И мальчики пошли

Заметки с VI межреспубликанского фестиваля любительских кинофильмов о туризме

Ну что, мальчики, пошли? — Кому не знаком этот или подобный ему призыв руководителя похода после очередного привала! Привычная уху туристов фраза стала названием слайд-фильма киевлян А. Гляделова и В. Кривенко, посвященного походу VI категории сложности по Центральному Тянь-Шаню. Фильм с успехом демонстрировался в Риге на VI межреспубликанском кинофестивале, который организовали Латвийский республиканский совет по туризму и экскурсиям, общество кинолюбителей Латвийской ССР и Рижский ордена Трудового Красного Знамени политехнический институт имени А. Я. Пельше. 

Непритязательное наименование слайд-фильма киевлян, занявшего 2-е место в конкурсе спортивных лент, однако, выглядит среди сотни работ, представленных жюри, символичным. Потому что авторы этих кинолент, «мальчики» с камерами в руках, отправились в походы и путешествия (порой очень сложные), где помимо чисто туристских доблестей должны были проявить еще и операторский талант, художественное мастерство и физическую закалку. Честь и хвала этим подвижникам кино, лауреатам и аутсайдерам, несмотря ни на что смело преодолевающим препятствия не только в путешествии, но и выпадающие на долю всех «самодельщиков» — непрофессионалов искусства.

Даже неискушенным в туризме зрителям — а среди собравшихся на просмотр Рижском политехническом институте насчитывалось немало и таких — была очевидна высокая спортивность большинства запечатленных операторами маршрутов. И неслучайно среди фильмов о спортивном туризме 1-е место жюри единодушно присудило работе начальника республиканской КСС М. Латвиньша и потомственного водника, автора интересных самоделок А. Ставро из народной киностудии Академии наук Латвийской ССР. Их «Керлинг на леднике» — хроника дерзкого по замыслу горно-водного путешествия по Памиру, целящего, как шутили авторы фильма, в книгу рекордов Гиннесса. Вот они на экране штурмуют «Крышу мира». Слепит солнце, пот заливает глаза, наконец, долгожданный привал, и… появляются обыкновенные веники, которыми ребята с увлечением гоняют шайбу по леднику — канадский керлинг снимает напряжение. А затем снова тяжкий путь наверх. Усталая, едва передвигая ноги, группа поднимается на перевал, а за спиной у туристов — самодельные каяки для дальнейшего сплава по Язгулему и… игры в «камо поло» — футбол на воде.

Фильм не только хорошо снят, но и интересно озвучен. Вместо обычного дикторского текста — комментарий участников похода, рассказывающих о своих походных впечатлениях.

Жюри оказалось самым щедрым на призы для группы спортивных фильмов — из 17 участвовавших в конкурсе 7 получили награды, а из 11 слайд-фильмов — три. Два вторых приза достались лентам «Памир» И. Кужеловского из Томской киностудии «Горизонт» (кстати, это единственная работа, где музыкальная партитура I была выдержана до конца) и «Знакомство с Котуем» В. Янкявичюса и В, Влажиса Литовского республиканского клуба — лаборатории кинолюбителей. 3-е место заняли спелеофильм «Эставела» В. Гудайшиса и В. Чалова из Каунасского политехнического института и «(Через Памир» А. Легезо из народной киностудии ДК МИИТа. Несмотря на некоторые просчеты, обе работы, особенно последняя, изобилуют уникальными по спортивному содержанию кадрами.

Свежим по подаче материала оказался и завершающий эту серию призеров фильм «Новичок» И. Истомина и В. Прокопьевой из Курганского областного клуба-лаборатории кинолюбителей. Своеобразный внутренний диалог новичка и руководителя похода, «подсмотренный» авторами на реальном маршруте, — удачная попытка проникнуть в тайны психологии, создать типичные образы туристов.

Самой «бедной» по количеству призов и малочисленной оказались группы экскурсионных кино- (3 работы) и слайд-(8 штук) фильмов. Здесь пальма первенства была отдана ростовчанам из народной киностудии «Молодость». 2-й и 3-й призы не присуждались, но жюри отметило работу винничан из киностудии «Полет» «Прикосновение к вечности». Кинорассказ В. Ющенко и Б. Заболоцких о поездке по Индии отличается хорошим дикторским текстом и очень информационен.

Среди слайд-фильмов этой группы лучшего не оказалось, а 2-е и 3-е места завоевали серии «Наши слезы» А. Садецкаса из Каунаса и «Земля и море» М. Лайвиньша из Риги.

Ростовчане С. Белошапка и А. Верзилов, первенствовавшие вместе с А. Ильяшовым в экскурсионной группе фильмов (их работа «У подножия скал» за лучшее звукооформление, умелое использование шума моря и музыки получила специальный приз журнала «Турист» — кассету «Ты и твоя песня») одержали двойную победу. Их кинопублицистический очерк «Они уходят от нас», посвященный защите наших братьев меньших, был признан лучшим фильмом фестиваля. И естественно, что хрустальный тюльпан, адресованный журналом «Турист» кинокартине об экологических проблемах, вручили ростовчанам.

Двойной успех — 2-е место в двух группах фильмов выпал и на долю каунасцев В. Янкявичюса и В. Блажиса, посвятивших свой киноочерк «Почему плакала река» размышлениям о судьбе лосося на редкостном туристском маршруте — реке Ульбея хабаровского севера.

В третьей группе работ, куда входили документальные очерки, игровые и мультипликационные ленты, к конкурсу были допущены 10 кино- и 19 слайд-фильмов. Горячие аплодисменты достались здесь веселому озорному детективу — пародии на работу КСС «Дело в шляпе» программиста А. Зубарева из Калининграда Московской области. Понравились зрителям и одесский учебный фильм-шутка «Инструктаж» А. Арбита и Г. Зайцева, московский «мультик» о превратностях плотового сплава «Какие наши годы» М. Самсоновой из народной киностудии «Трехгорка» и рекламный ролик о конном маршруте в Калининской области «Первый в России» П. Васильева.

Среди слайдистов в этой группе лидерами стали рижанин Я. Кампусе с его диапозитивами «Краше не знаю отчего края» и А. Матукас из Вильнюса, который в своей серии «Элегия» виртуозно использовал при смене кадров наплывы, словно играя за пультом и сочетая изображение с музыкой. За ними — москвич Б. Баранов, показавший снятую с большим вкусом и настроением коллекцию кадров «Осень рисует Карпаты» и «Вариации» А. Черема из Свердловска. На 3-м месте — «Июньская прогулка в горы» Г. Александрова из Кандалакши и «Воспоминания» свердловчан Б. Вяткина и М. Китаева. В число замеченных жюри «прорвались» новички — возглавляемая Л. Воротниковой авторская группа из Соликамска с серией о детском туризме «Хочу увидеть землю».

Конечно, география рижского кинофестиваля значительно шире, но лауреатами преимущественно остаются кинолюбители Прибалтики, Ростова-на-Дону и Москвы. Творческая палитра самодеятельных художников кино тоже несколько расширилась по сравнению с прежними фестивалями. Однако все же бедноват выбор сюжетов (по традиции, большинство картин рассказывает о сплаве по порожистой реке). Мало фантазии проявляют авторы в подаче материала, беден дикторский текст и особенно музыкальное сопровождение. Сказывается также неумение точно выбрать жанр киноповествования.

Некоторые слайд-фильмы, несмотря на высокое качество, как бы нивелируются из-за соседства с кино, особенно на одну и ту же тему. Может быть, организаторам стоило бы подумать о раздельной демонстрации кино и слайдов?

Единственный в своем роде рижский фестиваль объединяет два вида увлечений — туризм и кино. И очень приятно было, когда на открытии главному организатору и «мотору» всех фестивалей преподавателю Рижского политехнического института В. Филиновичу и члену жюри кинооператору Латвийского телевидения А. Рейнхолдсу были вручены удостоверения мастеров спорта.
Фестиваль называется межреспубликанским, хотя давно уже стал, по сути, всесоюзным. В последней встрече участвовали, например, представители 9 союзных и автономных республик, 14 областей.

Рига

Ю. Кириллова, наш спец. корр.

Журнал «Турист» № 6 июнь 1989 г.

Вблизи БАМа и Байкала

К востоку от северного берега Байкала более чем на 250 км протянулся Верхне-Ангарский хребет, образуя правый борт долины реки Верхней Ангары — одного из крупнейших притоков Байкала. Хребет достигает наибольшей высоты в междуречье Левой Мамы и Правой Мамы, стекающих с хребта на север. Здесь расположены его высочайшие вершины 2 605 м и 2 606 м. Район очень привлекателен для пешеходного и лыжного туризма. Пешеходный маршрут V категории сложности (протяженность 260 км, продолжительность 20 дней) в этом районе, пройденный саратовскими туристами, описывается здесь. По долине Верхней Ангары проложена трасса БАМа. Начальная точка маршрута — станция Ангоя.

Маршрут начинается по долине реки Якчий — правого притока Верхней Ангары Река пересекает трассу БАМа в полукилометре западнее Ангоя. Долина Якчия тянется в северном направлении густой тай гой с буреломными завалами, без троп Двигаться лучше всего вблизи реки ее первым берегом, где имеются едва различимые звериные тропы, обходя по верху встречающиеся прижимы в средней части долины. В ее верхней части лежат три озера.

От последнего (азимут 50°) подъем по крупной осыпи на перевал Якчий (1А, 1 850 м). Путь от станции Ангоя до перевала занимает 3—3,5 дня.

С перевала в долину Кичеры ведет осыпкой склон крутизной до 30° с перепадом высот 250 м. Он приводит к озерцу, видимому еще с перевала. Спуск занимает 1 час. За этим озерцом еще более крутой (до 40°) и протяженный (около 350 м) спуск по травянисто-осыпному склону. После спуска долина круто поворачивает влево и через полтора км приводит к Верхнекичерскому озеру. Обойти его можно правым берегом. Снизу оно подпружено мощной перемычкой, сложенной крупными камнями. По ним нужно спуститься с перемычки не до дна долины Кичеры, а до ложбины между двумя правобережными отрогами, где можно разбить лагерь.

Затем следует пересечь второй правобережный отрог и подняться на перемычку в правобережном склоне долины Кичеры. Эту перемычку можно принять за перевальную седловину, но за ней пологий склон из крупных камней приводит к еще одному озеру, над северной оконечностью которого видна широкая седловина перевала Озерный (н/к, 1 350 м). На седловину ведет поросший кедровым стлаником склон крутизной 35° и протяженностью 60 м, по середине которого по каменным плитам стекает ручей. Вблизи ручья и проходит наиболее удобный путь подъема на перевал.

Перевал Озерный представляет собой обширное заболоченное водораздельное плато. Здесь пролегает водораздел двух великих сибирских рек Енисея и Лены. В четырех км ниже плато в долине реки Левая Мама лежит Мамское озеро, у нижней оконечности которого, на правом берегу, хорошие места для стоянки. Здесь можно устроить дневку.

Дальнейшим путь — в левобережный распадок напротив нижней оконечности озера. В верховьях этого левого притока имеется перевал Эскалатор (1А, 1 860 м). Путь от озера до него занимает 3 часа. Спуск в сторону Кичеры начинается по отрогу слева по ходу. В котловине справа лежит обширное озеро с плавающими льдами. В долину Кичеры ведет крутой распадок с общим перепадом высот около 1 км. По следующему правому притоку Кичеры почти эту же высоту предстоит набрать снова, чтобы преодолеть перевал Зенит (1А, 1 600 м). Перевал представляет собой узкое водораздельное плато, спуск с которого приводит в долину реки Чаи. От места выхода в долину до ее верховий, где в гребне виден узкий «пропил» перевала Г. Я. Седова (1Б, 1 842 м), 7 километров.

Наиболее сложен спуск с перевала в сторону реки Нюсидек, Он проходит по очень подвижной крупной осыпи крутизной до 45° и протяженностью 300 м, в верхней части которой лежит крутой плотный снежник длиной 40 м. По правому берегу долины Нюсидека идти вниз до ее слияния с долиной реки Левая Мама. Вблизи устья, среди кедров, есть место для лагеря.

От этого места подняться по долине Левой Мамы до верхнего озера, далее — до верховий левого истока, там перевалить в долину Кичеры, затем спуститься по ней 10 км до второго крупного левого притока, потом перевалить в его верховьях через перевал Дзелинда (н/к, 1 800 м), спуститься по долине одноименной реки до трассы БАМа.

Наш путь проходит далее вниз по таежной долине Левой Мамы до участка реки, заключенного между устьями двух ее крупных правых притоков — рек Огдында-Москит и Колдас. На этом участке река распадается на несколько рукавов, и здесь следует искать место для брода. Чуть выше устья Огдында-Москит на реке образовался глубокий и протяженный скальный каньон с каскадом красивых водопадов.

Дальнейший путь — вверх по долине реки Колдас. Ее длина 18 км, а верхняя часть поросла густейшими зарослями кедрового стланика. В верховье правого истока имеется перевал «Динамо» (2А, 2 200 м) — широкая седловина в крутостенном скальном гребне. С перевала можно совершить восхождение на расположенную в 1 км восточнее вершину 2 605 м. Спуск с перевала приводит в долину реки Асикты, по которому нужно двигаться, перейдя на правый берег (брод средней сложности в верхней части долины, где также весьма густые стланиковые заросли). Из этой долины подъем по шестому правобережному распадку, считая сверху от места слияния двух истоков реки. До этого распадка от перевала «Динамо» 24 км. В верховьях распадка, нижняя часть которого очень крута н узка, расположена широкая седловина перевала Московский (1Б, 1 900 м). Спуск с перевала приводит на верхнее плато, с которого берут начало левые притоки Анама-кита Мамского.

Вверх по долине Анамакита Мамского левым берегом идет хорошая тропа (впервые за весь маршрут). Она приводит на узкое водораздельное перевальное плато (снова водораздел Лены и Енисея) и с него спускается далее в долину Анамакита Ангарского, обходя в его верховьях крупный каньон. Далее нужно двигаться вниз по галечным пляжам этой реки до того места, где она вырывается из гор. Здесь от реки, в восточном направлении, по наезженной дороге 10 км ходьбы до трассы БАМа. По ней в 12 км на западе поселок Новый Уовн.

В этом месте по БАМу раз в сутки ходит пассажирский поезд Ангаракан — Северобайкальск. Последний по праву считается центром западного участка магистрали. Здесь можно хорошо отдохнуть на берегу Байкала, осмотреть молодой строящийся город, музей истории строительства бурятского участка БАМа и картинную галерею. Из Северобайкальска можно по железной дороге доехать до Красноярска или «Кометой» по Байкалу до Иркутска (12 часов). г. Саратов

В. ИГОШИН, кандидат в мастера спорта СССР

ЛИТЕРАТУРА: Царенков В. Северо-Байкаяьское нагорье. В кн. «Ветер странствий». М., «ФиС», 1989, вып. 4. с. 118—131; Васильев М., Громов В. Туристские маршруты западного БАМа. М., «ФиС», 1984; Воробьев С. Вверх по водопадам. «Турист», 1986, № 12, с. 37; Николаев КЗ. Каменные километры Анамакита. «Ветер странствий». М., «ФиС», 1985, вып. 20, с. 53—56.

Адрес для консультаций: 410029, Саратов, ул. Братиславская, 63, городской туристский клуб.

Журнал «Турист» № 6 июнь 1989 г.

Оптимизация статьи — промышленный портал Мурманской области

Сто путей – сто дорог

С детьми по Курге

Во всей красе откроется север путешественникам, решившим пойти в поход по реке Курге. Протекает она в центре Кольского полуострова и соединяет Ефимозеро, Яичное, Яловое, Курга и Ловозеро. Любители рыбной ловли могут поймать здесь хариуса и кумжу. В прибрежных лесах много грибов и ягод: морошки, черники, брусники, шикши. Приятно пройти по широким плесам озер с чистой водой, набраться опыта в преодолении шивер и порожков, приобрести навыки в подъеме вверх по течению бечевой.

Причем всему этому можно обучить и детей. Река Курга — посильна для маленьких начинающих путешественников. Категория сложности — II. Протяженность трассы — 200 км, продолжительность 10 дней. Сезонность — июль — август. Наиболее приемлемы для сплава — байдарки или двухместные катамараны. Участники похода должны иметь спасжилеты, накомарники, репелленты, костровую растопку, а байдарки — емкости для непотопляемости.

Начальный и конечный пункт похода — село Ловозеро, центр одноименного района Мурманской области. Коренное население района — саамы, или лопари, — занимаются оленеводством и рыбной ловлей. В село Ловозеро можно попасть самолетом из Мурманска или, доехав до Оленегорска поездом (ж. д. станция Оленья), а лотом автобусом либо до Ловозера, либо до шахтерского поселка Ревда. Ревда и Ловозеро имеют регулярное автобусное сообщение.

Приятная достопримечательность села Ловозеро — приют для самодеятельных туристов. Он расположен неподалеку от автобусной остановки и дает возможность переночевать, обсушиться и подготовиться в дорогу. В магазинах можно приобрести саамские сувениры, докупить продукты, отправить с почты сообщения о выходе на маршрут и его завершении.

Начать поход можно непосредственно в селе, собрав байдарки на берегу реки Вирма, впадающей в Ловозеро. Или, пройдя по левому берегу около двух километров, миновав лодочные гаражи, по автомобильной дороге, остановиться на удобном месте на ночь. Окрестности села объявлены зеленой зоной, поэтому могут возник путь трудности с деревянным каркасом для катамарана.

Река Вирма с быстрым течением без естественных препятствий. На реке активное движение моторных лодок. По реке до Ловозера около восьми километров. Дальнейший путь лежит по Ловозеру на юго-восток. Предстоит пройти около двенадцати километров. На озере много островов, на них можно укрыться в случае сильного ветра, поднимающего крутую волну, особенно на мелких участках.

Отыскать вход в озеро Курга можно по желтому песчаному участку берега. По озеру Курга нужно идти на север до устье реки Курга. Устье реки делит озеро на две части, называемые Зимняя и Летняя Курга. Летняя Курга расположена севернее устья и также соединяется с Ловозером протокой. Река Курга в нижнем течении имеет ширину примерно 60—80 метров. Километрах в пяти справа впадает Черная речка, а приблизительно через часа полтора хода байдарки придут к первому порогу Курги. На правом берегу много мест дня лагеря, есть дрова два костра. Учитывая, что место обжитое, после привала обязательно надо навести порядок.

Далее вверх по течению нужно будет вести байдарки бечевой. Бечевник есть практически везде, где имеется шивера или короткие плесы. На длинных плесах бечевника нет. Лучше всего, если в байдарке остается один из членов экипажа для того, чтобы обводить камни. Удобно вести байдарки корабликом на двух веревках, привязанных в обвязке байдарки с носа и кормы. До Ялового озера один-два ходовых дня. Места для стоянок есть только на высоких берегах. По озеру маршрут проходит вдоль северного берега от мыса до пролива между мысом и маленьким островком. От пролива следует идти на запад к большим камням, которые Курга вынесла во время ледохода.

Примерно через два километра начинается длинная шивера, перемежающаяся порожками. Бечевник и места для стоянок — по левому берегу. На этот участок можно дать один ходовой день, поскольку между Яичным озером и Ефимозером есть только одно удобное место для стоянки на высоком прямом берегу. Из Ефим-озера (Сейявра) Курга вытекает стремительным потоком, и нужно хорошо поработать веслами, чтобы достичь озера. Ефимозеро протянулось с запада на восток примерно на тридцать километров, оно расположено среди гор-увалов, называемых тундрами. Берега покрыты лесом, тут много ягод, грибов. Много удобных мест для стоянки. В озеро впадают две речки.

Обратная дорога в село Ловозеро займет три-четыре ходовых дня. Особое внимание следует обратить на переход Ловозера, подходящим временем могут быть ночные или ранние утренние часы, когда стихает ветер.

г. Рига

А. НЕСТЕРОВ

ЛИТЕРАТУРА: Библиотека туриста. Север. М., «ФиС», 1975; Атлас Мурманской области. М., 1972.
Адрес для консультаций: 226000, Рига, ул. Скарию, 22, городской туристский клуб.

Журнал «Турист» № 6 июнь 1989 г.

Слово о наставнике

Имя руководителя клуба туристов «Сихотэ-Алинь», мастера спорта СССР, чемпиона страны по туризму Станислава Владимировича Кабелева хорошо знакомо многим спортсменам не только в Приморском крае. Никогда не унывающий лидер находкинских туристов-путешественников не ищет покоя, всегда в гуще событий, всегда в пути…

В конце 50-х годов он приехал в Находку молодым парнем, окончил здесь мореходное училище, потом плавал штурманом на рыболовных судах. Когда впервые сходил с группой туристов по маршруту В. К. Арсеньева, загорелся этим увлекательным видом спорта. Занятия музыкой (а он был неплохим музыкантом, играл на флейте в городском оркестре) и бегом (Станислав Владимирович в то время был чемпионом края на дистанциях 100 и 200 метров, кандидатом в мастера спорта по легкой атлетике) не мешали ему брать рюкзак и уходить в дебри Уссурийского края. Заманчиво было пройти маршрутами Н. М. Пржевальского и В. К. Арсеньева по Приморью. Из года в год С. Кабелев прокладывал новые маршруты по следам их экспедиций.

Первое путешествие за пределы Приморского края совершил по Камчатке, в край вулканов и гейзеров. Затем горы Тянь-Шаня, пик Комсомола, Талгар. Он мечтал о настоящих вершинах, о повелителе духов Хан-Тенгри (так называют этот без пяти метров семитысячник киргизы), пиках Ленина, Коммунизма. Однако большая общественно-организаторская работа надолго отодвинула его мечту — при клубе туристов проходят десятки семинаров, совершаются сотни походов по местам революционной и трудовой славы Приморья под руководством воспитанников Кабелева, которые помогают партийным и комсомольским органам в воспитании трудных ребят.

Сам из таковых, я безмерно благодарен Станиславу Владимировичу за то, что помог мне стать человеком, коммунистом, как и он, воспитателем ребят. А сколько их, таких, как я, было у С. Кабелева за 30 лет туристской деятельности?

Заслуги Станислава Владимировича отмечены Центральным советом по туризму и экскурсиям, крайкомом партии, крайсовпрофом. В числе его наград — Почетные грамоты Комитета по физкультуре и спорту при Совете Министров СССР, ВЦСПС, золотая и бронзовая медали чемпиона СССР по туризму. В то же время Станислав Владимирович — активный член литературного клуба «Элегия» и художественной самодеятельности Приморского судоремонтного завода, где он работает начальником лаборатории научной организации труда.

Его часто приглашают в рабочие общежития, в школы, на пограничные заставы, то есть туда, где молодежь ищет «делать жизнь с кого». А рассказать Станиславу Владимировичу есть что, у него за плечами многочисленные туристские маршруты высочайшей сложности, кроме того, он не раз бывал за рубежом. Например, видел Олимпийские игры в Монреале. Был поощрен этой поездкой за работу по развитию туризма в Приморском крае.

С каждым годом маршруты Кабелева и его товарищей становятся все сложнее. И это как вызов суждениям, что, мол, к 50 годам успокоится, остепенится. А он за свое. В 1982 году за технически сложный маршрут по хребту Черского за Полярным кругом вся группа получила золотые медали чемпионов СССР. В 1985 году команда С. Кабелева прошла напрямую по Верхоянскому хребту и сплавилась по реке Хара-Улах в Северный Ледовитый океан

И вот еще один уникальный маршрут по неведомым горам Сунтар-Хаята.

— Это один из лучших моих походов, — говорит Станислав Владимирович. — Молодцы ребята, на одном дыхании прошли все многочисленные препятствия. Показали отличную подготовку и в альпинизме, и в спортивном ориентировании, и в умении преодолевать водные преграды, болота, морены, ледники, классно сплавлялись на сложных реках.

А последний маршрут, действительно, уникален, и автором его опять же был наш неутомимый наставник. Ледники и вершины Якутии, красавицу реку Ульбея сменили неповторимые пейзажи неприступных вершин Мус-Хая, Друза, Берилл, сказочные лиственничные леса и озера на севере Хабаровского края, затем — горнотаежная река Кулу, 350-километровым сплавом по которой и был завершен 850-километровый маршрут в истоках реки Колымы. И здесь С. Кабелев остался верен памяти своего любимого путешественника — дальневосточника В. К. Арсеньева. По его предложению один из красивейших перевалов Юдомского хребта назвали именем Арсеньева.

По стопам своего тренера-наставника идут сегодня многочисленные его ученики. Одним из ведущих клубов туристов на Находкинском судоремзаводе руководит В. Парфенов, около ста инструкторов-общественников подготовлено на его родном заводе, наставниками туристов Дома пионеров и школьников стали С. Лифер, В. Петров, С. Шилова, И. Усатый. Федерации ориентирования и альпинизма в городе возглавляют также воспитанники С. Кабелева — Е. Кайгородов и Н. Трофименко.

Заводилами коллектива туристов базы активного морского рыболовства считаются В. Курилович, В. Милородов, Н. Сухецкий, С. Лысенко. На жестяно-баночной фабрике отличниками производства стали В. Лютенко и Г. Шлинчак, в тресте хорошо знают бригадира СУ-36 В. Беккера и В. Панчука, в торговом порту — В. Бородина. Примечательно, что мэром города Находка уже несколько лет избирается Виктор Семенович Гнездилов, соратник С. В. Кабелева, член клуба «Сихотэ-Алинь». А сколько еще товарищей можно было бы назвать!

От имени многочисленных читателей журнала «Турист», от лица всех туристов «Сихотэ-Алиня» и клуба «Одиссей» хотелось бы поздравить с юбилеем Станислава Владимировича — с 50-летием и пожелать ему дальнейших успехов в работе и в жизни, и еще многих самых сложных и неизведанных туристских маршрутов!

г. Находка

В. Трофименко, председатель правления клуба туристов «Одиссей»

Лето Анна Басова

Солнце светит,
Воздух чист,
Лето нам дано,
И большой кленовый лист
Мне глядит в окно.
За холмом, вдали туман,
Там шумит река,
Пестрый птичий балаган,
В небе облака…
Там забавно и смешно,
Важно, в строгий ряд,
Гуси гордые идут
Сполоснуть наряд.
Дождь веселый там всегда
Обновляет день,
Он и мне стучит в окно,
Прогоняя лень.

Забыв сомнения 

Нина Зеленина

Мы суетимся: наяву и в снах.
Родник тщеславья вычерпан до дна.
Лишь неподвластна истина одна,
Что эта жизнь в аренду нам дана.
Забыв сомнения, презрев любовь и стыд,
Мы к состраданью лихо жжем мосты.
И невдомек, что от того костра
Случайной искре вскоре будешь рад.

Совесть
От пустых разговоров
Совесть может истлеть.
Станет силе покорной
И иссохнет, как плеть.
Не вспылит, не прикажет,
Не ударит в сердцах.
Амплитуде не важно,
С кем идти до конца.
г. Архангельск

Журнал «Турист» № 6 июнь 1989 г.

Память Каменки любя…

Заметки краеведа

Ранним утром я сошел с поезда в Каменке, районном центре Черкасской области. Двадцать минут хода по безлюдным еще улицам — и вот я уже в парке имени Декабристов в центре города. Здесь безлюдно, свежо, яркими душистыми пятнами ложится солнце на траву и стволы деревьев. Над речкой Тясмин клубится туман.

Каменка… Мне и прежде приходилось бывать в этом небольшом городке. Зимой, когда белый снег засыпает дорожки и тропинки в бывшей усадьбе Давыдовых, летом, когда буйная зелень скрывает от мимолетного взгляда памятные места, связанные с именами декабристов, Пушкина, Чайковского…

В начале XIX века Екатерина Николаевна Давыдова, племянница Потемкина, избрала Каменку центром своих родовых владений. Благодаря ее сыновьям — генералу Раевскому, герою Отечественной войны 1812 года, и его сводным братьям А. и В. Давыдовым — Каменка скоро стала одним из культурных очагов юга России. Прославленный генерал часто приезжал со своей семьей к матери. А братья Александр и Василий Львовичи жили в усадьбе, стоявшей на правом высоком берегу Тясмина. Здесь гостили генерал Ермолов и поэт-партизан Денис Давыдов, герои 1812 года, в честь которых хозяйка усадьбы всегда приказывала палить из пушек.

Василий Львович Давыдов был видным деятелем Южного общества декабристов, одним из руководителей Каменской управы общества. Вокруг Каменки не было военных частей, только военные поселения. Но именно ей после Тульчина суждено было стать важнейшим центром, где происходили заседания и собрания членов Южного общества.

Сюда, в Каменку, на совещания, приуроченные к семейному празднику — именинам Екатерины Николаевны, приезжали Павел Иванович Пестель и Сергей Иванович Муравьев-Апостол, Михаил Павлович Бестужев-Рюмин и Сергей Григорьевич Волконский, Михаил Федорович Орлов, братья Александр и Иосиф Поджио. Здесь обсуждалась программа революционного переустройства России — «Русская правда». Декабристы, чтобы не привлекать внимание, собирались обычно в бильярдной, так называемом Зеленом домике.

Вот на одну из таких встреч в Каменке и попал Пушкин, приехавший по приглашению Василия Львовича.

В начале ноября 1820 года поэт познакомился с ним в Кишиневе, а уже 4 декабря писал в Петербург своему другу Н. И. Гнедичу: «…теперь нахожусь в Киевской губернии, в деревне Давыдовых, милых и умных отшельников… Время мое протекает между аристократическими обедами и демагогическими спорами. Общество наше… разнообразная и веселая смесь умов оригинальных, людей известных в нашей России…»

Чтобы сбить с толку генерала Раевского, который догадывался о существовании тайного общества, декабристы инсценировали заседание, на котором «обсуждали» вопрос, нужно ли в России тайное общество. На этом-то «заседании» и был Пушкин.

По воспоминаниям декабриста И. Якушкина, здесь поэт с жаром доказывал всю пользу, которую могло бы принести тайное общество России. Декабристы предусмотрительно обратили разговор в шутку, посмеялись. Но поэт, свидетельствует Якушкин, был очень взволнован: он перед этим уверился, что тайное общество или существует, или тут же получит свое начало, и он будет его членом; но когда увидел, что из этого вышла только шутка, он встал, раскрасневшись, и сказал со слезой на глазах: «Я никогда не был так несчастлив, как теперь; я уже видел жизнь мою облагороженною и высокую цель перед собой, и все это была только злая шутка».

В Каменке Пушкин много читал — библиотека Давыдовых была обширная. Он оставался в гуще литературной жизни обеих столиц. А вот написано поэтом здесь немного — несколько стихотворений, навеянных впечатлениями от путешествия по Кавказу и Крыму: «Нереида», «Редеет облаков летучая гряда…», «Я пережил свои желанья…», закончена поэма «Кавказский пленник».

Пробыл Пушкин в Каменке почти четыре месяца. Ему хорошо в ней, он в кругу друзей. Отсюда он совершил поездки с братьями Давыдовыми в Киев и Тульчин. И все-таки он в ссылке. В феврале 1821 года, после повторного напоминания, поэт выехал в Кишинев к месту «службы».

В ноябре 1822 года Пушкин снова заехал в Каменку. Об этом свидетельствует стихотворение «Адели», посвященное тринадцатилетней дочери Александра Львовича — Адели. Существует предание, что, уезжая из Каменки, поэт написал на одной из книг библиотеки Давыдовых: «Ваш тихий, милый Каменград я покидать совсем не рад». Но эта книга еще не найдена.

Пушкин только впоследствии узнал об истинных событиях, происходивших в Каменке во время его пребывания, о характере разговоров и заседаний с друзьями-декабристами. Вспоминая дни, проведенные в обществе декабристов, и «память Каменки любя», Пушкин расскажет о ней и о ее людях в десятой, уничтоженной главе Евгения Онегина.

В 1828 году приехала в Сибирь Александра Ивановна Давыдова. Приехала, оставив на попечение родственников маленьких детей, чтобы помочь мужу, чтобы быть рядом с ним в эти трудные годы. Тихо, почти незаметно для окружающих, исполняла она свой долг жены и матери: воспитывала детей (их в Сибири в семье Давыдовых родилось еще семеро), писала письма от имени декабристов, преподавала в школе для крестьянских детей, которую организовали декабристы. Никто никогда не слышал от Александры Ивановны ропота или жалоб. В 1855 году, накануне амнистии, на поселении в Красноярске умер Василий Львович.

Поставив на последние сбережения памятник на могиле мужа, супруга возвратилась в Каменку. Александра Ивановна, кстати, оказалась единственной из жен декабристов, кому удалось вырастить всех детей, родившихся в ссылке. Судьба даровала ей еще долгую счастливую старость в окружении своих детей и внуков. Она пережила подруг по сибирской ссылке, друзей мужа и даже некоторых своих детей. Похоронена Александра Ивановна здесь же, в Каменке, на старом Давыдовском родовом кладбище.

Неразрывно связана Каменка и с именем великого русского композитора Чайковского. Его сестра, Александра Ильинична, была замужем за Львом Васильевичем Давыдовым (сыном декабриста), и летом 1865 года Петр Ильич, будучи еще студентом Петербургской консерватории, впервые приезжает в Каменку. «Есть одно место в южной России, — писал позднее Петр Ильич, — которое я не променяю ни на какое другое в мире — это местечко Каменка, где живет моя любимая сестра Саша».

На протяжении 28 лет почти ежегодно приезжал композитор в Каменку. Здесь он отдыхал, впитывал в себя прелесть украинских мелодий и народных песен, напряженно работал над своими музыкальными произведениями. С Каменкой связано создание опер «Евгений Онегин», «Мазепа», «Орлеанская дева», балета «Спящая красавица». Здесь шла работа над фортепьянными концертами, сборником фортепьянных пьес «Времена года», симфониями и симфоническими сюитами. Используя мелодии украинских песен, композитор написал Вторую симфонию, которую позже стали называть «Украинской».

… Летом 1871 года Чайковский для племянницы, дочери Александры Ильиничны, создает одноактный балет «Озеро лебедей». Пишет либретто по сюжетам немецких сказок, музыку, делает декорации. Постановка, которую композитор осуществил в Каменке с участием детей сестры, была успешной.

А через несколько лет дирекция Большого театра заказывает Петру Ильичу музыку для балета «Лебединое озеро». И хотя прямой связи между детским и всемирно известным балетом нет, некоторые мелодии композитор использовал. Например, печальную песню лебедей, которая проходит через весь «взрослый» балет. Или, например, танец маленьких лебедей…

Очень часто бывал Петр Ильич в гостях у Александры Ивановны Давыдовой, которая рассказывала ему о декабристах, о Пушкине. «Не нарадуешься, когда смотришь на эту 80-летнюю старушку, бодрую, полную сил, — пишет он в письме к баронессе фон Мекк 19 апреля 1884 года. — Память ее необыкновенно свежа, и рассказы о старине так и льются. А в молодости своей она здесь видела много интересных исторических людей. Не далее, как сегодня, она мне подробно рассказала про жизнь Пушкина в Каменке».

Пушкин был его любимым поэтом, на сюжеты которого композитор написал свои лучшие оперы — «Евгений Онегин» и «Пиковая дама».

Вместе с Татьяной Борисовной Даниловой, научным сотрудником Каменского литературно-мемориального музея А. С. Пушкина и П. И. Чайковского, осматриваем исторические места города. Их много, таких мест, и о каждом Татьяна Борисовна может подолгу рассказывать, припоминая все новые и новые подробности.

— Прежде всего, — говорит она, — это так называемый Зеленый домик, бывшая бильярдная в усадьбе Давыдовых. Здесь обычно останавливались гости Каменки. Две мемориальные доски на фасаде напоминают нам о том, что в домике жили Пушкин и Чайковский. Декабристы часто проводили здесь свои совещания. В 70-е годы прошлого века летними вечерами из раскрытых окон домика часто доносились чарующие звуки музыки — Петр Ильич исполнял для семьи Давыдовых свои произведения… Теперь здесь литературно — мемориальный музей. Бережно хранятся в музее бесценные сокровища — личная шпага Василия Львовича Давыдова, на рукоятке которой видны буквы «В. Д.»; пианино и семейный рояль Давыдовых, клавиш которых касались пальцы гениального композитора. Теперь пианино открывается раз в году, в день рождения Петра Ильича. На нем играют лауреаты международных конкурсов, победители областных конкурсов…

Тенистыми аллеями, мимо памятника П. И. Чайковскому (скульптор М. Константинова) идем из музея в парк имени Декабристов. Парк — сохранившаяся часть бывшего большого парка в усадьбе Давыдовых. Здесь установлен один из немногих в стране памятников декабристам. Скульпторы Вронский и Чепелик, архитектор Гнездилов темой для памятника избрали момент, когда руководители Южного общества читают проект «Русской правды».

И символично, что рядом, в десятке метров, на поляне среди деревьев стоит бронзовый Пушкин. Поэт изображен скульптором Г. Шатух во время прогулки по парку. Он рядом с декабристами, но не с ними. Читают «Русскую правду» без него…

Если спуститься от памятника декабристам вниз, к Тясмину, то на одной из террас парка можно увидеть грот, который носит название Пушкинского. В гроте часто собирались декабристы, бывал Пушкин. В прохладе и тишине грота любил работать Чайковский. Здесь, по воспоминаниям родственников, он создавал Вторую симфонию.

А напротив входа в парк из-за зелени деревьев выглядывает один из домов семьи Давыдовых. В нем живал Петр Ильич Чайковский. Теперь в этом доме музыкальная школа.

Татьяне Борисовне пора возвращаться в музей, где уже ждет группа экскурсантов. По ее совету, выехал на окраину города, к Тясмину. Здесь река течет в отвесных каменных берегах (отсюда, возможно, и название — Каменка), а среди реки поднимается гранитная скала. Скалу в народе называют Пушкинской. Рассказывают, что Александр Сергеевич часто приплывал на лодке к этой скале. Здесь он отдыхал, обдумывал новые стихи.

Не все проходящие поезда останавливаются на станции Каменка. Но постарайтесь взять билет на тот, который останавливается: не пожалеете!

В. Сальников,

От редакции.
Для тех, кто захочет посетить Каменку вместе с квалифицированным экскурсоводом, сообщаем адрес Черкасского бюро путешествий и экскурсий: 257005, г. Черкассы, ул. Энгельса, 69. Телефон 47-13-70.

Читайте в ближайших номерах

ТАЙНА «ЧЕРТОВОЙ» ПОЛЯНЫ. Рассказ руководителя поисковой экспедиции ташкентских туристов в районе падения Тунгусского метеорита.

ТРЕБУЮТСЯ МЕНЕДЖЕРЫ. Корреспонденция касается актуальных проблем внедрения хозрасчета в деятельность турклубов.

ДИСКУССИОННЫЙ КЛУБ. Под этой рубрикой будут опубликованы размышления туриста из г. Мичуринска «РИСК — ВСЕГДА ЛИ ЭТО ПЛОХО?», а также материал «НАС ОБЪЕДИНЯЮТ ГОРЫ», в котором кандидат в мастера спорта Ю. Горин из Баку аргументированно доказывает необходимость единой организации для любителей альпинизма и горного туризма.

НЕРУССА ПОДАЕТ «SOS». Бывалого туриста кандидата биологических наук Штильмарка тревожит судьба малой реки центра Европейской части РСФСР. Материал прислан на конкурс «Истоки». РЕЦЕПТЫ ИЗ КОРНЯ ИВАН-ЧАЯ. Беседа со специалистами ВНИИ пищевой промышленности знакомит с питательными свойствами некоторых дикорастущих трав и цветов.

Напоминаем вам, уважаемые читатели, что подписка на журнал «Турист» принимается в отделениях связи по месту жительства с любого очередного месяца.

Те, кто решил оформить подписку на следующий, 1990 год, могут сделать это заблаговременно — с начала года на наш журнал идет подписка свободно, без ограничений.

Журнал «Турист» № 6 июнь 1989 г.

Оптимизация статьи — промышленный портал Мурманской области

Когда попадают в беду

Колонка редактора

Пришло лето, благоухают леса, синеют вдали горные хребты, тянет освежающей прохладой от серебристой реки. Но идущие на природу должны помнить, что она сулит не только удовольствия, но и таит опасность. Как показала жизнь, неприятности поджидают людей беспечных, а такая черта характера рождается от незнания, безграмотности, излишней самоуверенности.

Например, живет человек рядом с горами и, следовательно, считает, что и опасаться их нечего. Вот они, видны из окна родного дома, как на ладони. А между тем видеть и знать не одно и то же. Четверо школьников из Алма-Аты потерялись сравнительно недалеко от родного города, в горах, куда поднялись по канатной дороге. Обратно решили спускаться пешком до Медео. Но дороги не знали, да еще кто-то неверно их сориентировал. «Ребята двинулись наобум и через некоторое время заблудились.

И представьте себе картину. Темнеет, спичек ни у кого нет, костра не разведешь, а стоит уже октябрь — ночью в горах холодно, гораздо холоднее, чем на равнине. А мальчишки пошли в тренировочных костюмах.

Трудно описать, что творилось у этих ребят дома. Вконец обеспокоенные родители подняли на ноги милицию, те спасателей. Томительно тянулась тревожная ночь. Отцы и матери уж и в живых не чаяли видеть своих детей. Такое, впрочем, не исключалось, но все обошлось благодаря счастливому случаю. Школьники встретили двух взрослых туристов, шедших по маршруту. Они поставили палатку, развели костер, напоили ребят чаем, на ночь отдали им свои теплые вещи. Утром туристы отвели мальчиков до Медео. И какими же несерьезными были первоначальные планы ребят, если спускались они до известного спортивного центра весь световой день.

Кроме хорошей готовности нужно еще и уметь сделать поправку на конкретные обстоятельства. А они иногда резко меняются во время путешествия. И вот тут у путников должно хватить благоразумия, а у руководителя чувства ответственности, чтобы сказать себе «Стоп!».

Увы, чувство ложного самолюбия, опрометчивая надежда на слепую удачу очень часто одерживает верх. И, как правило, расчет на авось мстит за себя. Вспомним случай, произошедший уже в другой республике, в Таджикистане, в районе озера Искандеркуль. Группа в шесть человек под руководством инструктора шла по направлению к озеру. До ближайшего перевала осталось совсем немного, но тут начал опускаться туман, густой, закрывший напрочь всю округу.

Туристам бы переждать. Но они двинулись вперед, в тумане потеряли тропу и потому вышли не на перевал, а на снежно-ледовый склон. Руководитель решил спускаться, навесив веревки. Но во время спуска сверху сорвался камень, перебил веревку и все семь человек покатились вниз. Летели метров 200—250. К счастью, обошлось без жертв, однако двое получили серьезные травмы, причем один сломал ногу. И снова непредвиденная холодная ночевка в ожидании помощи. Хорошо, что спасатели не подвели и вертолетчики показали себя молодцами.

Что ж, благоразумию надо учиться, а чувство ответственности, если его нет, необходимо у себя воспитывать. Три британских путешественника в марте минувшего года решили достичь Северного полюса. Однако погода им не благоприятствовала: две недели бушевала пурга, стояли сильные морозы. И трое полярных исследователей решили вернуться.

Отступление — это ведь не поражение. Человек оставляет за собой право покорить заветный рубеж в будущем. В таком случае остается надежда, в другом, если проявляется бессмысленное упорство, происходит драма или же, того хуже, трагедия. Наш совет — выбирать первое.

Журнал «Турист» № 6 июнь 1989 г.

Трансарктическая лыжня: кто ее достоин?

Дискуссионный клуб

В течение 1988 года на страницах журнала шло обсуждение письма ленинградцев мастеров спорта Н. И Ю. Виноградовых о проблемах развития арктического туризма, вылившееся в довольно бурную дискуссию. Итоги ее опубликованы в № 12 за 1988 г. В это же время в Центральном совете по туризму и экскурсиям прошло заседание всесоюзной федерации туризма, посвященное вопросам, поднятым нашими авторами.

В ходе перестройки, буквально на наших глазах, многие явления, вызывавшие протесты и недовольство туристской общественности, уходят в прошлое, рушатся былые препоны на путях покорителей заполярных трасс. Так, например, к полюсу стартовала экспедиция «Арктика» под руководством упоминавшегося участниками дискуссии Владимира Чукова, побывала в Антарктиде женская команда «Метелица». Словом, как говорится, лед тронулся и положительные сдвиги налицо. Тем не менее, остаются пока и нерешенные проблемы, о которых, в частности, говорили и участники «круглого стола» в ЦСТЭ. Завершая тему, журнал публикует некоторые наиболее интересные выступления.

Д. Луговьер, председатель комиссии пропаганды и агитации Всесоюзной федерации туризма:

— Дискуссия начата письмом ленинградцев Виноградовых. Видимо, будет интересно нам их послушать.

Ю. Виноградов, мастер спорта по туризму, автор письма:

— Наверное, повторять то, что изложено в нашем письме, нецелесообразно. Его читали, обсуждали, и не столько его, сколько проблему арктического туризма и другие, возникавшие параллельно. Это борьба не против Дмитрия Шпаро как спортсмена, а против тех явлений, которые у нас в спорте и туризме имели и продолжают иметь место.

Пока что мы, например, не можем ходить туда, куда хотим. Всем известно, что есть районы — открытые для «просто граждан» и одновременно закрытые для туристов. Если посмотрим на карту, окажется, что наиболее ценные в туристском отношении районы попадают в те или иные «зоны». Даже горы Кавказа, которые давно стали признанным центром туризма. Получается, что спортивные группы ограничены правилами, которые действуют только для них. При этом группы неорганизованные, или привилегированные — вроде Шпаро, — в такие районы спокойно попадают.

Если бы Север был открыт в то время, когда активно начинались путешествия Шпаро, наверное, рядом с его группой появился бы еще десяток сильных спортивных групп, которые дошли бы до Полюса раньше и быстрее.

Н. Виноградова, мастер спорта по туризму, автор письма:

— В наш адрес в журнальных публикациях высказывались претензии, что мы люди, заинтересованные лично. Вот, мол, у Шпаро получилось, а у нас нет, поэтому мы и сетуем… Это не так, по той хотя бы причине, что мы занимаемся не лыжным туризмом, а пешеходным, и никогда не претендовали на участие в подобных экспедициях и никакой конкуренции со стороны Шпаро, естественно, не испытывали.

А. Попов, заведующий редакцией туристско-экскурсионной литературы Профиздата:

— Шпаро у меня вызывает чувство уважения — он сумел своего добиться… И здесь возникает вопрос — почему мы, туристская общественность, не можем сделать так? Давайте организуем свою экспедицию — на Чукотку, в Антарктиду, куда угодно. Мы, как издательство, могли бы книжку сделать об этой экспедиции, а журнал дал со своей стороны соответствующую рекламу. Тогда бы мы использовали собственную туристскую экспедицию для пропаганды туризма… Вот только не находится энтузиастов, которые могли бы, так сказать, на уровне Дмитрия Шпаро, его энергии все это сделать. А давайте сделаем лучше него, интересней, чем у него…

П. Лукоянов, почетный член президиума Всесоюзной федерации туризма:

— Очень хорошо, Алексей Сергеевич, что вы задали такой вопрос — тем самым «открыли» возможность обсуждения этой проблемы в совершенно ином направлении. Так вот я хочу вам лично и всем тем, кто этого не знает, доложить, что в конце 1973 года ЦСТЭ и ВС ДСО профсоюзов издали совместное постановление о запрещении туристских походов в арктическом бассейне. Больше того — потом последовало второе постановление, вообще запрещающее проведение каких-либо вояжей «не с научной целью». Поэтому все должны совершенно четко знать, что наше горячее желание в течение многих лет разбивалось об эту «стену». В течение долгих лет из всех претендентов пользовался Арктикой по своему усмотрению только товарищ Шпаро.

Я совершенно согласен с Виноградовыми, которые сказали, что у нас было — ну не десяток — по крайней мере пять групп хорошо подготовленных. Так что объективно именно вот эта деятельность Шпаро, над которой был поднят флаг ЦК ВЛКСМ, поставила наш туризм «вне закона».

Я не согласен с некоторыми авторами, письма которых появились в журнале, и с вами, уважаемый Алексей Сергеевич. Наивно смотреть на проблему так, как вы предлагаете. Очень рад, что эта тема стала сейчас хотя бы не запретной и что журнал «Турист» начал публикацию таких материалов.

А. Серебреников, член президиума Всесоюзной федерации туризма:

— Предыдущие выступавшие касались вопроса, как достать деньги: через ЦС или через «частные» организации. Да и так, и так, кто как сможет. Мне представляется, хорошо то, что Шпаро достал эти деньги, «высосал», извините за выражение, «Комсомольскую правду». Но — тут я поддерживаю Петра Ивановича — не надо забывать, что за Шпаро тянется цепочка действий против туризма, на первый взгляд с ним не связанных.

Пока Шпаро ходит, например, в пролив Лонга и т. п. — вроде бы и все остальные существующие группы ходят. А как только у него появляется идея идти на Полюс — путь туда всем остальным «отрубается» посредством разных постановлений. Возьмем, например, группу Владимира Чукова. Ведь в 1987 году только несчастный случай остановил его от достижения Полюса. А вот когда на следующий год Чуков вновь собрался туда, их «зарубили». Почему? Да потому, что туда же собрался Шпаро!..

Так что самое главное дело — это «открыть» нам Арктику — для всех тех, кто хочет. А решать, кто может, а кто не может — это уже дело второе. Ну и о деньгах тоже можно подумать потом…

Д. Луговьер:

— Пользуясь тем, что здесь присутствуют люди, имеющие отношение к прессе, и как авторы, и как редакторы, мне бы хотелось подчеркнуть, что хотя мы все находимся по одну сторону нашей воображаемой «баррикады», тем не менее, должны адресовать самим себе очень серьезный упрек. Пишем мы о своих походах необычайно мало, в том числе и об их истинных препятствиях, трудностях. Это — результат нашей, может быть, скромности, а может быть, и лености.

Л. Перлов, ответственный секретарь комиссии пропаганды и агитации Всесоюзной федерации туризма:

— Хочу обратить внимание присутствующих на общее название подборки статей в журнале «Турист». Мне оно представляется неслучайным: «Трансарктическая лыжня — кто ее достоин». Не как надо это делать, не кому это можно, а именно «кто ее достоин?». Поэтому как бы нам ни хотелось уйти от, «субъекта», не получится это. Безусловно, достойны уважения и напористость, и пробивная сила, и организаторские способности Д. И. Шпаро, которому удалось всю эту бюрократическую машину «раскачать» и добиться, будем говорить прямо, больших результатов. Можно считать это высоким спортивным достижением, можно не считать, но то, что это очень серьезное дело, — наверное, никто спорить не станет.

Но в то же время я соглашусь с теми, кто считает, что главный вред во всем этом — позиция исключительности для некоторых товарищей. К счастью, сейчас пишут достаточно много, и все теперь знают, как у нас «делали героев» (были, в частности, хорошие публикации о стахановском рекорде). Искусственно создавали условия для появления конкретного «героя», при этом «отсекали» всех остальных.

A. Смычкович, автор публикаций в журнале «Турист»:

— Я заметил, что почти во всех выступлениях — и сторонников, и противников, и нейтральных — был один такой «общий знаменатель» в виде организаторских способностей, необходимых для такой вот трансарктической экспедиции. Мне кажется, что здесь имеется определенное заблуждение. Каждый, характеризуя эти «исключительные способности», оперирует, как правило, словами: «удалось договориться», «наладить связи», «достать деньги», «пробить препоны» — эти слова, как сейчас говорят, относятся к понятиям «теневой экономики». И, может быть, мы не будем восхищаться таким положением? Как, например, когда подходим к магазину с запертыми дверями и видим, как с черного хода выходит тетя, обвешанная сумками: «Смотрите, мол, ребята, какие они организаторы! Мы тут стоим, а они вот тащат. Надо бы и нам тоже. Я завтра, пожалуй, пойду…»

Теперь о погранзоне. Она ведь сейчас в некоторых местах превысила пределы разумного. Иногда граница вдоль северных берегов нашей страны отходит аж на 2 тысячи километров вглубь. Если бы таким образом поступили, допустим, с западной границей, то для того, чтобы приехать в Прибалтику или в Минск, нам пришлось бы оформлять пропуска.

B. Шапиро, автор публикаций в журнале «Турист»:

— В 1988 году мне удалось побывать на Диксоне как раз в тот период, когда совершал свой «вояж» Шпаро. Я был потрясен негативным отношением к этой группе местных жителей. Где бы мы ни встречались с ними — все начинали разговор о Шпаро, и как мы ни уходили от этого — все возвращались к нему же.

Что группа Шпаро давно уже не спортивная — это ясно. Вот мы как-то попробовали вычислить среднюю скорость ее движения: в лучшем случае, при наличии постоянных сбросов — 19,7 километра в день. А вот перед нами, на сутки раньше, проходила тем же маршрутом к мысу Челюскин группа ленинградца Кузнецова, их скорость — 50—40 км/день. Надо сказать, что они за месяц прошли 1 300 километров! Такие сейчас спортивные скорости!

Это то, что касалось «субъекта», как вы говорили. Теперь давайте поговорим об объекте. С организацией Государственной комиссии при Совете Министров СССР по делам Арктики, которая возникла в 1988 году, можно считать, что прежние решения о закрытии аннулированы. Правда, об этом пока люди плохо информированы. И вы, Петр Иванович, в их числе. В Арктику можно при соблюдении определенных условий кому угодно ходить — и туристским группам, и прочим. Но до тех пор, пока мы будем «вразбивку» бороться за Арктику, мы ничего не добьемся. Здесь надо поступать другим путем. Нечего выдумывать велосипед, надо только пристраиваться к имеющейся готовой системе. Как пристроиться? Давайте объявим открытое первенство СССР по лыжному туризму в Арктике. Если положение о первенстве будет подписано не только ЦСТЭ, а ВДФСО профсоюзов, тогда откроются те самые деньги, которых не хватает. На первенство СССР положена определенная норма довольствия.
Причем везде в низовых организациях достаточно предъявить документ, и наиболее достойные или наиболее организованные получат все, что им надо.

Думаю, что 3—4 группы таких найдется. Мы увидим тогда, чему они соответствуют, и отберем из них тех, кого можно будет в следующем году, скажем, «пропустить» через Северную Землю. Причем надо ставить их на открытое первенство. В этом году мы, конечно, не успеем их оповестить, а в следующем они прекрасно к нам примкнут.

Теперь относительно героев и героизма. Вопрос очень наболевший. Меня поражает иногда однобокость нашей прессы. Вот появляются в «обойме» какие-то люди, и их начинают со всех сторон прославлять.

Мы знаем Дмитрия Шпаро, Валентину Кузнецову, сейчас вот узнали Владимира Чукова — пошли плотным косяком публикации о его группе. Но больше мы никого не знаем, и я считаю, что это великая ошибка — молчать о том, в чем мы превосходим любых зарубежных «конкурентов».

Н. Беленький, зав. редакционно-издательским отделом Московского городского туристского клуба:

— На мой взгляд, обсуждаемые здесь проблемы отчасти еще вызваны особой системой организации самодеятельного туризма в нашей стране, существенно отличающейся по сравнению с зарубежными странами. Мне довелось побывать в двух — Чехословакии и Польше. Основное наблюдение такое. В этих странах (и как рассказывали мне — во многих других тоже) исходят из принципа уважения к человеческой личности, к ее способностям. И если человек куда-то собирается, что-то хочет делать, то предполагается, что он достаточно взрослый и способен принимать решения самостоятельно и отвечать за свою судьбу, за свою жизнь. Ведь у нас тоже, извините, никто не подозревает в каждом человеке самоубийцу — и если человек живет на 20-м этаже, то не стоят у него за спиной и не держат за руки, чтобы он не выпрыгнул из окна.

Поэтому, видимо, на Западе и в соцстранах любая группа в принципе может собраться, решить, что ей по силам. А в соответствующих организациях им просто нужно зарегистрироваться, чтобы при необходимости получить помощь. Более того, на эту помощь вносят определенные средства…

У нас же в стране в силу многочисленных запретов получается, что выигрывает тот, кто сумеет их обойти. И вот в этом проблема Шпаро мне как раз и видится: человек нашел возможность обойти всевозможные рогатки. Так вот, пока у нас в туризме будет «работать» система выпуска, основанная на недоверии к человеку, группе, до тех пор будут и люди, пытающиеся «обойти» эту систему. Конечно, нечестность в любом случае не вызывает восторга. Но, тем не менее закон жизни, увы, суров. Он гласит, что побеждает, в конце концов, сильнейший! То есть тот, кто преодолел все эти трудности. И получает он все эти «лавры», награды, возможно, даже и незаслуженные. Но мы должны стремиться к такой системе, которая бы давала возможность другим людям, честным, хорошим, правдивым, искренним, получать все то же самое, не обходя правила.

Н. Донской, зам. главного редактора журнала «Турист»:

— Нам, редакции журнала, не хотелось бы, чтобы у людей сложилось мнение (а его высказывал один из участников дискуссии — М. Харшан), что мы собрались здесь затем, чтобы «задвинуть» Шпаро куда-то поглубже. Цель дискуссии, начатой журналом, не в этом, а в том, чтобы попытаться выяснить истину.

Наверное, Д. Шпаро тоже внес свой вклад в дело освоения Арктики, и в этом смысле не стоит умалять его достижения. Другое дело, что на каком-то этапе этого «освоения» чувство меры ему изменило. «Ореол исключительности», как здесь справедливо говорили, поддерживало и неправильное, я бы сказал, даже несколько искаженное, освещение событий центральной прессой.

Думаю, что выход из этого положения в том, чтобы сейчас больше рассказывать читателям не только о группе Д. Шпаро, но и о других. А они есть.

Журнал «Турист» № 6 июнь 1989 г.

Уроки праздника

Проблема ждет решения

В Таджикистане, в горах Гиссаро-Алая, летом минувшего года состоялся финал VI всесоюзных соревнования туристов-школьников. Такие соревнования для ребят всегда праздник. Но и уроки из этих стартов извлекать необходимо. Вот о них и пойдет разговор.
Организаторы VI всесоюзных соревнований школьников по туризму в конце их устроили брифинг — собеседование с участниками.

Ребята говорили разное. Было и традиционное, общепринятое: о том, что соревнования помогли найти новых друзей, укрепить здоровье, увидеть новые места. А один парень из Литвы сказал: «Единственно, что мы получили тут хорошего, — это увидели Фаны, в остальном это были очень слабые соревнования, примитивные по своей программе, ничего нового они нам не дали».

Интересное заявление, правда? И не единственное. Многие его поддержали. Почему же дана такая оценка? Раньше ребята о своих соревнованиях так не отзывались. Неужели только потому, что слова им не давали? Думается, нет. Чтобы ответить на возникшие здесь вопросы, надо взглянуть на самую сущность школьных соревнований и, прежде всего, разобраться в их программе, которая почти не меняется вот уже более 15 лет. Может, она так удачна, что и менять ничего не надо? Если бы так.

Попытаемся, например, выяснить, по какому принципу она составлена? Сказать трудно. Тут все виды равны. Не обозначено ни главное, ни второстепенное. За все единая цена — что за многодневный поход, что за технику туризма или туристские навыки. Оговорка, гласящая, что в случае равенства суммы мест предпочтение отдается группе, показавшей более высокий результат по виду «туристский поход», очень слабый стимул, почти не ощутимое дополнение.

На командной борьбе оно отразилось в такой малой мере, что об этом и говорить-то всерьез не приходится. А вот на туристской подготовке участников уравниловка в оценке видов соревнований сказалась совершенно отчетливо. Некоторые учителя, методисты станций юных туристов стали приспосабливаться к существующей программе соревнований соответственно своим понятиям и возможностям. Естественно, что и путь наименьшего сопротивления тоже не забывали.

Постепенно в словосочетании «туристские соревнования» некоторые руководители стали выделять только слово «соревнования», а «туристские» ушло куда-то на второй план. Очень многие увлеклись туристской техникой. Всеми этими хитросплетениями веревок, карабинов, навесных и параллельных переправ, подъемов и спусков.

Слов нет, состязания по технике туризма нужны. Но при условии, что все делается для похода, ему все подчинено. Получается же у некоторых, приехавших на финал всесоюзных соревнований, все наоборот. Техника стала целью и смыслом жизни туристской группы, школьного кружка. А поход — досадным, не очень удобным приложением. В походы такие учителя, конечно, ходят, но в довольно простые, где применения сложной горной техники и не требуется. Так оправдано ли то внимание, которое ей уделяется? Нет. И об этом красноречиво свидетельствуют факты.

С трасс многодневного похода, входящего в программу финала VI всесоюзных соревнований, было снято 12 участников. Девять из них сошли по болезни, не выдержали физического напряжения на высоте из-за слабой туристской подготовленности. В положении «потерявших» своих путешественников оказались шесть команд. Грузия — сошли два участника, Эстония — два, Москва — два, РСФСР, Латвия, Киргизия — по одному участнику.

Среди закончивших поход неполным составом оказалась и команда школы № 32 из Белгорода, которая вот уже на третьем всесоюзном финале подряд блистает в соревнованиях по туристской технике. Что и говорить, завидная стабильность результатов, приносящая, надо полагать, немалое удовлетворение руководителю этой команды Василию Степановичу Елисееву. Ну а снятый с маршрута по болезни мальчик? Как расценивает эту неудачу руководитель? Она, похоже, его никак и не огорчила. Все вроде бы в порядке вещей. Высота, мол, виновата. «Горняшка», — сказал он и развел руками.

У меня же, откровенно говоря, никак не укладываются в сознании две вещи: команда, стремительно преодолевающая полосу препятствий, и сошедший с трассы похода участник? Могут сказать — случайность, с кем не бывает. Спору нет, бывает, может в походе заболеть человек. Только вот насчет случайности в данном случае я не уверен, потому что совсем другие мысли навевают сопоставляемые факты.

Вспоминаю разговор с В. С. Елисеевым в 1985 году, на финальных соревнованиях в Карпатах. Выразив свое восхищение его командой, только что с блеском отработавшей на полосе препятствий и ставшей чемпионом, я спросил: в каких же походах побывали его ребята? И был немало разочарован, услышав: в «двойке» по Западному Кавказу, в «единицах» по Малой земле и по реке Ворскле, учебно-тренировочном по родному краю. Поражал разрыв между технической подготовкой и малым количеством походов, ограниченностью их географии, а главное, малой сложностью предварительных путешествий.

Но это тогда, а сейчас? Уже после окончания соревнований в Таджикистане я взял отчет о туристской работе в 32-й школе и вот что там увидел. Перечислялись походы, совершенные туристами белгородской школы за два последних учебных года: по Краснодарскому краю в районе Геленджика, байдарочный по Ворскле, оба первой категории сложности, «двойка» по Западному Кавказу и тренировочный по родному краю. То есть были названы все те же походы по тем же, практически, районам. Как же понимать эти факты? Даже если предположить, что в 32-й школе водят каждое новое поколение ребят по одним и тем же трассам, ставшим учебными, то все равно картина получается невыразительная, бледная.

Сравним результаты белгородской школы с показателями, скажем, московской школы № 556 и минской № 19 и посмотрим, какие походы они совершили в 1985— 1988 годах. Школа № 556 — 14 походов от I до III категории сложности: по Крыму, Карпатам, Северному Приэльбрусью, Кавказу, Хибинам, Мещере. Школа № 19 — по Западному, Центральному, Восточному Кавказу, Закавказью (Армения), Восточному Саяну, Каракумам, Фанам, Кольскому полуострову, Волговерховыо, Карпатам, Молдавии; уровень — от «единицы» до «тройки».

И становится понятным, почему 556-я и 19-я в походах участников не теряют, почему они стали лауреатами всесоюзного заочного конкурса на лучшее туристское путешествие, а 32-я белгородская ни в одном списке участников заочного конкурса не фигурирует вообще. При усредненной же предварительной походной подготовке силы учеников толком не проверишь. Отсюда и нежелательная потеря участников в самый ответственный момент. Да и горы оказались повыше тех, что встречались ранее.

Да и не только с командой 32-й школы это случилось. По той же причине «сошли» и участники других пяти команд. Кстати, если мы и дальше начнем сопоставлять списки лауреатов и финалистов всесоюзного заочного конкурса за 1986 и 1987 годы с составом участников соревнований в Душанбе, то увидим, что это совершенно разные команды.

Есть лишь одно приятное исключение (или совпадение): и в одном, и в другом финале обнаруживаем школу № 19 г. Минска. Вот и все. Мало того, территории, откуда приехали шесть команд, потерявшие ребят на трассе, участвуют в заочном конкурсе наименьшим количеством групп, а некоторые не участвуют вообще — Грузия, РСФСР, Азербайджан.

Упомянутые факты опять же свидетельствуют о наметившейся тенденции: походы сами по себе, туртехника сама по себе. К каким невеселым результатам ведет эта техника ради техники, своего рода искусство для искусства, мы только что видели.
Но приверженцев карабинов и веревок, видно, никакими доводами не проймешь, они заботились только о полосе препятствий, предлагали на будущее сделать программу соревнований по технике туризма еще более сложной. В. С. Елисеев сказал: «Мне эти соревнования не понравились — полоса очень примитивна. У нас в школе она куда более сложна и разнообразна. А тут ведь что получилось — у меня один мальчик ехал в Таджикистан только для того, чтобы попрыгать по кочкам».

Учитель, по-видимому, напрочь забыл, что этот мальчик ехал еще и затем, чтобы пройти семидневный поход. Но, так или иначе мы получаем еще одно подтверждение, что поход для части учителей был делом далеко не главным. Раздавались даже голоса за то, чтобы поход из соревнований исключить. Технику же туризма поставить во главу угла, по ней только проводить соревнования и за нее присваивать разряды. Тут уж не только ставят телегу впереди лошади, последнюю вообще убирают. Ну что же тогда делать с «телегой»? Да и для чего она нужна вообще?

Можно ли строго судить учителей и ребят, чрезмерно увлекшихся туристской техникой? Думаю, нет. Имеем ли мы право вообще спрашивать что-либо с учителя физики В. С. Елисеева, энтузиаста, общественника? К чему у него душа лежит, то он и делает. Другое дело, куда пойдет детский туризм. Но за это, по-моему, надо, прежде всего, спросить с его руководителей — работников центральной детской туристско-экскурсионной станции; вникнуть в программу, которую они выработали. В ней-то вся и беда. Об одном ее недостатке уже сказано, есть и другой, не менее, как мне кажется, принципиальный.

Зададимся для начала одним простым вопросом: почему в этой программе присутствует техника только горно-пешеходного туризма? Разве школьники со своими учителями не бывают в велосипедных или водных походах? Если судить по действующей вот уже 15 лет программе соревнований, то эти виды у школьников по крайней мере не популярны. Но действительность говорит о другом.

В июне, незадолго до финальных стартов в Таджикистане, в редакцию «Туриста» позвонили из города Одоева Тульской области.
— Приезжайте, мы с 7 по 10 июля проводим IV всесоюзный слет велотуристов-школьников.
__ !!??
— Да, да. Правда, это неофициальный слет. Но представительство довольно солидное и обширное. Нам прислали заявки и едут команды школьников из Москвы, Горького, Казани, Рязани, Харькова, Лозовой, Смоленска, Нижнего Тагила, Новосибирска, Оренбурга, Орши, Джамбула, Могилева, Винницкой, Архангельской областей.

Слет состоялся, прошел хорошо, отличался массовостью. Самозванный слет, плод труда и стараний энтузиастов. И это приятное самозванство, ибо ничего, кроме пользы, оно не приносит, да к тому же подтверждает, что приверженцы школьного туризма понимают свои задачи более широко, нежели как упереться в одну горно-туристскую технику и ничего более вокруг не замечать.

А почему, собственно, велотуристы должны мыкаться со своим слетом, проводя его полулегально, полусамодеятельно? А может, они тоже заслужили участия во всесоюзных соревнованиях, как, впрочем, и водники? В каком виде, в какой форме? Это уже другой вопрос. Но должны. Участвуют же они в заочном всесоюзном конкурсе на лучший туристский поход. С кем бы из учителей, работников сютур, руководителей делегаций я ни говорил, все были того мнения, что представители других видов туризма имеют право участвовать в соревнованиях, это обогатило бы и разнообразило программу состязаний, которая закоснела, стала сухой, скучной. Дело дошло до того, что даже в Белоруссии, где проходил финал II всесоюзных туристских соревнований школьников, ребята состязались опять же только по горно пешеходной технике. Уж какие там горы нашли организаторы?

В ходе бесед выяснилось: сущность теперешних соревнований не устраивает ни один, пожалуй, школьный коллектив, участвовавший в финале. В нескольких командах я спрашивал: насколько программа настоящих соревнований отвечает содержанию туристской работы в их школе? Оказалось, не насколько и никому. Одни вели в походах работу по охране природы (армянская делегация); другие (могилевская школа № 36) упор делали на массовый туризм и категорийные походы. По-видимому, лишь приверженцев чистой туристской техники могла устроить такая программа, но для них она оказалась слишком простенькой.

Значит, нужна другая программа. И прежде чем приступить к ее составлению, надо четко и определенно поставить вопрос: какова цель соревнований, что нужно выяснить, проводя их? Если широкую, всестороннюю туристскую подготовку школьников, то надо, по моему мнению, сделать троеборье: горная техника, велотехника, умение управлять лодкой.

Если же ставить во главу угла туристское мастерство (и опять же по каждому из этих видов), то надо менять и организационную структуру соревнований. Вполне возможно, республикам придется предоставить право самим решать, кого выставлять на соревнования: сборную команду, коллектив станции юных туристов, дома пионеров, а может быть, и школы, если, конечно, такая сильная, в туристском отношении, имеется. А так ведь всем и каждому ясно, что показать высокое мастерство коллектив любой, обыкновенной, рядовой школы не может. Исключение составляют лишь те из них, где туризмом руководят неутомимые энтузиасты, подобные Р. Триченко и В. Геллеру (19-я школа Минска). В противном случае команду готовит методист сютур, он же ее и сопровождает. Яркий пример того — Л. Н. Толстихин — методист сютур из г. Луцка. Иначе школа выступает посредственно или же слабо. Таких в Таджикистане тоже было немало.

Что ж, вполне закономерный результат. Давно известно, что в большинстве школ квалифицированных туристских руководителей нет, да и неквалифицированных маловато. Даже на всесоюзных соревнованиях, куда приехали не самые худшие, в качестве вторых руководителей с командами шли работники сютур (Армения), а то и учителя из других школ (Молдавия).

Может быть, кто-то, прочитав написанное здесь, скажет: «А так ли уж много зависит от положения и программы соревнований? Ну есть в них недостатки, но туризм-то школьный живет». Да, живет, но жизнь у него нелегкая. А между тем соревнования школьников — это своего рода маяк, на который ориентируются педагоги. И если маяк светит вполсилы, то сверять свой курс с ним трудно. К тому же соревнования — это и экран, отражающий состояние туризма в школах. Бледноват этот экран.

В. Рощин г. Душанбе

Журнал «Турист» № 6 июнь 1989 г.

Турист «Туристу»

Нужен центр подготовки

Горный туризм — массовое увлечение, однако анализ несчастных случаев с украинскими туристами в 1986—1987 годах показывает, что большинство их происходит из-за неумения организовать страховку и самостраховку, незнания ледового рельефа, неумения работать на льду, безграмотности в тактической подготовке. Многие аварии вызваны нарушением дисциплины, вырывом крюка, сходами лавин, ошибками при преодолении реки, при движении в темноте и тумане, во время грозы.

Особенно настораживает количество несчастных случаев (68,8%) в массовых горных походах I и II категорий сложности. Тревожная статистика свидетельствует, что их участники недостаточно подготовлены и, впервые столкнувшись с физическими, тактическими, психологическими и техническими трудностями, этого экзамена не выдерживают.

Значит, не были настойчивы ни тренеры, ни инструкторы при подготовке и организации горного похода, ни руководитель на маршруте.

При обучении, тренировках, подготовке участников горных походов необходима реальная, а не учебная страховка. Надо решать конкретные задами и анализировать конкретные ситуации, участвовать в деловых играх, проигрывать экстремальную ситуацию. Необходимо научиться предвидеть, чувствовать опасность и быть готовым к ее преодолению.

Очень важна при этом психологическая перестройка — от систематических тренировок в межсезонье к рабочей обстановке в горах, от имитации трудностей к их реальному преодолению, от роли участника к роли ли руководителя группы, способного принять решение в сложных горных условиях, от мирного созерцания красоты природы к жесткому и трезвому учету возможных изменений погоды, температуры воздуха, структуры снега и льда.

Для подготовки таких высококвалифицированных инструкторских кадров, думается, стоит на одной из горных баз организовать учебно-методический центр (УМЦ), работающий по единому плану и программе с квалифицированным штатом.

В нашей республике можно создать хозрасчетный, постоянно действующий учебно-методический центр, например, на базе горно-спортивного лагеря «Глобус» Киевского политехнического института в красивейшем ущелье Нахар Карачаево-Черкессии.

Отдел самодеятельного туризма при республиканском совете по туризму и экскурсиям, кафедра самодеятельного и планового туризма Украинского филиала института повышения квалификации работников ТЭО мало заботятся об обеспечении безопасности в низовых туристских коллективах. Украинскому филиалу института повышения квалификации совместно с управлением самодеятельного туризма ЦСТЭ следует разработать новые учебно-методические планы, в которых основное внимание уделить закреплению навыков и приемов безопасности у руководителей и участников до похода и во время путешествия.

Киев

П. Безлюдный, ст. преподаватель Украинского филиала ИПК, доцент, кандидат в мастера спорта

Каталог значков

Центральное рекламно-информационное бюро «Турист» выпустило второе, дополненное издание Каталога туристских значков» (автор — мастер спорта СССР по туризму М. А. Азарх) в трех книгах, которые вышли и выйдут в свет в 1988—1989 гг. Наряду с уже вышедшими до 1980 года знаками (жетонами, медалями, плакетками и брелоками) в новое издание включены экземпляры по данной тематике, которые появились в период с 1980 по 1987 год. В каталоге дано описание значков туристских клубов, международных, всесоюзных, республиканских и традиционных туристских слетов, соревнований, встреч и походов, Бюро международного молодежного туризма «Спутник», редких туристских знаков.

Уточнены и дополнены алфавитные указатели туристских гостиниц, туркомплексов, баз, пансионатов, кемпингов, приютов, экскурсионных бюро, бюро путешествий и экскурсий, клубов и секций, молодежных, международных туристских комплексов и гостиниц БММТ «Спутник».

Каталог станет ценным подспорьем для руководителей туристско-экскурсионных организаций, объединений и хозяйств в деле улучшения пропаганды и рекламы маршрутов путешествий и круизов, расширения видов и форм дополнительных услуг на базах, в гостиницах, кемпингах, теплоходах и турпоездах, поможет оценить вышедшие знаки и сделать заказы на другие сувенирные изделия.

Каталог рассчитан и на тех, кто увлекается собирательством значков (это направление в коллекционировании называется фалеристикой). Оно получило широкое распространение особенно среди любителей путешествий, поскольку каждому хочется иметь какой-нибудь сувенир, напоминающий об увиденном на экскурсии, о гостеприимной гостинице или турбазе, о счастливом отдыхе или удачном походе.

М. Киселев, Москва, ведущий инспектор РСТЭ

Памятник Пржевальскому

В этом году наша географическая общественность отмечает 150-летие со дня рождения Н. М. Пржевальского, человека, внесшего огромный вклад в развитие географической науки.

Николай Михайлович — выпускник нашей средней ордена «Знак Почета» школы № 7, носящей ныне его имя. Жизни и деятельности Н. Пржевальского посвящена большая экспозиция в музее истории школы. Недавно ее пополнили материалы экспедиции «Путями землепроходцев» под руководством В. Сальникова. (Один из организаторов этой экспедиции. «Турист» писал о ней в № 2 и 4.)

К сожалению, здесь, в нашем городе, где жил и учился Н. Пржевальский, нет ни памятника, ни даже бюста великому путешественнику. Мы хотели бы предложить объявить конкурс на создание в Смоленске памятника Н. Пржевальскому. Думаем, что построить его надо на народные деньги, для чего открыть счет.

Выносим наше предложение на обсуждение.

г. Смоленск

Е. Злотников, директор музея
И. Кротков, турорг

Давайте строить приюты

Однажды мне довелось участвовать в спасательных работах на северных склонах Эльбруса. Тогда группа кисловодских альпинистов поднялась на его западную вершину, но погода неожиданно испортилась. Сильнейший ветер валил с ног, видимости — никакой. Восходители решили спускаться в сторону реки Малки, чтобы самой громадой горы прикрыться от ураганного ветра. На крутом склоне в пурге связки потеряли друг друга. То один, то другой альпинист срывались на крутом склоне. Четверо из них погибли. Как установила экспертиза, некоторые умерли от переохлаждения.

Об этой истории писал журнал «Турист». В очерке, в частности, говорилось и о том, что если бы на седловине Эльбруса (5 350 м) сохранился домик-приют, то кисловодские альпинисты спустились бы к нему (всего 300 м по достаточно простому склону) и переждали бы непогоду в укрытии. Тогда бы все уцелели.

И ведь был же раньше этот приют! Построили его еще в 1933 г.; конструкции доставлялись в высокогорье на лошадях, ослах, яках. В 1950 г. приют обили оцинкованным железом, в окна вставили толстый плексиглас, соорудили входной тамбур. Всю работу сделали три человека за десять дней! Надо ли говорить, как часто вспоминали их добрым словом все, застигнутые на Эльбрусе непогодой.

Однако уже более 20 лет приют не существует — разрушен. И никакое ведомство — ни туристское, ни альпинистское — не считает нужным взять на себя его восстановление.

Неужели при нынешней могучей технике (вертолетах, «ратраках») восстановить приют столь трудно? Местные жители уверяют, что небольшой бригадой готовы сделать это за несколько дней — были бы материалы и соответствующий приказ.

Но дело не только в этом конкретном приюте — проблема гораздо шире. В Альпах насчитываются тысячи горных хижин. У нас же даже на наиболее «обжитом» Кавказе, думаю, не более 20. А в других горных районах и того меньше. Создание сети приютов на наиболее популярных маршрутах — это реальный путь повышения безопасности горных походов. Почему же не занимаются этим ни

Управление самодеятельного туризма ЦСТЭ, ни президиум Всесоюзной федерации, ни его горная комиссия? Разве не они должны стать организаторами, координаторами и вдохновителями строительства горных хижин?

И не столь уж много материалов и средств требуется на это. В конце концов деньги можно собрать и по всесоюзной подписке.

Есть и другие варианты. Скажем, регулярно в горы отправляются экспедиции ЦСТЭ. Так, может быть, перед каждой экспедицией ставить задачу сооружения в горах хотя бы одного приюта? Разумеется, при помощи — транспортом, материалами, специалистами — местных советов по туризму и экскурсиям. Ко всему прочему это повысит и авторитет подобных экспедиций — проводятся ведь они на средства, предназначенные для развития массового туризма

С. Минделевич, турист-разрядник

Оптимизация статьи — промышленный портал Мурманской области

Двое на плоту

Отец и сын пустились в плавание по Онеге

Моя родная деревня — она называется Пертема — расположена на левом берегу Онеги примерно в 120 километрах от устья.

Однажды мне подумалось: Онега — река детства, а я, по сути, знаю лишь часть ее, какую-то четвертушку, а как же среднее течение, как же верховье? Неужели я никогда не увижу истоков? Потянуло в путь. Но как? Теплоходом вверх не подняться — там пороги. И вот тут возникла мысль о плоте…

От замысла до воплощения минуло четыре года. За это время подрос мой сынишка. В мае он закончил пятый класс. Сможет и он, решил я, тем более что с осени мы с ним усиленно занимались в бассейне. В Каргополь — отправную точку маршрута — мы с Володей вылетели самолетом.

Меня легко осудить. Да сейчас и я сам понимаю, что крепко рисковал, отправляясь по незнакомым местам, да вдобавок на плоту, да к тому же вдвоем с малолетним сыном. Но тогда, перед путешествием, заело: неужели возвращаться? Неужели сорвутся наши с Вовкой планы? И наконец, как отразится такое отступление на его зреющем характере?

Соорудить плот помогли местные сплавщики. Сбит он был из восьми еловых бревен. Длина плота получилась шесть метров, ширина чуть больше двух. Так что по площади он вышел с небольшую комнатку. Зато кубатура — ого-го!

Мы отошли от Каргополя по графику. Онега, вытекая из озера Лаче, первые 3—4 километра словно не движется. Она как бы размышляет перед дальней дорогой, прощаясь с озерными водами. Где-то там, впереди, был первый спад. Однако пока течения не чувствовалось. Наоборот, плотный северный ветер закупоривал путь, и нас упорно держало на месте.

Сколько мы с Володей выгребали из этой «мертвой зоны», не знаю — час, а может, два. Даже я умаялся, не говоря уже о нем. Но вот, наконец, выбрались за мыс — и тут почуяли, что плот как бы полегчал и нас наконец-то понесло.

Как разворачивались дальнейшие события, рассказывается в дневнике Володи. Я буду сопровождать его своими комментариями, и таким образом мы будем грести, то бишь писать двумя перьями.

ИЗ ДНЕВНИКА ВОЛОДИ. 12 июня… Плот стал обретать скорость. Через несколько километров показалась старая деревня. Скопления бревен по берегам здесь были особенно большие. Одно бревно было высунуто из берега и торчало очень низко над водой. Бревно прошло у меня над самым носом. Со мной все обошлось благополучно, а вот кормовое правильное весло скинуло и зацепило на бревне. Нужно было срочно взять весло, пока его не сорвало и не унесло течением. Но пристать было невозможно — нас несло. Через 500 метров плот, к счастью, сел на мель. Был брошен якорь. Папа бросился за веслом…

М. П. Я бежал сломя голову. Никак не мог взять в толк, как это произошло. Весло только что было, я сжимал его конец, оно прочно сидело на шкворне уключины, и вот — на тебе — его нет, точно срезало… Не дай бог унесет. Куда мы без него? Тем более кормового — самого большого и надежного.

Весло, по счастью, оказалось на месте, если можно назвать местом торчавшее из залома бревно. Правило покоилось на самом торце того бревна, а до него примерно три метра.

Что было делать? Оседлал бревно и пополз. Муторно было — в метре подо мной хлещет вода, течение на перекате дикое. А ну как бревно хряснет или того хуже — залом сдвинется? Наконец дополз. Держась одной рукой за бревно, другой ухватился за весло и стал пятиться.

И все-таки нет худа без добра. Оказалось, что мы с Володей так увлеклись гонкой, что не заметили, как пролетели около десятка верст и застряли за полкилометра до первого порога. Да какого — Мертвая голова!

ИЗ ДНЕВНИКА ВОЛОДИ. Раньше на пороге Мертвая голова самыми опасными были три камня. Деревенские жители называли их Синяк, Беляк и Разбойник. Много на них лодок разбилось, пока их не взорвали. А когда взорвали, то так грохнуло, что в избах стекла повыбивало.

М. П. Порог я знал по описанию, по словам знатоков. Однако этого было мало, и я кинулся на разведку и что же увидел? Бурное, притом направленное течение и торчащие из воды каменья. А ну как бросит на них? А ну как разнесет плот по бревнышку!

Пробежав вдоль берега километра четыре, я вернулся назад. Время клонилось к закату. Заручившись поддержкой (скорее моральной) местных жителей, дескать, посмотрите, ежели что… — мы оттолкнулись от берега.

Больше всего я боялся, конечно, за Вовку. На нем был надувной спасательный жилет. Насколько он надежен, этот жилет?

Едва нас понесло за поворот, я начал отгребаться под левый берег. Так прочел в описаниях. В том убедился сам, пробежав этот участок — по-над берегом. Туда же — под берег — махал рукой и здешний старик, который вместе со своей старухой вышли нас «доглядать». Течению было доверяться нельзя.

С реки, как я и предполагал, картина выглядела иначе. Вода на камнях кипела.
— Держись! Володя подобрался.
Сквозь шум потока донеслось шипение, а следом сильный толчок.
— Ничего! — крикнул я. — За «цинку» цепляет.

Для усиления плота еще в Каргополе мы обвязали бревна отожженной цинковой проволокой. Это она скрипела на камешнике. И хотя, помимо «цинки», плот «держали» гвозди и скобы, я насторожился. Только бы не зацепило! Только бы не оборвало!

Первую гряду валунов мы оставили позади. Однако кипение впереди не уменьшалось. Буруны белели на всем пространстве реки, куда хватал глаз. И все-таки несло нас правильно, а точнее сказать правильно, то есть согласно курсу рулевого весла.

Самую коловерть мы пролетели. Я обернулся. На угоре далеко позади виднелась чета стариков. Он все еще семенил, а она, уже остановившись, благословляла нас по старинке крестной щепотью.

ИЗ ДНЕВНИКА ВОЛОДИ. …Пора было приставать. Бросили якорь, но якорь (машинную деталь) снесло и затянуло в воду. Течение оказалось сильнее. Снова пристали, но только воткнули лом, чтобы причалиться, плот понесло.

М. П. Приткнулись мы к берегу возле Чертовицы. Эта деревня, как и многие селения, видать, попала в свое время в число «неперспективных». Сохранилась здесь только летняя ферма. Вот там с разрешения совхозных животноводов — они заканчивали вечернюю дойку — мы и устроились. Причем не как-нибудь, а в тепляке — будке с печкой, где в ненастье сушатся пастухи.
Парное молоко, которым угостили нас доярки, великолепный закат, огонь в печурке — таким было завершение первого дня нашего путешествия.

ИЗ ДНЕВНИКА ВОЛОДИ. 13 июня. Понедельник. Все идет хорошо. Появилось солнце. В 9 часов проплыли мимо деревни Ольховец. Примерная скорость плота здесь небольшая — 5—б, местами 7 километров.

М. П. Да, первое испытание мы выдержали. Но впереди предстояли новые! И какие!

К вечеру 13 июля пошел дождь. Мы как раз приставали около деревни Окуловская. Местные жители пригласили к себе в избу. Так мы вновь попали на постой. Дождь, ливший всю ночь, не утих и на утро. Больше того — он не переставал весь день. Пришлось пережидать.

Однако график похода поломался. Надо было его наверстывать. И утром 15 июня, поблагодарив радушных хозяев, мы с Володей снова тронулись в путь. Часы показывали 8. Оторвался я от весла в 10. Но только… следующего дня.

Что запомнилось за те долгие сутки? Многое. Но особенно, конечно, ночь.

Володя, лежа в спальнике, до заката читал вслух сказки Гауфа. Я слушал, не торопясь ворочал веслом и попивал чаек. Наконец мой «чтец-декламатор» уснул. И я остался наедине с рекой.

Ночь выдалась теплая. К тому же у меня возле ног шевелился огонек — этот камелек я соорудил из старого, подобранного в заброшенной деревне тазика. На этом камельке быстро согревался чай.

Часам к трем стало зябко. Даже костерок не помогал. То ли страшноватые сказки Гауфа так подействовали, то ли эта таинственная тишина, нарушаемая плеском весла да вскриками филина, но было неуютно и одиноко.

А потом пал туман. Он был такой густой, что пропало все: и небо, и река, и берега. Только пара бревен налегке болталась впереди, а наш плот поспешал за ними, как слепой за поводырем. Страх прошел, но, честно говоря, было не по себе. У меня даже возникло ощущение, что нас несет куда-то не туда, как бы уже не по реке, а по каким-то иным неведомым протокам, словно и впрямь можно было «выпасть» из речного Онежского русла.

Но потом туман рассеялся, взошло солнце, прибрежные леса огласились птичьим гомоном, и ночная невнятица пропала. Реку Кену — первый большой приток Онеги — я приветствовал бодрым посвистом «Варяга».

За 26 часов пути мы с лихвой наверстали упущенное и прошли около 70 километров.

ИЗ ВОЛОДИНОГО ДНЕВНИКА. 16 июня. В 10 часов были в Конево. Поели в столовой. Закупили партию продуктов и поплыли дальше. Ночевали в палатке.

17 июня. Пятница. В 12 часов 8 минут утопил железный рубль. Поели. Утопил миску. Искры от костра летели на палатку. Палатка прогорела в трех местах. Это самый плохой день за все путешествие.

18 июня. Суббота. Встретили проплывающих на байдарке туристов. Они из Мирного. Пригласили нас остановиться в деревне Филипповской, где у них будет баня. Проплыли мы в этот день всего 10 километров. Но зато вымылись в бане. Баня топилась по-черному. Бе хозяева — Александр Михайлович и Ксения Михайловна Богдановы. Они пенсионеры, живут в Североонежске, а летом — в деревне. Мы ночевали в их избе. Я выпил три стакана козьего молока. Ужинали ухой из налима и пили индийский чай.

М. П. К деревне Пустынька удалось причалить чудом — такое там потянуло течение. Здесь — начало самого опасного участка пути — 18-километровых Бирючевских порогов.

О них нам обычно рассказывали, закатывая в ужасе глаза. Кое-что я читал. В результате сложилось такое представление, что на самом страшном из перекатов — Большой голове — спад достигает двух-трех метров. То есть плот может превратиться в этакий пикирующий бомбардировщик, где роль бомбочек будем исполнять мы.

Накануне и все утро перед этим этапом я маялся. Как быть? Высадить Володю на берег? Мне было бы, конечно, спокойнее. Но с другой стороны, где мы тогда встретимся? Ведь, по меньшей мере, 18 километров мне не пристать.

В конце концов решился: была не была! «Под занавес» какой-то человек вскрикнул: «Ты что — парня хочешь загубить?» Но поворачивать было уже поздно — плот, как цепной пес, уже сорвался и понесся навстречу неизвестности.

Первый порог удалось миновать, не коснувшись залома, образовавшегося на излуке. Пролетели мимо скопища бревен со свистом.
Только «цинка» прошаркала по камням и прогудела своей басовой струной.

— Держись, сынок! — орал я, отчаянно выгребая к левому берегу. Нет, страха не было. Был азарт и еще четкость в действиях.

Плот шел хорошо. Со слаломом это, конечно, не сравнишь, нас долбало бревнами, но от каменных гряд, где клокотала вода, слава богу, удавалось уворачиваться. Но чего это стоило! Язвы на ладонях и пальцах, к тому времени малость затянувшиеся, опять прорвало.

Плот несло. Мы живо миновали прямой, как проспект, участок реки и отвернули. Пустынька осталась позади.

За очередным поворотом — а река по-прежнему кипела и ревела — открылась неожиданная картина. Все русло оказалось забито бревнами, а ширина его была метров сто. Я обомлел. Нас же бросит на эту косу, на ощетинившийся бревнами залом. Как быть? К берегу — поздно — уже не дотянуть. Прыгать в воду — тем более. А плот несет. Я с отчаянием и надеждой всматривался вперед.

Неужели? И — о, счастье! — наконец увидел, что залом не сплошной. Он состоял из двух кос. Они, как два бронтозавра, разделили реку на три узкие русла — левое, правое и центральное. И нужно было решать, причем не медля, по какому из них идти. Левое просматривалось плохо, его заслоняла стена бревен — этот ощетинившийся бронтозавр. Куда оно вынесет? Правое не лучше — оно наверняка швырнет на косу. И, крикнув сыну: «Ложись!», я направил плот посередке.

Бревна, торчавшие из залома, мелькали то справа, то слева, а то вдруг проносились над самой головой. Эти чертовы косы тянулись метров сто. Однако не успели мы очухаться и вырваться из их жерла, как напоролись на гряду камней. По «палубе» загуляли волны. И тут я захохотал. Захохотал от возбуждения. И еще от того, что увидел слева. Это хорошо, что я не бросил плот туда, — под левым берегом торчали мощные каменистые зубцы…

Описать все невозможно. Скажу только, что мы так ждали Большую голову — тот самый сложный порог, что пролетели его, совсем не заметив.

Часа через полтора течение спало. Показалось солнце. Напряжение, усталость, видать, достигли предела, я отдал руль Володе, прислонился к рюкзаку и мгновенно уснул.

Мы достигли Турчасова, а потом прибыли в Пертему. Позади остались почти 300 километров водного пути. Цель была достигнута.
Теперь я могу сказать, что знаю реку детства вдоль и поперек.

М. Попов

г. Архангельск

Журнал «Турист» № 6 июнь 1989 г.

Оптимизация статьи — промышленный портал Мурманской области