжек, идущих от конька крыши (оттяжки должны располагаться по осевой линии, проходящей через конек крыши). Натяните угловые оттяжки крыши (желательно под углом примерно 45° к сторонам палатки), затем — боковые. У правильно поставленной палатки крыша и стены должны быть гладкими — без морщин и складок. Поэтому обязательно отрегулируйте углы оттяжек, увеличивая или уменьшая их длину.

Если грунт каменистый, твердый, и колышки забить не удается, используйте большие камни. Для этого концы оттяжек привязывают к угловым петелькам дна, а в образовавшиеся петли вкатывают камни, которые и удерживают палатку.

В лесу можно обойтись и без стоек, натянув коньковые веревки между двумя деревьями на нужной высоте. После этого крепятся остальные оттяжки крыши и пола.

В случае дождя не забудьте накрыть палатку тентом или куском полиэтилена, который привязывается к оттяжкам. Неплохо, если между тентом и палаткой вы оставите небольшой зазор — в этом случае она не будет отпотевать.

Наконец палатки установлены и наступило время сна. Прежде, чем разойтись по палаткам, приведите лагерь в порядок: соберите разбросанные вещи, наиболее ценные внесите в палатки; аккуратно составьте вымытые котелки и посуду. Предварительно подготовьте и спальное место: кроме ковриков подстелите под спальный мешок пустой рюкзак (конечно, не станковый!), брюки, штормовку; мягкие вещи сложите в пакет и положите под голову. Не забудьте о промокшей одежде: если она свалена в угол палатки, надевать ее утром будет очень неприятно.

Если на улице идет дождь, влажную штормовку бросьте поверх спального мешка — за ночь она немного просохнет. Носки можно повесить под конек палатки на натянутую веревку. А чуть влажные шерстяные носки спрятать на ночь в глубь спальника: если к утру они и не станут совсем сухими, то будут теплыми, и их без содрогания можно натянуть на ноги. Собираясь сушить вещи у костра, помните: лучше иметь их сырыми, чем сгоревшими. Не увлекайтесь и сушкой обуви у огня: пересыхая, ботинки часто коробятся, а кеды, незаметно для владельца, обгорают.

Пройдет ночь, и утром вы соберетесь покинуть стоянку, ставшую на короткое время вашим домом. Если на улице нет дождя, укладывать рюкзак можно за пределами палатки. Вещи сложите в одном месте, на полиэтиленовой накидке — так они не потеряются и не намокнут от росы. А палатку оставьте ненадолго пустой, чтобы она могла проветриться и подсохнуть: для этого устройте в ней сквозняк, открыв настежь вход и форточку. И конечно же снимите полиэтиленовый тент. Только не кладите его проветриваться на землю, а бросьте на куст, большие камни, пеньки или привяжите за углы, чтобы он висел над землей — в противном случае на его внутренней поверхности будет конденсироваться влага.

Не забывайте на привале свои вещи! Перед уходом руководитель группы или один из участников должен обязательно осмотреть место стоянки.

Соберите весь мусор и все, что возможно, сожгите. Консервные банки обожгите на костре, но не оставляйте там. Их нужно сплющить — обухом топора, например — и закопать или спрятать под большим камнем. Стеклянную тару увезите обратно в город: не вы, так кто-нибудь другой разобьет ее. Оставшуюся пищу аккуратно положите в укромном уголке леса для его обитателей. И совсем уж не стоит, хотя, к сожалению, это делают многие, вываливать остатки недоеденных макарон или каши в водоем, особенно в те места, где купаются или берут питьевую воду.

После того как вы убедились, что мусора после вас не осталось, тщательно залейте костер, а остатки дров аккуратно сложите под деревом с таким расчетом, чтобы они не очень намокали под дождем. В общем, уходя с бивака, постарайтесь оставить его в таком состоянии, чтобы и следующим группам захотелось здесь остановиться.

ВИНОГРАДОВ, мастер спорта.

Журнал Турист 12 декабрь 1990 г.

Оптимизация статьи — промышленный портал Мурманской области

Опубликовано

Сказка лазурного берега

Порога пошла в гору. Вдруг туман отступил, в голубой вышине сверкнуло солнце. Все вокруг преобразилось. Склоны гор раздвинулись, впереди открылась широкая, ровная котловина. — Вот и бухта Лазурная, — повернулся ко мне Николай Васильевич Дульцев, председатель Приморского совета по туризму и экскурсиям. — Целебный морской воздух, солнце, как в Ницце, и восемь километров роскошного пляжа.

Мы вышли из машины. Мелкие волны ласкали песчаный берег. Сияло солнце. И только металлические скелеты пляжных зонтиков напоминали о том, что давно наступил декабрь. Для этого благодатного уголка Уссурийского залива спроектирована зона отдыха, где одновременно смогут находиться до 11 тысяч человек… Но пока с прекрасным проектом можно познакомиться… в кабинете председателя совета, где висит на стене огромный чертеж, исполненный на «синьке». Реализация проекта затягивается»…

Оборву на этом цитату. Да, все это было написано 10 лет назад (см. журнал «Турист», № 6, 1980 г., корреспонденция «Лайнер летит на восток»).

А повторил я эти слова потому, что за десять минувших лет картина ни в чем не изменилась. Так же великолепна и щедра природа Лазурного берега. Так же многообещающе выглядит чертеж во всю стену в кабинете председателя турсовета. Разве что слегка полинял. И все так же тысячи дальневосточников и сибиряков штурмуют в начале лета кассы Аэрофлота и МПС, устремляясь на запад, к берегам теплых морей.

Миф о власти директив

«Учитывая всевозрастающую роль Сибири и Дальнего Востока в развитии туризма и экскурсий в стране, утвердить задание по благоустройству, развитию материальной базы туризма, внедрению всесоюзных и местных плановых туристских маршрутов, транспортных путешествий, экскурсионного обслуживания, развитию самодеятельного туризма…» Так было записано в постановлении ЦС по туризму и экскурсиям, принятом в июне 1978 года. Программа намечалась обширная, в том числе по строительству туристских гостиниц и баз в Приморье.

Вслед за этой директивой в декабре того же года была принята еще одна — ЦС по туризму и экскурсиям. Приморского краевого совета народных депутатов и Приморского крайсовпрофа. В том документе были перечислены конкретные задачи туристских, советских и профсоюзных органов. Широко использовать теплоходы и автобусы для туристского отдыха; выделять для туристов в коммунальных гостиницах до 50% мест в выходные и до 20% — в рабочие дни; организовать выпуск походного снаряжения; открыть этнографический музей под открытым небом «Поселок первых русских и украинских переселенцев», орочское и удэгейское стойбища. Но, пожалуй, самое главное задание звучало так: создать в Приморском крае туристский центр отдыха для трудящихся Сибири и Дальнего Востока в бухте Лазурной.

И вот минуло десять лет. Я снова в этой сказочной бухте. Широкий песчаный пляж соединяет подковой два горных отрога, обрывающихся у синих просторов Уссурийского залива. Ласково сияет солнце. Под легким ветерком шуршат золотисто-коричневой листвой кряжистые дубы.

— Ни летом, ни зимой у нас нет отбоя от желающих отдохнуть в этом тихом уголке, — рассказывает директор турбазы «Лазурный берег» Юрий Лаврентьевич Атаин. — Летом принимаем до тысячи человек, зимой — до ста пятидесяти. У меня десяток лошадей. Хочешь — верхом катайся, хочешь — в фаэтоне. Залил каток. Купил лыжи. Так что и зимой туристу есть чем заняться.

На горном склоне, среди дубняка разбросаны летние деревянные домики. Некоторые из них утеплены, приспособлены к приему отдыхающих и зимой. А где же «каскадные» гостиницы оригинальной архитектуры? Где общественный центр с кинотеатром, магазином, столовой? Где ипподром со школой верховой езды, конными маршрутами? Все это только на чертеже, что висит в кабинете председателя крайсовета по туризму Н. Дульцева, теперь уже бывшего.

Там, где течет Амур

Ярким солнцем и голубым небом встречает, как правило, приезжего человека Хабаровск. По числу солнечных дней этот город соперничает с Сочи. Правда, здесь нет моря. Но пройдите на Утес — смотровую площадку на высоком обрыве над Амуром, и вам откроются такие дали! За главным руслом реки, мощно и широко текущей к Тихому океану, в кудрявой зелени островов прячутся десятки тихих проток. Дальше, в речной пойме — множество больших и малых озер. Есть где позагорать и покупаться.

Своеобразна природа этого края. В приамурской тайге растут кедр и маньчжурский орех, благородный ильм. Сколько здесь грибов и ягод — брусники, жимолости, клюквы, красной смородины! Горы Баджала, отроги Малого Хингана, заповедный Хехцир — все это места, интересные для любителя путешествий. По Амуру, по его притокам можно забраться в такие дебри, что почувствуешь себя Ерофеем Хабаровым, землепроходцем. Это он с отрядом казаков первым из русских людей спустился вниз по великой реке еще в XVII веке.

Здесь, как и всюду, наверное, у каждого города — своя история, богатая событиями, борьбой, трагедиями и победами. Хабаровск и Комсомольск-на-Амуре, Биробиджан и станица амурских казаков Екатерине-Никольская, золотые прииски и селения рыбаков-нанайцев.

Знакомясь с этими «точками» на географической карте, любознательный человек не останется равнодушным.

— Наша единственная на весь край туристская гостиница всегда забита до отказа, — говорил мне председатель краевого совета по туризму В. Кудинов. — Мы намерены открыть летнюю турбазу недалеко от Хабаровска, в районе бывшего нанайского стойбища Сикачи-Алян, планируем строительство гостиниц в Комсомольске-на-Амуре и Биробиджане.

Разговор этот состоялся восемь лет назад. Минувшим летом я повстречался с генеральным директором фирмы «Хабаровсктурист», созданной вместо краевого совета по туризму и экскурсиям, Н. Максименко.

— От турбазы в районе Сикачн-Алян мы отказались, — сообщил он. — Что касается тургостиницы в Комсомольске-на-Амуре, то здесь наметился сдвиг — заканчивается ее проектирование.

Что и говорить — новость ошеломительная! Гостиница еще в 1985 году должна была принять туристов, а она, оказывается, даже не выросла из бумажных пеленок. Да, приморская история повторилась и в Хабаровске. В Приморье ради сооружения крупной зоны массового туризма учредили трест «Главдальвостоккурортремстрой». Выделили ему 80 миллионов рублей. За все эти годы в бухте Лазурной сооружен двухэтажный жилой дом — он стал общежитием, открыта автостоянка да расширена действующая там с незапамятных времен летняя турбаза.

Спроектированная еще в 1974 году зона массового отдыха на берегу бухты Лазурной так и осталась мечтой. Сегодня уже нет ни того главного архитектора Владивостока, который утвердил сказочный проект, ни самого треста с труднопроизносимым названием.

О строительстве гостиницы в Комсомольске-на-Амуре впервые упомянуто в том самом постановлении ЦС по туризму и экскурсиям от 22 июня 1978 г., о котором было сказано в начале корреспонденции. «В настоящее время на стадии завершения проектные работы по туристскому гостиничному комплексу в г. Комсомольске-на-Амуре, — сообщалось в отчете крайсовета по туризму в 1979 году. — Строительство его начнется в 1980 году». Теперь выясняется, что и в 1990 г. строителей на площадке будущего отеля нет как нет.

Гостиница была спроектирована, совет заплатил за это 50 тысяч рублей. Но пока искали подрядчика, проект устарел. Пришлось начинать «сказку сначала».

Та же судьба, похоже, ждет и туристский отель в Биробиджане. «Проектная документация на него готова, — сообщил Н. Максименко. — Начало строительства намечено на 1992 год». Кто будет строить — пока неизвестно.

Дважды за последние десять лет и центральные, и местные власти принимали солидные решения по развитию туризма на Дальнем Востоке. Как они выполняются, видно на примере Приморского и Хабаровского краев. Тех людей, ответственных руководителей, которые подписывали эти документы, уже нет на месте. Выходит, и спросить не с кого? И некому? Странный порядок существовал в нашем хозяйстве многие годы: тот, кто составлял и плакировал работу, должен был и сам себя контролировать. Не оттого ли разлилась, как Амур в половодье, всеобщая безответственность? Неудержимо струился поток директив, постановлений, указаний, терялось рабочее время, расходовалась бумага, а отдача по сравнению с затратами оставалась ничтожной. Реформа экономики страны, переход на самоокупаемость и самофинансирование дает надежду, что положение изменится. И первые ростки перемен уже появляются.

Новые люди, новые сроки

В городе Слюдянке на Слюдяной улице живет Валерий Алексеевич Жигалов. Всю жизнь он занимался фотографией, работал для разных издательств. А вторая его страсть — минералы. Он не спутает амазонит с лиственитом. В его коллекции — такие эндемики, как байкалит и лавровит. В поисках красивых камней он обошел весь Байкал.

Валерий Алексеевич — хозяин музейно-познавательного туристского комплекса. Добротный, сложенный из лиственницы и сосны дом — частный музей минералов. В просторном светлом зале на стендах вдоль стен — тысячи образцов минералов со всей страны и даже из-за рубежа. Конечно, драгоценных камней здесь нет — это все самоцветы. Байкальские, уральские, памирские…

Рядом с музеем — гостиница. Две комнаты на 10—12 мест — для студентов и школьников. Трехъярусные кровати. Чисто, скромно.

— А как вы догадались расположить столь удобно кровати аж в три этажа? — спрашиваю его.

— Вот, взгляните, — он протягивает мне красочный журнал из Берлина. — Видите, все просто.

— На втором этаже — комнаты на двоих, — говорит он. — Там могут остановиться более состоятельные люди.

Любо поглядеть на здания музея и гостиницы: так и светятся на солнышке. Никаких красок — сначала стены пропитали олифой, а затем покрыли лаком. Вся фактура дерева на виду.

— И долго вы строили эти терема?

— Два-три месяца, однако, понадобилось. Главная трудность была достать лес. Ну а уж потом плотников не пришлось понукать. Разговор простой: быстрее сделаете, быстрей денежку получите. Они и постарались.

Директор комплекса намечает открыть кухню-столовую, гараж, платную автостоянку. Планы у него большие. Проложить по Прибайкалью маршруты разной протяженности и сложности. Завести лошадей для верховых прогулок. Построить коттеджи для ученых, специалистов по минералам.

Смотришь на этого обстоятельно-спокойного, делового человека и веришь — все у него получится.

Новых, предприимчивых, хватких людей, работающих без директив и указаний, встретил я и в Иркутске. В их числе — Игорь Иванович Коньшаков, один из руководителей хозрасчетного альпинистско-туристского клуба «Витязь». Начинал трудовую жизнь рабочим, был педагогом-организатором в подростковом клубе. Съездил однажды в альплагерь «Варзоб» на Памиро-Алае и понял, что горы для него — на всю жизнь.

— У нашего клуба три направления в работе, — рассказывал И. Коньшаков. — Первое — производственное. Несколько бригад выполняют различные специальные операции, где требуются навыки скалолазов и альпинистов. Заделываем швы на высоких зданиях, красим металлические опоры, ремонтируем крыши. Другая область: альпинизм и туризм. Мы арендуем дом на Байкале, там организуем тренировки для скалолазов, несложные турпоходы. Все на хозрасчете. Устраиваем и горнотуристские, и альпинистские сборы — в Саянах, на Памиро-Алае, на Кавказе. Выпускаем путевки, их у нас охотно покупают и в Благовещенске, и в Комсомольске-на-Амуре, и в Норильске. Конечно, проводим походы и альпиниады в своих горах — Хамар-Дабане, на Кодаре, в Тункинских гольцах. А третье наше направление — детско-подростковые клубы по месту жительства. Там ребята занимаются в разных секциях и кружках: туризм и скалолазание, футбол и хоккей, английский язык и музыка. Эту нашу работу финансирует горжилуправление.

Инициативность, предприимчивость, расчетливость — эти качества уважает и Станислав Михайлович Сарычев, директор еще одного хозрасчетного турбюро в Иркутске. Всего лишь год начал он новое для него дело, а уже есть у него и турбаза (пока на аренде, не собственная), и теплоход. Ради Байкала едут к нему туристы отовсюду, в том числе и из-за границы. Мечта Станислава Сарычева — организовать перелет на воздушных шарах через «священное море». Идея заманчивая! В Японии, Польше, Германии к ней отнеслись с интересом. Жаль, что в родном Иркутске пока не получил он нужной поддержки.

Энергичных, деловых людей встретил я и в Приморье, и в Хабаровском крае. Александра Бурдюка — организатора и руководителя хозрасчетного клуба туристов-спелеологов во Владивостоке; Станислава Кабелева, мастера спорта из Находки. Им еще ие удалось развернуться так широко, как иркутянам. Но хочется верить, что такие люди, получив больше свободы для маневра, для осуществления своих идей, скоро крепко станут на ноги. Они не митингуют и не бастуют, не громят магазины и не срывают движение поездов, а заняты серьезным делом. Именно они помогут нашему обществу быстрее превратить в реальность сказочные планы, которые десятилетиями оставались только в чертежах.

Б. МОСКВИН Владивосток — Хабаровск — Иркутск

Журнал Турист 12 декабрь 1990 г.

Опубликовано

В добрый путь, бюро!

В 1985 году в нашем поселке Безенчук начало работать бюро путешествий и экскурсий. Первыми экскурсоводами были Людмила Алексеевна Матюхина и Светлана Павловна Немоляева. Основная задача бюро — организация разумного досуга трудящихся, отдыха с познавательной целью. Трудностей много было, да и сейчас есть.

Наши туристы выезжают в Москву, Львов, Минск, Сочи и другие города. Экскурсии проводятся в основном по Безенчуку, в село Екатериновку по теме «История рядом», в село Ольгино. Большим успехом пользуется экскурсия «Войди в природу другом», на которой происходит знакомство экскурсантов с природой Поволжья, рассказывается об отношении человека к природе, экологии и охране природы.

Безенчукцы любят путешествовать. За пять лет побывали за пределами области 13 тыс. человек. Если бюро начинало свою работу с 5—6 туристских маршрутов, то сейчас их около 20.

Экскурсии проводят всего пять человек, люди эрудированные, влюбленные в свое дело. Коллектив небольшой, но дружный и трудолюбивый, а это самое главное в работе.

3. Вронская экскурсовод

Здравствуй, дорогой «Турист»!

Беспокоит вас бывший турист, бывший спортсмен-ориентировщик, а сейчас инвалид-колясочник Гончаренко Ольга Алексеевна.

Четыре года назад после травмы позвоночника стала инвалидом. Спортом занимаюсь на кровати. Стараюсь встать на ноги. Что пережили мы за эти годы, трудно описать. Сейчас научилась делать кое-какую работу по дому, только беда в том, что не приспособлена для нужд инвалидов ни кухня, ни туалет, приходится все время обращаться за помощью к домашним.

Может быть, через ваш журнал можно обратиться с просьбой помочь мне механизировать хоть кухню, придумать что-нибудь для стирки и глажения белья. После травмы у меня болит мочевой пузырь, приходится ежедневно стирать и гладить, чтобы не занести инфекцию. Хочется хоть как-то сочетать домашнюю работу с лечебной физкультурой. Жизнь и так тяжела!.

Мой адрес: 462359 Оренбургская область, г. Новотроицк, ул. Винокурова, д. 8а, кв. 18. Гончаренко Ольга Алексеевна.

Нужна система? Конечно!

Будьте милосердны!

От редакции: мы публикуем это письмо без сокращений, практически без литературной правки. И без комментариев. Здесь они неуместны. Обращаемся ко всем читателям журнала «Турист». Помогите, пожалуйста!

Хочу высказать свои соображения по вопросу, затронутому А. Мазитовым в статье «Нужна система» («Турист» № 6, 1990). Думаю, что если бы было принято предложение этого автора об автоматизированной продаже путевок наподобие Аэрофлота, то туристы оказались бы только в выигрыше. Мне лично приходилось приобретать путевки по письмам. В этом случае туристу не приходится самому выбирать маршрут, он довольствуется тем, что предлагают. Иногда ответа вообще не приходит.

Конечно, чтобы создать систему по типу Аэрофлота, придется солидно поработать. Не исключено и длительное стояние в очередях для выяснения наличия путевок. Но в любом случае покупка путевок по переписке в наш век — это несовременно и неэффективно.

Что касается питания на турбазах, то я тоже двумя руками за то, чтобы оно не входило в стоимость путевки. Я не думаю, чтобы расчет за питание на месте составлял большую трудность. Можно было бы организовать что-то по типу столовых или кафе, где и велся бы расчет наличными. А можно организовать и предварительную продажу талонов на определенный день или неделю. Тем более что во многих местах организовано питание по талонам, которые выдаются на руки приезжающим на турбазу.

В Грузии, например, на многих турбазах при талонной системе приходится выстаивать в духоте очередь в столовую, после чего есть уже как-то не хочется. Не знаю, с чем связан такой порядок. Возможно, не хватает работников, чтобы накрывать прямо на стол. Было бы хорошо, если бы такую возможность изыскали. А талоны, как мне кажется, можно собирать во время еды, как это делается в туркомплексе «Измайлово» в Москве.

Т. БРИТ г. Минск

Реки и горы — в аренду…

Общеизвестно: приличных мест для отдыха становится все меньше и меньше. Красивые и доступные природные уголки захламляются на глазах. Бывает и так, что новое промышленное предприятие не наносит серьезного ущерба природе, но ухитряется своим местоположением испортить десятки восхитительных пейзажей. Есть ли дело проектировщикам, что чей-то отдых может быть этим испорчен? А сельскохозяйственные предприятия? Разве задумается председатель колхоза, отдавая распоряжение устроить летний лагерь для скота, о том, что на той же самой поляне из года в год останавливаются туристы? Конечно же нет. Туристские маршруты обесцениваются на глазах.

Между тем турист — такой же землепользователь, как и любое предприятие (организация), а потому имеет свои права. В новом Законе о земле об этом сказано вскользь: «Землями рекреационного назначения признаются земли, предназначенные и используемые для организованного массового отдыха и туризма населениях (ст. 34, ч. I). Но в этом же законе предусмотрен и способ защиты туристских маршрутов. Это — аренда земель.

Идея такова: турбаза арендует у местного Совета народных депутатов (или нескольких соседних Советов) маршрутную тропу с прилегающей к ней территорией шириной, скажем, в километр. Или малую речушку для водных походов вместе с полосой земли вдоль берегов. Всякая хозяйственная деятельность на этих землях исключается. Кроме того, арендовать можно было бы и виды (видовые точки) на объекты, создающие необходимый антураж маршрута: горные вершины, геологические обнажения, просто красивые пейзажи. Часть земель могла бы быть арендована «про запас» когда истощатся традиционные маршруты, турбаза закроет их на время, а взамен откроет новые.

Фантастика, скажет читатель, однако… Разве не выгодна местным властям аренда земель, которые мало пригодны для хозяйствования? Кое-где, возможно, аренда земли турбазами окажется для местного бюджета более выгодной, нежели деятельность на них заводов, колхозов, фермеров. Да и плата арендная может быть договорной. Вы скажете: какая же турбаза пойдет на это, ведь можно и не платить. Верно. Но за красивый маршрут турист охотно заплатит дороже, так что арендную плату, гарантирующую красоту и сохранность маршрута, можно включить в стоимость путевки. Таким образом, и отдых людям не будет испорчен, и организаторы его останутся с прибылью.

А. РЫЖИКОВ, кандидат экономических наук
г. Темников, Мордовская АССР

Прошедшим летом мы, группа туристов спортивного клуба «Оптимист» (г. Заполярный, Мурманская обл.), сплавлялись по реке Чусовая. Вечером 26 августа остановились на ночевку на правом берегу, в 2 км выше деревни Сулем. Рядом с нами расположилась большая группа отдыхающих с планового маршрута т/б «Коуровка». Ночь была ясная, с редкими облаками. В 00 часов 25 минут нас привлек крик одного из туристов, спустившегося к воде. А через мгновение мы увидели в небе бесшумно движущийся шар с коническим «хвостом», светящийся фосфорически-белым светом.

Размеры и параметры движения неопознанного объекта оценили на глаз: диаметр шара — 25—-30 метров, «конус» длиной 500—700 м с углом раскрытия 30—40°, скорость движения 150—200 км/ч.

Природа свечения конуса, казалось, напоминает истечение светящегося вещества с поверхности шара, затягиваемого во фронт ударной волны.

Однако поверхность конуса не «размывалась», завихрений внутри его не наблюдалось. Кроме того, яркость свечения затухала к концу равномерно. Наиболее приемлемым объяснением этого явления мы считаем сканирование световым лучом, перемещающимся по поясу шара. По образующей конус имел 5—6 более ярких линий-лучей с равным интервалом.

На расстоянии 10—30 км от «основного» НЛО с меньшей угловой скоростью двигались еще две светящиеся точки, которые пропали в облаках сразу в начале наблюдения. Высота движения НЛО — 1,2—1,5 км была определена косвенно, по яркому просвечиванию конусом облака в момент прохождения НЛО за ним.

Неопознанный объект наблюдали одновременно 25 человек.

В это же время (плюс-минус 5 минут) группа туристов из г. Тирасполя, находившаяся в 26 км юго-восточнее (село Чусовское), наблюдала такой же НЛО.

Группа подростков и инструктор спортлагеря «Скалолаз» (СП «Евро-Азия», г. Пермь), находившиеся в 95 км северо-западнее от нас (12 км выше по реке от г. Чусовой), тоже наблюдали НЛО, пролетевший в том же направлении практически над ними, А в ночь с 3—4 сентября (в 2 часа) увидели НЛО, пролетевший курсом, параллельным предыдущему.

В течение 3 суток после наблюдения НЛО отмечалось нарушение точности хода механических часов (плюс или минус полчаса в сутки) и спонтанное ослабление радиоприема. Затем все нормализовалось.

Попытались «внешние силы» вступить в контакт и с одной из участниц нашего похода, женщиной пожилого возраста. Хотите верьте, хотите нет, но на следующую ночь после встречи с НЛО «некто», по словам туристки, хотел «забрать» ее из палатки, и, как ни странно, спасение пришло после молитвы. А через сутки в ее утренний сон «вклинился» неизвестный женский образ, чья речь, несмотря на артикуляцию губ, не была слышна.

В. ФЕДОСИН, председатель СК «Оптимист» г. Заполярный

От редакции: Надеемся, что письмо В. Федосина положит начало разговору об удивительных явлениях, встречающихся в нашей жизни. НЛО, полтергейст, а теперь и колдуны, привидения… Кто знает, какие тайны скрываются за этими модными нынче словами. Наблюдал ли кто-нибудь из вас НЛО, уважаемые читатели! А может быть, общался с духами) Пишите нам, такая информация всегда любопытна. Сознаемся, что редакция тоже не стоит в стороне и готовит материалы на эту тему. Давайте попытаемся вместе разгадать хотя бы одну из тайн природы (или космоса!!).

Вдруг все-таки удастся!

Журнал Турист 12 декабрь 1990 г.

Оптимизация статьи — промышленный портал Мурманской области

Опубликовано

Спасфонд: быть или не быть?

Этот вопрос мы задали нашим читателям, опубликовав в десятом номере «Туриста» за 1989 год дискуссионную статью под таким же заголовком ее автор, главный инструктор управления самодеятельного туризма ЦСТЭ г. Стуков, размышляя о судьбе контрольно-спасательной службы, загнанной фактически в финансовый тупик, выдвинул идею о создании спасфонда, средства которого он предлагал использовать для оплаты спасработ, укрепления материальной базы КСС, оказания помощи семьям погибших спасателей в споре «доставалось» порой и спасателям, и федерации туризма, и журналу — за то, что затеял этот разговор.

Но в редакционной почте преобладали все-таки деловые письма с любопытными идеями, касающимися организационной структуры будущего фонда, форм контроля за финансовыми операциями и т. д. часть писем мы опубликовали в первом, четвертом и седьмом номерах журнала за этот год. естественно, познакомить вас, уважаемые читатели, со всей корреспонденцией, пришедшей в адрес редакции, возможности нет. Поэтому, подводя итоги дискуссии, предлагаем вашему вниманию обзор писем, подготовленный нашим корреспондентом л. Матрусенко.

Нетрудно догадаться, что участники дискуссии разделились на два противоположных лагеря: быть — не быть (в соотношении примерно 8:1).

Противники спасфонда заняли твердую позицию: содержать КСС должны государственные и общественные организации. «Хватит обдирать людей! — с возмущением пишет А. Новиков из Тирасполя. — Наша и без того небольшая зарплата скоро превратится в мираж. Я никогда не пользовался услугами КСС, хоть и занимаюсь туризмом свыше десяти лет, и платить дань никому не намерен!»

Признаться, разделяю эту точку зрения. Действительно, трудно представить себе КСС — с вертолетами, машинами, рациями и прочим современным спецснаряжением — «процветающей» на туристские взносы. Но давайте рассуждать здраво. «Турист» неоднократно писал о том, что ТЭПО, советы по туризму и экскурсиям, облсовпрофы прекращают финансирование самодеятельного туризма. Рассчитывать на ВЦСПС и ЦСТЭ, думаю, тоже не приходится (возможно, к тому времени, когда статья увидит свет, они будут реорганизованы). Государство, сотрясаемое каждый день все новыми экономическими катаклизмами, вряд ли выделит туристам необходимые средства. Что же делать в такой критической ситуации? Ждать, когда с нового года начнут самоликвидироваться отряды КСС? Между прочим, процесс этот уже начался. А может быть, все-таки послушать сторонников спасфонда и, отобрав наиболее приемлемые предложения, попытаться хоть как-то изменить ситуацию?

В лагере под названием «быть» спор разгорелся по трем наиболее принципиальным вопросам: Кому платить взносы? Когда платить? И как платить? «Спасработы, по сути, реализация конституционного права на бесплатную медицинскую помощь, — пишет В. Батенев из Вологды. — Поэтому половину спасфонда должны составлять государственные и профсоюзные средства, в том числе и средства ЦСТЭ. Но туристы, отправляясь в поход, создают ЧП по собственной инициативе. Поэтому будет справедливо, если 51 процент фонда составят взносы самих путешествующих, один — пять рублей в год никого не обременят».

А вот мнение И. Пашкова, перворазрядника по горному и лыжному туризму (г. Ленинград): «Формирование спасфонда должно происходить за счет всех потенциальных «потребителей» услуг спасателей. Предлагаю и другой вариант: оплату работ полностью производить за счет пострадавших, но только в том случае, если ими не уплачен страховой взнос до выхода на маршрут. В противном случае оплата спасработ идет за счет фонда. Это положение следует закрепить законодательно и сделать обязательным для всех граждан СССР и иностранцев».

Эту точку зрения разделяет и инструктор водного туризма С. Вербицкий (г. Нижний Новгород): «Существует мнение, что спасфонд должен быть создан за счет средств ЦСТЭ. Ждать этого придется довольно долго — по собственному опыту знаю, с какой скоростью принимаются решения в Центральном совете. Пусть ЦС вносит свои средства для обеспечения безопасности на плановых маршрутах. А туристы должны платить добровольные взносы или страховку. Это можно делать непосредственно в КСС или МКК».

Как вы уже убедились, даже те читатели, чьи письма начинаются с безапелляционного «конечно, быть!» непременно начинают рассуждать на тему «быть, но каким?». К сожалению, не всегда корректно. «Первая же страница с рубрикой «Дискуссионный клуб» («Турист», № 1, 1990 г. — Л. М.) вызывает у меня раздражение, — пишет нам А. Чередниченко, турист-водник из Москвы. — Организация Всесоюзного фонда. Как могла прийти в голову Г. Стукову такая бредовая идея?» И, «выпустив пар», тов. Чередниченко… призывает вносить деньги на расчетные счета местных КСС, а по сути, ратует за тот же спасфонд, но только региональный. И значит уже не «бредовый»?! А. Чередниченко, увы, не одинок.

Авторы некоторых писем, явно не вникнув в суть статьи о спас-фонде, с раздражением спорят по «ряду принципиальных вопросов», даже не подозревая, что стоят с автором, как говорится, по одну сторону баррикады. Не хочу, обидеть наших читателей, мы признательны всем за сотрудничество. И, тем не менее, давайте в наше беспокойное время учиться культуре спора. Пора!

Многие туристы, поддерживая идею спасфонда, предлагают вносить деньги уже после проведения спасработ. «Зная, какое жалкое существование влачит КСС, можно констатировать, что платить вперед бессмысленно, — считает В. Отрохов, инструктор водного туризма (г. Киев). — Оказать оперативно действенную помощь спасатели не могут, а поиски по истечении контрольного срока — это уже совсем другое дело.

Необходимо слияние КСС с создающейся государственной системой оказания помощи при стихийных бедствиях. За что же платить вперед? За рацию и предоставление канала связи. В остальном, должна действовать отработанная мировой практикой формула: «без спасения нет вознаграждения».

Но как же быть в том случае, когда мировой опыт неприменим в отдельно взятой стране? Ассоциация спасателей, о работе которой мы рассказывали в сентябрьском номере «Туриста», так и остается до сих пор организацией «на бумаге». Причина одна — нет денег. Чтобы успешно спасать, а потом уже получать вознаграждение, необходим, как показывает опять же мировая практика, начальный капитал. Уже сегодня, в условиях перехода к рыночной экономике, не взлетит, например, ни один вертолет, пока не будет внесен аванс в несколько сот рублей (стоимость эксплуатации вертолета — 600 рублей в час!) А где взять их, эти сотни рублей?! В ЦСТЭ, который выделив — теоретически — 200 тысяч рублей на проведение спасработ, находится сейчас в весьма сложном финансовом положении? Может быть, в советах по туризму и экскурсиям, ТЭПО, которые знать не хотят ни горняков, ни водников?.. Или в федерации туризма?

«Уж если брать взносы, то не на содержание спасслужбы, а на проведение спасработ, — высказывает свое мнение москвич А. Алексеев, — Фонд предлагаю создать не при ВЦСПС или ЦСТЭ, а при фонде милосердия или аналогичной общественной организации».

Сейчас, собственно, мы и подошли к кульминационному моменту нашей дискуссии. Кто же возьмется за дальнейшую проработку идеи о спасфонде?

Как вы убедились, мнения по «узловым» вопросам существуют самые разные, и тем не менее большинство читателей едины в одном: такой фонд необходим. Полтора года назад, когда было решено начать на страницах «Туриста» серьезный разговор о судьбе КСС, мы предполагали передать письма — «начальный капитал» — в федерацию туризма. Организацию, как казалось тогда, обладающую реальными возможностями для проведения более широкого обсуждения проблемы, а если потребуется, и для детальной проработки организационных вопросов. Но федерация, как узнали мы из компетентных источников, по всей видимости, доживает последние дни, А самодеятельный туризм? Возможно, тоже.

Правда, предпринимаются попытки реанимировать его и «приспособить» к рыночной экономике. В масштабах страны они носят пока чисто теоретический характер — туристская общественность обсуждает проект устава туристско-спортивного союза СССР (ТС), основная цель которого — «содействие развитию массового оздоровительного и спортивного туризма в стране». Поверьте на слово, основные задачи и функции нового союза, по-моему, мало чем отличаются от задач федерации туризма. Зато источники финансирования его деятельности пока весьма сомнительны: это членские взносы (сумма не указана), добровольные (?!) взносы предприятий, отчисления организаций — ЦСТЭ, ДФСО профсоюзов, ТЭПО, советов по туризму, которые уже сейчас почти ничего не отчисляют. Планируется получать прибыль и от страховых взносов туристских групп, участников соревнований, слетов — фактически те суммы, из которых наши читатели предлагают создавать спасфонд. А вот о работе контрольно-спасательной службы в проекте устава нет ни слова. Объединит ли туристско-спортивный союз любителей путешествий? Войдет ли контрольно-спасательная служба в его структуру?

Судьба КСС волнует туристов не только в центре. Более полугода назад в Киеве была создана Украинская республиканская туристская ассоциация, объединившая турклубы Украины и другие общественные организации. Под свое «крыло» взяли они и КСС. Выживут ли самодеятельные туристы Украины — покажет время. А у туристской контрольно-спасательной службы страны резервные сроки истекают.

Уходящий год не принес заметных перемен спасателям, да и прогнозы на ближайшее будущее самые мрачные. В такой ситуации взносы туристов становятся делом второстепенным. Главное, как сохранить туристскую спасслужбу. А в том, что она необходима, сомнений нет. Только с января по август девяностого года погибло 80 туристов (в предыдущем году из походов не вернулось 76). В это число не входят жертвы июльской трагедии на Центральном Памире. На следующий год трагическая цифра может возрасти в несколько раз…

Слово за учредителями Ассоциации спасателей, туристско-спортивным союзом, профсоюзными, спортивными и советскими организациями в центре и на местах.

Журнал Турист 12 декабрь 1990 г.

Опубликовано

Фантазии и реальность

Ну-ка скажите быстро, какие бывают горы? Так — величественные, так — суровые. Высокие и не очень…

Украинские Карпаты — ласковые горы. Именно этот эпитет первым приходит в голову, когда лыжный подъемник вознесет наверх, откуда все видно. Карпатская панорама — как хорошее успокоительное для истрепанных нервов горожанина. Мягкие линии склонов, темно-зеленые покрывала хвойных лесов и ажурные накидки широколиственных, пока оголенных. Девственно чистый снег выбеливает горные луга — полонины. Утром выглянет солнце — снег зазолотится. Днем, под голубым небом, он голубой, а в тени и вовсе фиолетовый. На закате отсвечивает малиновым.

Выйди в светлый вечер из прокуренного бара горной гостиницы, вдохни поглубже. Потянет снежком с дальней полонины и печным дымом от ближней деревни. Если прогуляться туда, то на любом подворье, только спроси, хозяйка вынесет топленого молока. А поверху — загорелая корочка-пленка. Сними ее и тоже — в рот: забудешь коктейли!

Я к тому про все это, что 30 тысяч человек из разных городов Союза приезжают на Украинские Карпаты в лыжный сезон не только, чтобы покататься. В здешних долинах — сельская тишь, и душа отдыхает.

30 тысяч. Это много или мало? В масштабах Союза — почти десятая часть всех тех, кто имеет шансы отдохнуть в заснеженных горах. Вроде бы неплохо. А если сравнить с потенциальными возможностями региона?

— У нас, — говорит заместитель генерального директора ТЭПО «Закарпаттурист» Николай Иванович Гафияк, — могли бы покататься за сезон до 50 тысяч человек.

Вспоминаю свой первый горнолыжный поход в далеком 1951-м. От Рахова по полонинам на Усть-Черну и дальше на Колочаву. То-то глухомань была! Ночевали в колыбах, ободранных сельсоветовских конторах, а то и просто в снегу, у охотничьей «нодьи». И даже не думалось, не мечталось, что придется еще увидеть в этих местах бетонные терема современных турбаз, что пошагают к полонинам опоры подъемников, а снег на иных склонах будет укатан, словно асфальт на ужгородских улицах, и столько привалит сюда пестрого народу.

Хорошо нам, ветеранам: сравнивая нынешнее с минувшим, радуемся позитивным переменам. Молодым хуже. Они тоже сравнивают, но не дано им — по вертикали времен, а лишь по, так сказать, географическим горизонталям. Многие побывали в чехословацких Татрах, в болгарских Родопах, кое-кто и в австрийских Альпах. После этого приедут в свои советские Карпаты и капризничают: «Почему у вас ретраки склоны не ровняют?» А где их взять, эти ретраки? Или: «Почему бугеля какие-то самодельные — то не зацепишься, то оборвешься; французские автоматы ставить надо!» Оно, конечно, надо бы. Да не продают их французы на бумажные рубли… Уж не говорю про «ропот и сомненья» видавших зарубежные виды, когда вкушают они от щедрот турбазовских столовых. Там, по нашему, ветеранскому, мнению, кормят очень даже сносно. Но начнутся сладострастные пересказы ресторанных меню в татранских горных отелях, и привычный кашец-лапшец постылеет даже нам.

— Неужели не можем, как в Татрах или в Родопах? — спрашиваю Гафияка.

— Ей-богу, можем! — горячится Николай Иванович.

За чем же дело стало?

Вот выше были упомянуты широкие возможности зимнего Закарпатья. Проницательный читатель, несомненно, опознал в них заветную цель развития. Знакомые, накатанные рельсы роста «валовки», волевого планирования «от достигнутого».

1985 год — 14,7, 1987-й — 19,9 миллиона рублей, план на 1990-й, если в прежней системе счета, еще вполовину больше — такие скачки объемов туристско-экскурсионных услуг в Закарпатье. Полвека назад порадовали бы поэта-трибуна эти «размаха шаги саженьи». Нынче время другое.

Плановые цифры с хвостами нулей вызывают не заказной восторг заботой о трудящихся, а подозрение и даже желание обойтись без этой заботы. Но поскольку от достижения «спущенных» цифр зависит не только благосклонность спускающих к исполнителям, но и материальное благополучие последних, они до конца выкладываются именно в гонке за валом.

А где же прокламированная с высоких трибун хозяйственная самостоятельность?

Да как будто близко. Вот уже переименовали Облтурсовет в Областное туристско-экскурсионное производственное объединение. Правда, никто мне толком не объяснил, что это значит в смысле реальной пользы делу и самостоятельности тех, кто им занят.

Вот уже внедряет Николай Иванович в головы директоров турбаз осознание их собственной выгоды от перехода на полный хозрасчет. Правда, вместе с ними и горюет над опять же спущенными сверху нормативами отчислений от прибыли, которые сокращают самостоятельность хозяйств до размеров б/у (бывшей в употреблении) шагреневой кожи. Удивительно ли, что жмутся директора, не торопятся переходить, кому охота остаться один на один с этой самой «б/у»? И по-прежнему ездят рапортовать в Обл… — простите — в ТЭПО те из них, кто выполнил и перевыполнил, и ставят там на ковер тех, кто «недо…».

Согласитесь, легко возникнуть сомнению в оптимизме Николая Ивановича насчет возможности приблизиться к уровню сервиса на закордонных горнолыжных курортах.

— А что в кабинете дискутировать: можем — не можем? — хмурится он. — Поезжайте на хозяйства. Теперь в глубинке реальные перспективы виднее, чем в центре. Ну вот хотя бы в Усть-Черну, где когда-то шли.

От той, давней, Усть-Черны в памяти остались какие-то подслеповатые хаты; острый шпиль храма и сам он — с заколоченными дверьми, высаженными окнами, дядьки-лесорубы в опорках на разбитом проселке, гудок лесовозной «кукушки». Теперь неслась наша «Волга» по асфальту вдоль строя крепких домов, и каждый норовил выделиться из соседей затейливым фасадом. Вот храм, тот да не тот, ухожен; башенные часы на нем вызванивают новое время. Люди одеты по-городскому, а в кафе, куда заскочили выпить чашечку «по-венски», дизайн и меню вполне на среднеевропейском уровне.

Да, жаль, повторюсь, что не все имеют возможность сравнивать по вертикали времен.

Однако — к делу. Михаил Андреевич Краило, директор турбазы «Ялинка», коренной житель Полонинских Карпат, без лишних слов продемонстрировал умение сочетать радушие с хозрасчетом. Отвел в «люкс», распорядился насчет питания, прокатных лыж, бугеля и порекомендовал, не откладывая, оплатить в бухгалтерии счет за услуги.

В «люксе», понятно, хорошо. За то и уплачено. Но в других номерах, куда заглядывал «на огонек», на песни, тоже нормально, по-современному. Сравнительно недавно сданный в эксплуатацию спальный корпус «Ялинки» — один из тех бетонных теремов, которые украсили в последние годы Карпаты. Они бы и в Альпах смотрелись. Думаю, альпийские привереды неплохо чувствовали бы себя в «Ялинке». Вот только если бы горячая вода подавалась регулярно. И столовая была бы не в соседнем бараке…

Михаил Андреевич рассказал про любопытный случай. Обнаружилась как-то в очередной партии прибывших с разных концов необъятной Родины горнолыжников любительница из… Великобритании. Иностранная гостья, высмотрев все позитивы «Ялинки» и не закрывая глаза на негативы, предложила директору начать переговоры о создании совместного предприятия. Мол, ее муж вложит свое «ноу-хау» сервиса, кое-какую валюту, и через год-два будет здесь горнолыжный курорт европейских стандартов. Сделаем, мол, рекламу, и вся Европа повалит на новинку, Альпы-то приелись…

Заграничная щебетунья улетела в свой Манчестер и ни гу-гу. Но заронила мысль.

— Британия, конечно, слишком далеко, — рассуждал Михаил Андреевич. — А вот Венгрия рядом. На машине можно с одной заправкой обернуться туда-обратно. У них своих гор нет, кататься ездят в Татры, а они не резиновые; в Альпы — там дорого. С венграми, думаю, можно договориться.

Спрашиваю, за чем же дело стало? Оказывается, даже на полном хозасчете такое вряд ли поднять — слишком много отчислений «наверх». Вот если бы на аренде.

Да, директор прикидывает возможность арендных отношений внутри своего хозяйства и с ТЭПО. По-крестьянски обстоятельный в расчетах, он по-крестьянски же осторожен, даже опаслив. Под начальством, рассуждает, конечно, не развернуться. Но и без него, на аренде, кто обеспечит фондами, средствами на строительство? Кто прикроет дотацией, если вдруг прогар? Нет, самостоятельность нужна, но нужна и какая-то внешняя сила для ее поддержки. Вот если бы…

Тут он, забывшись, фантазирует уж вовсе безоглядно. Что придет время, когда ТЭПО станет настоящим хозрасчетным объединением самостоятельных хозяйств. Не будет спускать планы и администрировать, а возьмется делать то, что попросят из хозяйств, по договорам. И общие дела станет решать Совет директоров, без всякого волюнтаризма, коллегиально.

— А как же Николай Иванович? — заволновался я.

— Нам будут нужны толковые администраторы, — успокоил Михаил Андреевич. — Так и назовем: Исполнительный Директор. Чтобы исполнял то, что нужно Совету, людям дела, а не тем, что в высоких кабинетах. И зарплату ему хорошую положим, но по результатам, а не по должности.

Так что же, спросит нетерпеливый читатель, ехать все-таки зимой или не ехать в Карпаты?

Смело посоветую: ехать! Конечно, по уровню сервиса это — не Татры и не Родопы, но в конце концов и цены не те. 150—210 рублей с полупансионом на 12—14 дней — где такое найдете? К тому же в иных горах (это не про заграницу) теперь в дефиците и гостеприимство, простое человеческое радушие к приезжему, хотя он готов оплатить это радушие даже по договорным ценам. В Карпатах не так. Там пока что равно сохраняются природная красота и людская доброта. Трогает искренняя приветливость, когда встречный здоровается с незнакомцем и любой готов помочь словом ли, делом.

Неужели и здесь могут исчезнуть эти реликты человеческого поведения? Уж больно много нахраписто-деловых среди приезжих. А ведь «с кем поведешься…».

Давайте беречь Карпаты со всем и всеми, кто там есть!

А пока что — вот список тамошних турбаз и приютов, открытых зимой и имеющих буксировочные канатные дороги.

1. «Дубовый гай», филиал т/б «Свитанок», КБД ВЛ-200 на 250 м.
2. Приют «Яворник» от т/б «Свитанок», КБД ЛБ-301 на 400 м.
3. Т/б «Полонина», с. Лумшоры, КБД ЛБ-301 на 500 м.
4. Т/б «Форель», Воловецкого района. 2 КБД ВЛ-250 по 250 м и КБД-300 на 780 м.
5. Т/б «Плай», нос. Воловен, КБД ЛБ-300 на 400 м.
6. Филиал воловецкой т/б «Пикуй» в с. Белосовеца, 2 КБД ЛБ-300 по 400 м и ВЛ-200 на 250 м.
7. Т/б «Карпаты», пос. Межгорье, КБД ВЛ-200 на 250 м.
8. «Синевирские озера», филиал т/б «Карпаты», КБД ЛБ-301 на 450 м.
9. «Бескид», филиал т/б «Карпаты», КБД ВЛ-1000 на 250 м.
10. В с. Подобовец (пользуются т/б «Плай» и «Карпаты») КБД ВЛ-1000 на 1700 м.
11. Т/б «Тисса», г. Рахов, КБД ВЛ-1000 на 700 м.
12. «Перелесок», приют т/б «Тисса», КБД ВЛ-200 на 350 м.
13. Т/б «Эдельвейс», пос. Ясиня, 2 КБД ВЛ-1000 по 420 м и ЛБ-301 на 400 м.
14. «Говерла», филиал т/б «Эдельвейс», 2 КБД ВЛ-200 по 500 м и ЛБ-301 на 400 м.
15. «Драгобрат», приют от т/б «Эдельвейс», КБД ЛБ-301 на 350 м.
16. Т/б «Ялинка», пос. Усть-Черна, КБД ЛБ-301 на 400 м.
17. Т/б «Нарцисс», г. Xvct, КБД ЛБ-301 на 250 м.
18. Т/б «Трембита», с. Кобылецкая поляна Раховского района, 2 КБД ЛБ-301 на 500 м и ЛБ-302 на 350 м.
19. В селе Пилипец Межгорского района (пользуются т/б «Воловец» и филиал «Смеричка») 2 КБД ЛБ-300 по 500 м.
Даю адрес и телефон, по которым можно справиться, сделать заявку: 294000, Ужгород, ул. Крылова, 10, ТЭПО, отдел реализации. Тел. 3-42-15.

Счастливо покататься!

Ал. ФИЛИПЕНКО, мастер спорта

Журнал Турист 12 декабрь 1990 г.

Оптимизация статьи — промышленный портал Мурманской области

Опубликовано

Пора стать самостоятельными

Дискуссионный клуб

Уважаемая редакция! Вынужден обратиться к вам с тревожным сигналом. Дело в том, что один из первых турклубов Казани — турклуб авиационного института — терпит бедствие.

Он возник в пятидесятые годы и стал сегодня поистине массовым. Ежегодно до 400—500 студентов и сотрудников института отправляются в походы по Камчатке и Якутии, Кольскому полуострову. Средней Азии и Кавказу. Девять мастеров спорта воспитаны здесь, 35 человек стали чемпионами и призерами всесоюзных соревнований.

Памятен туристам КАИ диплом за I место во Всесоюзном походе по местам боевой и трудовой славы, врученный им в 1974 году маршалом Коневым. Гордятся они также дипломами и медалями ВДНХ СССР за технические разработки в области туристского снаряжения, авторскими свидетельствами. Именно в КАИ была сделана и первая раз работка по методике сдачи норм ГТО по туризму, которая вошла во Всесоюзную программу ГТО. А сколько накопил турклуб технических и теоретических материалов по туризму, кинофильмов, слайдов, фотографий — и все это хранилось в специальном помещении, куда мог прийти любой, познакомиться, приобщиться к походам. Вечера и встречи туристов КАИ были открыты для всех.

Долгое время всей туристской работой в КАИ руководил заслуженный работник физической культуры и спорта Татарии, доцент кафедры физвоспитания, мастер спорта по туризму Анатолий Лукич Новиков. Но с приходом нового зав. кафедрой физвоспитания — Юрия Петровича Калинина — турклуб стал просто не в Моде. Помещение у него отобрали, реликвии сложили в чулан, спортивные залы для туристов закрыли. А вот, скажем, гандболистам, которые имеют средненькие результаты, но которых тренирует сам Юрий Петрович, предоставлены самые удобные часы, хотя этим видом спорта занимаются раз в десять меньше студентов. Правда, деньги на аренду спортзала (это при своих-то!) туристам выделяют. Однако в средствах на зачетные турпоходы ребятам отказано.

И вот ведь парадокс: в институтском постановлении говорится об усилении воспитательной и военно-патриотической работы среди студентов, а работа турклуба, который столько для этого делает, сводится на нет. Администрация словно бы не замечает важности туристского движения, успехи собственных студентов (на последнем первенстве Казани по туризму команда КАИ вновь была первой) для нее как бы не существуют. Почему! Очень прошу, помогите разобраться. Л. СОСНИН

г. Казань

ОТ РЕДАКЦИИ. Что ж, попробуем разобраться. Итак, туристское движение в КАИ держалось на прочной поддержке администрации: она и спортзалы выделяла для тренировок, и деньги на походы. Но со сменой руководителя кафедры физвоспитания туризм сразу стал не в моде. Зато в моду вошел гандбол. Выходит, администрации все равно, чем заняты студенты в свободное время.

Ну а что же туристы КАИ! Может быть, порвали со своим увлечением, раз им негде тренироваться и собираться! Или превратились в кляузников-просителей, готовых на все, лишь бы выклянчить, вытрясти заветное помещение! Об этом в письме нет ни слова. Уверены: тот, кто всей душой любил походы, не бросит это дело, независимо от отношения к нему администрации любого уровня. А те, кто не любил, отсеются. И никаким администрированием, никаким разбирательством в инстанциях этого не изменить. Уж столько нелестного сказано было в адрес спортивных туристов: они-де и враги природы, и гибнут зря, наконец, аполитичны, общественно пассивны. А туристы продолжают ходить, потому что знают, ради чего ходят в походы, и верны своему увлечению.

Да, есть в некоторых странах государственные программы развития туризма, созданы (например, в Болгарии) туристские союзы, объединяющие энтузиастов активных походов. Увы, не у нас… Признанный на словах делом государственной важности, наш туризм не стал даже сколько-нибудь заметной статьей экономики.

Может быть, наконец, согласимся с тем, что туризм, как и все наши увлечения и хобби, есть всего лишь частное дело каждого, кто им занимается! И давайте на этой основе объединяться в группы и клубы, ходить в далекие и смелые походы, но только сами, независимо, как говорится, «за свои». Ведь пройдет еще год-два, и рыночные отношения окончательно ликвидируют все дотации на самодеятельный туризм. Так не пора ли нам учиться жить самостоятельно, смелее вкладывать деньги в походы, привлекать спонсоров, быть может, даже делать любимое занятие своей профессией! Ведь деятелям административно-командной системы туризм не нужен, так неужели не ясно, что ждать административных подачек туристам КАИ бесполезно, неужели не виден полный произвол типичного администратора!

Думаем, с этим согласятся туристы, и не только казанские. Если же нет, тогда извините, рано начали мы разговор о перестройке в туризме. А что думаете об этом вы, наши читатели!

Журнал Турист 12 декабрь 1990 г.

Опубликовано

Балтийский велотур

«Общее море, общее здоровье, общее будущее» — таким был официальный девиз велопробега «Балтийский велотур — 90», проходивший летом этого года под эгидой международного движения «Врачи мира за предотвращение ядерной войны» (ВМПЯВ). Мы уже знакомили вас с работой Советского комитета, национального филиала этого движения — рассказывали о совместном советско-американском восхождении на Казбек («Турист» № 6, 1989 г.), о международном байдарочном походе здоровых людей и инвалидов («Турист» № 3, 1990 г.). И вот — новое путешествие, на сей раз на велосипедах…

Провести велопробег предложил два года назад председатель студенческой секции Советского комитета ВМПЯВ Каунасской медицинской академии Арнольдас Давильтис. Идея была поддержана и получила статус официального проекта. В 1988 году был создан организационный комитет велопробега, в который вошли студенты стран Балтийского региона. Почему для передвижения был выбран велосипед?

Во-первых, это экологически чистый вид транспорта. А во-вторых, самый что ни на есть студенческий, демократический. Участникам велопробега предстояло проехать 3600 км по дорогам стран Балтийского региона — СССР, Польши, ФРГ, Дании, Швеции, Финляндии. В день в среднем по 60 км — вполне по силам для молодого человека со средними физическими данными. Каждую зарубежную страну представляли два студента-медика, от СССР в велопробеге участвовали восемь человек: по два студента от прибалтийских республик и РСФСР. Иностранцы ехали на своих велосипедах, да и нашим ребятам норвежцы предоставили на время путешествия двухколесные машины, ибо, увы, отечественные серийные велосипеды — топорные и тяжелые — вряд ли могли конкурировать с очень легкими «норвежцами».

Велогонка стартовала в Ленинграде. Кавалькада велосипедистов направилась от Первого медицинского института на Дворцовую площадь. Здесь и состоялась наша первая демонстрация, цели которой были очень разнообразны.

Это и привлечение внимания к проблемам Балтийского региона, и рассказ о движении врачей за безъядерный мир, и многое-многое другое.

Утро следующего дня мы встречали в Иван-городе. Поскольку никакого «официального» мероприятия в этот день запланировано не было, решили провести импровизированный митинг: взяли всякую привлекающую взору атрибутику и расположились на небольшой автобусной станции. Москвичей, например, уже привыкших к театрализованному Арбату, не так легко удивить таким действом. Но тот, кто ездит по нашим малым городам и весям, легко представит себе картину: неказистая автобусная станция, случайный народ — пассажиры, недоверчиво взирающие на молодых людей в белых футболках, с велосипедами, плакатами, воздушными шариками, что-то распевающих по-английски.

Признаться, вначале мы думали, что так и не найдут точек соприкосновения эти две группы людей — местные жители и гости. Нет, ничего!

Советские студенты и наиболее активные иностранные заговорили со зрителями… И вот уже завязалась обычная беседа. О чем? Да обо всем!

Наши девочки раздавали фирменные воздушные шары детям. Обаятельный студент Гамбургского университета Томас Келлнер, заводной хохмач — этакая гремучая смесь одессита с французом — дарил значки и сувениры, предпочитая симпатичных девушек. Бывшая рабочая — текстильщица А. Толстенкова рассказывала о своей жизни и нынешней ситуации в Эстонии Себастьяну Сааршмидту, участнику велопробега. А толмачом у них служила студентка Ира Кирсанова. Присоединившийся к пробегу студент из Нью-Йорка Майкл Гершвинд тщательно записывал симптомы болезни сына незнакомой ему русской женщины. И думаю, людская молва в тот же день разнесла по городу были-небылицы об этой удивительной, по-человечески доброй встрече.

А потом были другие дни и другие встречи. Иностранцы озадаченно снимали кошмарный цементный завод в городке Кунда (цемент лежит толстым слоем по всей округе!), принимали участие в Фестивале народных песен и танцев, что проходил под городом Вийтна. Причем не просто любовались мастерством танцевальных и песенных коллективов, но и рассказывали о своих проблемах. И с кем бы ни встречались они — с жителями столичных городов или небольших деревень, — везде зачитывали письма М. Горбачеву и Д. Бушу, предлагая подписаться под ними. В них говорилось о том, что все участники велопробега живут вокруг Балтийского моря и знают, что тысячи ядерных боеголовок сосредоточены здесь, на американских и советских базах. Они угрожают жизни людей. И поэтому будущие врачи призывают обоих президентов начать переговоры по сокращению и полному уничтожению ядерного оружия в Балтийском регионе.

Люди охотно подписывали письма, потому что каждый человек надеется и видит, что наконец-то разум и просто инстинкт самосохранения берут верх над этим гнетущим, бесперспективным военным соревнованием…

В. ОПАЛИН

Журнал Турист 12 декабрь 1990 г.

Оптимизация статьи — промышленный портал Мурманской области

Опубликовано

Как стать единомышленниками?

К психологу перед походом

…Маршрут был солидным, вместе провели целый месяц. Контакты с внешним миром — почти нулевые. Костяк группы из шести человек — люди друг другу хорошо знакомые, а двоих раньше не знали, взяли по объявлению в турклубе. Перед большим походом успели сходить все вместе в двухдневку по Подмосковью. А что здесь выяснишь? Легкая прогулка с шуточками и светскими разговорами на общие темы.

На основном маршруте один из двух новых членов в наш схоженный коллектив «вписался», а второй почувствовал себя чужаком. Многое из наших походных традиций, установившихся негласных правил, привычек он пытался оспаривать, а когда мы продолжали действовать по-своему, раздражался или надувался. Усугубилось дело тем, что у него с одной из наших девушек возникло острое взаимное неприятие. Но отправить парня в Москву оснований не было: дисциплину он все-таки не нарушал, со своими обязанностями справлялся, груз у него был один из самых солидных. А вот поход был основательно испорчен для всех, прошел в сплошных препирательствах и поисках истины.

Наша шестерка, разумеется, считала виноватым этого парня, что пытался влезть со своими законами в чужой монастырь. Хорошо хоть, мы не попали в экстремальные ситуации, при такой взрывоопасной обстановке в группе и до беды недалеко. «Что бы нам получше к нему приглядеться, поговорить по душам, расспросить, в каких походах бывал, каковы его устремления в туризме», — думали мы… Впрочем, в душе понимали, что надо еще знать, какие вопросы и как задавать, чтобы сделать серьезные выводы о человеке и его «вписываемости» в сложившуюся группу.

«Наверно, не так уж редко туристские группы испытывают подобные, мягко говоря, неудобства», — подумал я и решил побеседовать на тему психологической совместимости с опытными туристами и сотрудниками Всесоюзной научно-исследовательской лаборатории по туризму и экскурсиям (ВНИЛТЭ), которые, кстати, тоже прошли немало сложных маршрутов. В беседе участвовали представители пяти видов туризма. Конкретно (на момент беседы): заведующий отделом территориальных проблем туризма В. Свешников, председатель лыжной комиссии Всесоюзной федерации туризма мастер спорта П. Лукоянов, сотрудники ВНИЛТЭ О. Савельев, А. Чистяков (до прихода во ВНИЛТЭ работал инструктором плановых маршрутов) и автор этих строк. Получилось что-то вроде коллективного интервью. Разговор этот, как убедится читатель, нынче не только не потерял, а, пожалуй, прибавил актуальности.

Корр. Многие путешествующие знают, что подоплекой несчастных случаев в походах часто бывают психологические причины, то есть моральный дискомфорт, а то и разлад в группе. Вообще люди идут в походы, в том числе учебно-тренировочные, неизмеримо меньше подготовленные психологически, нежели технически, тактически, даже физически. А порой, хоть и удается избежать ЧП, складывается тяжелая обстановка в группе, и тогда каждый думает: «Знал бы, что так будет, вообще не пошел бы». Как же конкретно нам могут помочь психологи?

П. Лукоянов. Согласен, даже если и не происходят несчастные , часто бывает «травматизм души», неудовлетворенность походом. А это уже важно, ведь отпуск — один раз в год. Что хорошего, если он испорчен, если вы не отдохнули нормально?

А. Чистяков. Задача психологии состоит в том, чтобы помочь руководителю грамотно подбирать группу, подсказывать ему, как доверительно вести беседу с человеком.

О. Савельев. По тому, насколько удалось общение в группе, часто судят и об успехе похода в целом. Ведь общение — одна из главных целей похода. Поэтому для достижения психологического комфорта в группе важнее не социально-демографическая характеристика ее членов, а единство целей и нравственных критериев. А кто он, профессор или слесарь, это в походе не столь важно. Да и возраст не имеет главенствующего значения: бывает, молодой, а такой унылый, ничего ему не интересно. А бывает, человек в возрасте, а сохраняет молодой задор.

Корр. Однако не всегда сам участник сознает четко, зачем он идет в поход. У иного цель меняется уже на маршруте.

В. Свешников. А некоторые сознательно скрывают свою главную цель.

Корр. Значит, психолог должен составить такой тест с достаточным количеством контрольных вопросов, который выявила бы, пусть в каких-то пределах, соотношение целей. Но и общности целей бывает недостаточно для психологической гармонии.

П. Лукоянов. В походе важно совпадение интересов, пристрастий. Например, всех в группе объединяет интерес к литературе. Но, с другой стороны, когда все острят с начала до конца похода, это утомляет. В группе обязательно должен быть скептик, который здравым смыслом оттачивал бы все решения.

Корр. Но практика показывает, что для психологической совместимости и этого недостаточно.

О. Савельев. Многие конфликты возникают из-за незнания участников друг друга. Если я знаю привычки, недостатки, изъяны в поведении членов группы, то снисходительно к ним отношусь, знаю, что они вовсе не свидетельствуют о «гнилой» сущности людей. И еще. Мы все время говорим о конфликтных ситуациях, как о чем-то нежелательном. Да, надо избегать крайних конфликтов, которые приводят к разладу. Но бывают конфликты положительные, из которых группа выходит более сплоченной. Надо просто не запускать положение, вовремя устраивать общие разговоры, делать выводы.

Корр. То есть конфликт — еще и средство разрешения противоречий? Верно, бывает плодотворный конфликт, после которого наступает разрядка. Но это зависит опять же оттого, что за люди в группе, от тактики руководителя.

П. Лукоянов. Взаимоотношения руководителя и участников — самая острая проблема. Поведение руководителя или инструктора в значительной мере формирует психологический фон в группе. Особенно опасна ситуация, когда человек по своей подготовке или каким-то другим качествам не дорос до того, чтобы руководить походом той или иной категории сложности, но по конъюнктурным соображениям — выполнить норму мастера спорта, обеспечить рост членам секции или клуба и т. д. — и сам человек, и другие участники похода идут на то, чтобы он был заявлен руководителем. И тут часто бывает так, что фактически руководит другой человек. Формальный руководитель — это уже предпосылка к конфликтам, к недоброжелательным отношениям в группе.

В. Свешников. Полбеды, если между формальным и истинным руководителем есть согласие. Самое опасное, когда они в сложной обстановке начинают препираться.

Корр. Еще одна сложная ситуация — руководитель «напрокат». Допустим, в каком-то городе компания туристов доросла до «тройки», а человека, который ее мог бы провести, среди них нет. И тогда обращаются в другую тур-секцию, клуб или соседнюю область. Вот здесь психолог, мне кажется, более чем необходим, чтобы выяснить, сможет ли «варяг» руководить данной группой.

П. Лукоянов. Тут нужна особая деликатность и руководителя, и лидера, да и других опытных участников. Официальный руководитель не должен козырять своими правами, а советоваться с людьми.

А. Чистяков. Когда я работал инструктором, я советовался с людьми, даже когда в этом не было особой необходимости — ради поддержания хорошего психологического климата в группе. После открытого обсуждения, как преодолеть предстоящий сложный участок, люди на нем более ответственны.

П. Лукоянов. Еще один момент. Любая группа, особенно если она большая, состоит из микрогрупп. Важно, чтобы руководитель не замыкался в одной из них. Если он везде — уважаемый, желанный, он будет цементировать всю группу. Но чтобы эту способность руководителя определять, нужны соответствующие тесты.

О. Савельев. Еще надо исследовать роль «последнего» в группе. Обычно он дольше всех собирается, вечно опаздывает к завтраку, на маршруте что-то у него рвется или ломается. В общем, неудачник. Но видимо, есть у «последнего» некая социальная функция, потому что во многих походах кто-то им становится. Это вредно не только для самого «козла отпущения», его присутствие ухудшает впечатление о походе и у всей группы.

А. Чистяков. Но раз есть лидер, должен быть и «последний».

Корр. Не во всех группах есть «последние», да и появляются они часто из-за бестактности, высокомерия, нетерпимости других, то есть из-за низкой культуры поведения. И вот тут подробный тест с перекрестными, контрольными, «демаскирующими» вопросами может многое выявить.

П. Лукоянов. В общем, нам давно нужны какие-то центры, куда может прийти группа, заполнить анкеты, их запустят в машину, затем квалифицированно проанализируют, побеседуют с руководителем, группой… Однако может оказаться и так: тесты выявят несостоятельность руководителя, а группа скажет психологам: «Спасибо вам, но мы верим ему, мы пойдем в поход».

А. Чистяков. Значит, роль такой проверочной службы консультативная, рекомендательная.

Корр. Если психологи обратят внимание членов группы на особенности их характеров, на слабые места, уже хорошо.

А. Чистяков. Не менее важно усилить психологическую подготовку руководителей, инструкторов.

П. Лукоянов. Согласен, психология в подготовке туристских кадров представлена пока очень плохо. Но я бы говорил о морально-психологической подготовке.

О. Савельев. Кроме того, надо предоставить возможность и для самостоятельной подготовки, стало быть, нужны книги по психологии туризма, существенные разработки практических рекомендаций инструкторам, руководителям, участникам походов, в том числе по подбору групп.

П. Лукоянов. У туристов уже накоплен богатый опыт, нужно, чтобы специалисты его собрали и выдали в деликатной рекомендательной форме.

A. Чистяков. А с другой стороны, существующие методики в иных сферах, в частности в системе профотбора и профориентации, в космонавтике, следует применить в сфере туризма.

B. Свешников. Для этого как минимум нужны психологи.

П. Лукоянов. В Институте повышения квалификации работников туристско-экскурсионных организаций и его филиалах должны быть кафедры психологии.

Корр. В общем, нужна систематическая серьезная работа психологов в самодеятельном туризме…

Вскоре стало известно, что в ВНИЛТЭ должны прийти психологи, и я решил подождать с публикацией этой беседы: вроде бы наметилось какое-то решение проблемы.

…А недавно мне рассказали еще один трагический случай по причине явно психологического свойства. Суть его вкратце такова. В «тройку» по одной из кавказских рек группа отправилась давно схоженным составом, однако постоянному ее лидеру уже не хватало полномочий быть руководителем. Пригласили со стороны. На маршруте возник конфликт между официальным руководителем и прежним лидером. Последний покинул группу и ушел один. А вскоре выяснилось, что он попал на плотину и погиб.

Этот рассказ прибавил решимости вернуться к начатой теме.

— При разборе несчастных случаев обычно ограничиваются анализом технических и тактических причин, а психологические, как в происшествии на кавказской реке, чаще всего остаются за пределами анализа, — резюмировал мастер спорта по водному туризму В. Григорьев, рассказавший о гибели бывшего лидера. — Необходимо вывести какой-то коэффициент схоженности группы, разработать тесты для проверки руководителей. А есть люди, которым вообще по психологическим причинам противопоказано ходить в походы. Их может выявить то же тестирование. В общем, очень нужна помощь психологов самодеятельным туристам.

А вот что говорит другой ас — председатель горной комиссии Всесоюзной федерации туризма Г. Сипачев:

— Нам катастрофически не хватает психологических знаний. Любой несчастный случай, происшествие в туризме имеют и психологическую подоплеку. Но участие психологов наскоком, лишь в работе МКК — этого мало. Они должны принять более широкое участие в туризме, в нашей работе.

А есть ли какая-нибудь статистика несчастных случаев по психологическим причинам? Звоню в Центральный совет по туризму и экскурсиям. У телефона главный специалист Управления самодеятельного туризма Г. Стуков:

— Серьезно никто анализом несчастных случаев не занимался. Мы думали о подходе в психологическом аспекте к проблеме безопасности путешествий, но так ни к чему определенному и не пришли.

— К сожалению, у нас не занимаются научным анализом происшествий, — вторит кандидат медицинских наук доцент Института повышения квалификации работников туристско-экскурсионных организаций А. Аппенинский. — А вообще все аварийные ситуации в туризме в той или иной степени основываются на психологических причинах. Чтобы лучше вникнуть в специфику туризма, психологи, по-моему, должны работать методом включенного наблюдения.

Но во ВНИЛТЭ должны же были прийти психологи. Звоню. Подтверждают, что, действительно, уже работают двое. Выпускники соответствующего факультета МГУ. И вот беседую со старшим из них В. Ермаковым.

— Мы разработали тест и курс психотерапии, апробировали его в Клязьминском пансионате, работали и с сотрудниками пансионата, и с отдыхающими, — рассказывает он. — О сотрудничестве психологов с маршрутно-квалификационными комиссиями, о том, чтобы кто-то делал научный анализ происшествий и несчастных случаев в походах с точки зрения социальной психологии, я не слыхал. И мы проблемами самодеятельного туризма пока заниматься не планируем.

— Почему же?

— Видимо, не оформился заказ на такую работу. Хотя, безусловно, путешественники в нас, психологах, объективно нуждаются.

Итак, асы туризма в один голос говорят, что им давно нужен психолог. Специалисты этой тонкой сферы науки и практики тоже признают, что путешественники в них объективно нуждаются. А тесного взаимодействия нет. Сказывается то, что в стране вообще не сформировался социальный заказ на психологов (хотя объективно он огромен), соответственно, и готовят их очень мало (в среднем 550 специалистов в год). Но прежде чем ставить задачи перед ведомствами, мы должны четче сформулировать наш туристский заказ на психологов, обозначить проблемы, определить сообща, какой организационно мы хотим видеть помощь психолога туристам.

А. Булгаков

от редакции

Предлагаем включиться в начатый разговор нашим читателям, рассказать, исходя из своего опыта, о роли психологического фактора в туризме, о том, как он влияет на безопасность путешествий. Особенно нам интересно узнать о тех случаях, когда психологи, пусть на общественных началах, сотрудничают с туристскими клубами или базами, с маршрутно-квалификационными комиссиями, проводят какие-то исследования, участвуют в работе семинаров и т. д. Ждем писем.

Журнал «Турист» № 12 декабрь 1989 г.