Такие люди, каков он, Федор Шаляпин, являются для того, чтобы напомнить всем нам: вот как силен, красив, талантлив русский народ! Вот плоть от плоти его, человек своими силами прошедший сквозь терния и теснины жизни… чтобы петь всем людям о России, показать всем, как она внутри, в глубине своей — талантлива и крупна, обаятельна…
А. М. Горький
Наш корреспондент О. Фоменко беседует с заведующим Домом-музеем Ф. И. Шаляпина членом Союза композиторов СССР Н. Соколовым
…Многие годы мимо обветшалого домика, на который своей громадой навалилась тень краснопресненского небоскреба, нескончаемой вереницей шли люди, громыхали грузовики, проносились легковые машины; задерживаясь на остановках, тянулись набитые пассажирами троллейбусы и автобусы — Садовое кольцо бурлило и днем, и ночью. Но далеко не все знали, что этот неказистый, дряхлый особнячок хранит в себе дыхание одного из величайших представителей русской культуры — Федора Ивановича Шаляпина.
Корреспондент: Дом на улице П. И. Чайковского — тогда она носила название Новинского бульвара — Федор Иванович приобрел в 1910 году. Что он представлял собой в то время?
Н. Соколов: Дом был построен в конце XVIII — начале XIX века. Типичная московская усадьба — здание деревянное, оштукатуренное. В нем было несколько залов; рядом два флигеля, большой сад. Особняк не единожды перестраивался. Значительной переделке он подвергся в середине прошлого столетия, когда были ликвидированы колонны, балкон, элементы классической архитектуры. Отделка дома и флигелей стала более пышной и снаружи, и внутри.
Ф. И. Шаляпин приобрел дом у К. А. Баженовой; усилиями его жены он перестраивается на европейский лад, сюда проводятся газ, телефон, устраиваются ванные комнаты. Печное отопление благоприятно действовало на голосовые связки Шаляпина.
Дом одноэтажный с улицы и двух — со стороны двора. «Уютный и складный был наш домик»,— вспоминала Ирина Федоровна, дочь артиста. Его стены видели С. Рахманинова, И. Москвина, К. Коровина, В. Поленова и многих других замечательных людей России…
Этот дом, памятник русской архитектуры, оставшись без хозяина, попал в тяжелую, сильно затянувшуюся полосу своей жизни. Ветшали стены, осыпалась штукатурка, разрушалась кровля…
Но общественность продолжала активную борьбу за «возвращение» дома его законному владельцу. В конце 70-х годов он передается Государственному центральному музею музыкальной культуры имени М. И. Глинки.
Корреспондент: Скажите несколько слов о реставрации особняка.
Н. Соколов: Она шла около восьми лет. Работами руководила архитектор-реставратор Г. Духанина, опытный специалист. Но мемориальный музей — это не только отреставрированный дом, но и хорошо подобранная и продуманная экспозиция. Вот почему параллельно реставрации здания научные сотрудники музея музыкальной культуры Л. Савченко, Р. Саркисян, В. Евсеева принялись готовить экспозицию. Серьезная работа была и для художников — В. Вильчес-Ногера, О. Кирюхиной, М. Кравченко, Р. Родионовой.
Корреспондент: И москвичей, и туристов из других городов, еще не успевших побывать в музее, интересует, что они смогут сегодня в нем увидеть?
Н. Соколов: В Доме-музее — двенадцать комнат, где располагаются экспонаты. Сложность была в том, чтобы полнее раскрыть личность великого певца, этот феномен, показать среду, где формировался талант артиста, показан его творческое окружение. Верхние детские комнаты собрали уникальные фотографии старой Казани, Ометьевских выселок — здесь прошли детские годы Федора Ивановича; его первая фотография 1891 года…
Здесь же, на втором этаже — рассказ о Московской русской частной опере С. Мамонтова, которая сыграла выдающуюся роль в творческой жизни певца, о выступлении Федора Ивановича в Большом и Мариинском театрах, о его связи с Художественным театром, о дружбе с замечательными деятелями культуры — А. Горьким, Н. Телешовым, И. Буниным и другими. Представлены и фотографии, афиши, программы, эскизы костюмов героев Шаляпина — Борис Годунов, Мефистофель, Иван Сусанин, Мельник, Иван Грозный, Галицкий, Дон Кихот, Дон Карлос…
Комнаты первого этажа — мемориальные. Столовая буфетом и картинами К. Коровина; костюмерная комнат: где выставлены подлинные костюмы певца из опер М. Мусоргского, А. Бородина, А. Рубинштейна, А. Серова, Н. Римского-Корсакова.
Корреспондент: Экспозиция Дома-музея богата. Каким образом собирались экспонаты?
Н. Соколов: Ну, прежде всего, основные поступления — из фондов музея музыкальной культуры. Однако нельзя не сказать и о бесценных дарах родных и близких Шаляпина: Татьяны Федоровны и Федора Федоровича, жены Бориса Федоровича — Хельчи Осиповны, внучки Ирины Борисовны. Особенно ценны рисунки Б. Шаляпина, изображавшие отца в ролях Сальери, Дон Базилио, Галицкого и других. Но истинным украшением стали его живописные полотна — портреты родителей, С. Рахманинова.
Экспозиция музея очень объемна, она поднимает темы славных традиций русской оперы, рассказывает о великих современниках, о выдающихся певцах, к сожалению, сегодня забытых. Музей поможет вернуть их имена ныне живущим. Это — партнеры великого певца М. и Н. Фигнеры, Ф. Литвин, Д. Смирнов…
Корреспондент: В 1922 году Ф. И. Шаляпин уехал за рубеж на гастроли и не возвратился… Официальными кругами он был предан анафеме, с него было снято звание народного артиста РСФСР, его лишили гражданства… В связи с тем, что в отношении певца было много разного рода клеветнических выпадов раньше, да и в наши дни раздаются в его адрес недобрые голоса из-за плохой осведомленности людей, хотелось бы услышать от вас настоящую правду об этом драматическом событии.
Н. Соколов: Начну с фрагмента его письма к дочери в 1925 году: «Хотелось бы очень поехать в Россию, да не повезло — не вышло с нашими театральными заправилами… Сейчас в Париже был у меня Борис Борисович Красин, много толковали о музыке, о театре. Жалею я, что много никчемного народу стоит у заправления театрами и музыкой, и даже Бориса Борисовича стесняют в его работе».
Какие же действия Ф. И. Шаляпина за рубежом вызвали резкие, хорошо организованные официальными кругами наладки на великого артиста, закончившиеся лишением его звания народного артиста и гражданства? Чем навлек он на себя ненависть руководящих администраторов, а затем и плохо осведомленных деятелей культуры? Ругали, осуждали, изничтожали… Слово самому Ф. Шаляпину.
«…Когда я выходил от отца Спасского (в Париже), у самого крыльца его дома ко мне подошли какие-то женщины, оборванные, обтрепанные, с такими же оборванными детьми. Дети эти стояли на кривых ногах и были покрыты коростой. Женщины просили дать им что-нибудь на хлеб…»
На другой день во время завтрака, на котором присутствовал отец Спасский, кстати, человек, не только образованный, но уважаемый просветитель и проповедник, служивший в Русском кафедральном соборе Парижа, Шаляпин сказал:
— Батюшка, я вчера видел на церковном дворе несчастных женщин и детей. Их, вероятно, много около церкви, и вы их знаете.
Позвольте мне предложить вам 5 000 франков. Распределите их, пожалуйста, по вашему усмотрению…
Об этом появилось сообщение в эмигрантской газете «Возрождение».
Публикация послужила началом шумной кампании в нашей стране против артиста — видимо, кое-кому это было выгодно. Официальные сообщения гласили: Шаляпин помогает белогвардейщине…
Тяжело читать горестные строки незаслуженно оскорбленного человека, который всегда и всей душой был со своим народом: «Москва, некогда сгоревшая от копеечной спички, снова зажглась и вспыхнула от этого моего, в сущности, копеечного пожертвования. В газетах печатались статьи о том, что Шаляпин примкнул к контрреволюции. Актеры, циркачи и другие служители искусства высказывали протесты, находя, что я не только плохой гражданин, но и актер никуда негодный, а «народные массы» на митингах отлучали меня от родины…»
Странно и страшно! И если еще учесть радость белой эмиграции оттого, что советская печать начала разнузданную кампанию против народного артиста, сторонящегося всякой контрреволюции, можно понять внутреннее состояние ни в чем не повинного артиста…
Корреспондент: Как же могло случиться, что быстро забыли о том, как «Дубинушкой» Шаляпин протестовал против кровавых событий первой русской революции 1905 года, как сочинил и исполнял гимн «О революции и мире», как множество раз выступал перед солдатами и матросами, уходящими защищать Советскую республику, как пел перед рабочими и студентами, вдохновляя их на борьбу со старым строем, как на митинге-концерте в марте 1917 года в Мариинском театре он вышел перед зрительным залом с красным флагом и крикнул: *К оружию, граждане, к знаменам, тиранов жадных свергнем гнет!», как при царе пел в пользу социалистов-революционеров…
Н. Соколов: «Забыли» далеко не все. Примером тому — Валерий Чкалов, давший самую резкую отповедь клеветникам. Да разве только он?!
Федор Иванович Шаляпин никогда, ни под каким соусом не принимал участия в политическом эмигрантском движении! Он всегда оставался великим сыном своего народа, безмерно любящим родину, он очень хотел вернуться…
«…Я никогда не концертировал в пользу политических организаций эмигрантов,— писал Шаляпин,— я возмущен не тем, что меня лишили звания — для этого я не слишком тщеславен, а тем, что мой добрый поступок преподнесли как государственное преступление. Это оскорбление не только для меня, а для всех русских.
…Моя совесть чиста перед Господом Богом, в которого я верую, перед родиной моей, которую я безумно люблю, и перед народом моим, за который я страдаю.
…Я просто певец Федор Шаляпин, у которого десять детей, который содержит 26 человек и 21 регулярно помогает деньгами. Я бы хотел, чтобы все люди на свете были счастливы, и глубоко сочувствую детям, вынужденным страдать из-за голода…»
Ф. И. Шаляпин был человеком большой душевной щедрости. Для примера — два добавления к сказанному им. Из десяти детей трое были приемными… И еще. Когда началась первая империалистическая война, он организовал и субсидировал два госпиталя для солдат — один в Петрограде, другой — в Москве во флигеле своего дома, где трудились и члены его семьи… К сожалению, флигель не сохранился, а вот в доме наконец открыт музей. И это отрадно — ведь Шаляпин у нас один, как один Лев Толстой и Илья Репин.
Корреспондент: По Москве расклеены афиши, приглашающие на Шаляпинские чтения. Что это такое?
Н. Соколов: Музей Федора Ивановича не собирается стать чем-то застывшим. Шаляпин тот феномен, который, являясь самой крупной фигурой вокального искусства в мире, всегда современен.
Федор Иванович был удивительно щедро одарен природой. Высокий рост, прекрасное сложение, красивое лиц< с необычайно живыми глазами, редкий по красоте и вы разительности голос, идеальный слух, редкая артистичность… Но даже этого всего не хватило бы, чтобы стать известным нам Шаляпиным, если бы не поразительная работоспособность.
Но и этого было бы недостаточно. Федор Иванович, сын крестьянина Вятской губернии, подобно своему другу А. М. Горькому, прошел большую жизненную школу. Работа начинающего артиста в труппах Казани и Уфы, в «Малороссийской труппе» Любимова-Деркача, во французской опереточной труппе в Баку, в Тифлисе чередовалась с бродяжничеством, с полуголодным существованием.
Он видел жизнь во всем иногда неприглядном проявлении. Но это и помогало познавать ее, изучать человеческую натуру. Не случайно, спустя годы, гастролируя в Италии, «колыбели оперного искусства», Шаляпин сказал, что их вокальная школа «учит, как надо тянуть звук, как его расширять, сокращать, но она не учит понимать психологию изображаемого лица, не рекомендует изучать эпоху, создающую его».
Шаляпин намного опередил свое время, введя в музыкальный спектакль глубоко психологический образ, и тем самым открыл новую эру.
Творчество великого певца — это не вчерашний, а сегодняшний и завтрашний день. Поэтому в перспективе Дом — это научный отдел Государственного музея музыкальной культуры. Объехавшие весь мир И. Архипова, Е. Образцова, Е. Нестеренко, И. Петров категорически заявляют, что «дух Шаляпина до сих пор витает в крупнейших оперных театрах мира…». 12 марта мы открыли Шаляпинские чтения, и есть основание считать, что они вскоре получат всемирную известность.
Корреспондент: Ф. И. Шаляпин не только в связи с особенностями артистической профессии, связанной с постоянными гастролями, но и в силу своего интереса много ездил и по России, и по всему миру. Об этом он рассказывает в книге «Маска и душа». Но Ф. И. Шаляпин никогда не был пассивным созерцателем: он был «активным туристом», не стоял в стороне от жизни.
Н. Соколов: Совершенно верно. Я вообще воспринимаю сегодняшних туристов (вы имели в виду их?) как огромную армию любознательных и ищущих. Я это говорю со знанием дела: за тот короткий период времени, который музей от крыт, в его стенах побывало множество туристов из других городов, райцентров, сел — их интерес к нашему музею огромен. От их бесчисленных вопросов трудно «отбиться»: такова их любознательность.
Но вот я о чем хотел сказать. Путешествующий человек на своем пути нередко встречает разрушающиеся храмы или старинные здания, в которых располагаются разного рода склады, мастерские. Истинный турист, несомненно, проявит максимум заинтересованности в определении исторической ценности того или иного архитектурного объекта — ведь они могут быть связаны с именами выдающихся деятелей нашего государства, с теми, кто творил историю или создавал культурные ценности, и, при необходимости, просто обязан включиться в борьбу за сохранение памятников через печать, через партийные и советские органы.
И еще одно: туристы могут оказать большую помощь при восстановлении зданий — во многих городах такой опыт уже имеется…
Журнал «Турист» № 7 июль 1989 г.
Оптимизация статьи — промышленный портал Мурманской области
