Наша группа организовалась семь лет назад. Тогда мы впервые прошли лыжный маршрут V категории сложности на Приполярном Урале и совершили восхождение на высшую точку Урала — гору Народную. Потом было путешествие в Якутию — по хребту Черского с восхождением на гору Победа. Но до сих пор высшим своим спортивным достижением мы считаем прохождение Кодарского хребта, интереснейшего и в познавательном, и в спортивном отношении, пролегающего вдоль БАМа.
Изюминкой технически сложного маршрута, включающего перевалы категории 3А, было совершение зимнего первовосхождения на высшую точку Кодарского хребта — пик БАМ.
Что притягивает нас в этих дальних холодных горах? Зачем почти каждый год мы стремимся к ним, подвергая себя определенному риску, зачастую терпя холод, сырость, большие физические нагрузки? Точных ответов на эти вопросы нет, потому что они у всех разные, а «правильные» пусть находят философы и психологи…
На маршруте надо просто делать свое дело, а философия придет потом в тепле и устроенности городской жизни.
Нас семеро: Николай Беляев — руководитель, и шесть его верных сподвижников: Любовь Селиванова, Игорь Башкирцев, Владимир Азанов, Александр Жаков, Владимир Григорьев и я, Павел Бахарев. Наша совместная дорога началась еще в студенческом туристском клубе «Меридиан» Пермского политехнического института…
Очередное спортивное путешествие V категории сложности по хребту Сунтар-Хаята состоялось в марте — апреле 1987 года. Этот горный район на юго-востоке Якутии относится к числу наиболее труднодоступных: высота над уровнем моря до трех тысяч метров — типичное альпийское высокогорье с характерными снежными гребнями, глубокими цирками и карами, ущельями с отвесными стенами — каньонами; практически отсутствуют дороги и тропы, нет поселков. В хребте Сунтар-Хаята находится самое большое оледенение северо-востока Азии. Первое сообщение о ледниках в этом районе поступило лишь в 1939 году от геолога В. Лежоева.
Впоследствии с помощью аэрофотосъемки было обнаружено 208 ледников разной величины и формы, отдельные достигали длины 8 км. Мы должны пройти через самый центр оледенения и взойти на самые высокие вершины хребта.
Только весной и летом можно встретить в долинах рек и на простейших перевалах оленеводов или геологов. Сказывается непосредственное соседство с полюсом холода — этот район Якутии занимает «по холодам» второе место после Антарктиды. В первое же ночное дежурство зафиксировали температуру минус 39°С. Это было 30 марта.
Утром, после завтрака, трое уходят прокладывать путь на перевал. А мы собираем рюкзаки, тащим их до того места, где склон круто задирается в небо, и возвращаемся за второй партией. Три черные точки наверху копошатся уже у черного гребня. Начинаем подъем. Перед глазами — цепочка следов и веревка. Репшнур — тоненькая ниточка, связывающая тебя с надежной землей.
Цепочка людей с рюкзаками медленно тянется вверх, повторяя путь веревки, начинающейся, кажется, в самом синем небе. Комки снега, обрезаемые веревкой, летят прямо в лицо. Под ярким солнцем далеко в долине виднеется наша лыжня. Наконец остается позади скальная стенка с натечным льдом, кулуар с нашими ступенями в крепком насте, вторая скальная стенка, метровый снежный карниз. Мы — на перевале. Складываем каменный тур. Оставляем в нем записку, что перевал назвали «Пермским».
После перевала сначала идем на лыжах, затем начинаются ледопады — один, другой, третий; снимаем лыжи и снова тащим их за собой. Ущелье все снижается. Идет час за часом, а долина становится все уже. Появляется новое препятствие — поперечные ледниковые морены, как плотины, перегораживающие ущелье.
С утра «лазание» продолжается. Теперь снова ледопады. Приходится на каждом навешивать веревку и спускать по ней отдельно и рюкзаки, и себя, и, лыжи. В самом узком месте ширина каньона достигает всего одного метра. Слева, справа — каменные стены… Ну и местечко! Очередной ледничок преграждает путь — внутри ледяная пещера. Идем на экскурсию с фонарем и веревкой. Стены и потолок — из белого льда, пол — из гладкого прозрачного. Красота! После такой эмоциональной разгрузки уменьшается усталость…
Наконец, долина явно расширяется, и на прощание река дарит нам каменные замки по обеим своим берегам.
Но Фортуна пока не с нами — все меньше становится снега и, наконец, на лыжах идти невозможно, всюду торчат круглые камни…
К вечеру спускаемся в лес и долго перед сном сидим у костра. Над миром парит ярчайшая звездная ночь. Первозданная природа во всем великолепии окружает нас.
С утра подъем на перевал. До обеда идем на лыжах, затем надеваем кошки. Саша и Люба — впереди, идут без рюкзаков, прокладывают дорогу. Снег глубокий и рыхлый. Каждый шаг требует усилий. Чтобы встать первым на таком участке, надо подавить собственный внутренний голос, который шепчет: «Отдохни! Ты устал! Пусть поработают другие!» На таких участках и проверяются характеры…
Когда трудно и нужно кому-то идти первым, тогда вперед, не колеблясь, выходит Саша. Такие, как он, на первый взгляд в группе не выделяются, не бросаются в глаза, но постепенно, понемногу его негромкий голос становится одним из самых весомых, потому что поступки человека говорят о нем больше слов.
Перевал. Уходят вниз черные скальные отвесы. Нам — туда, вниз, в новую долину. Мы здесь первые люди. За нами бесконечные цепи гор, застывшие гигантские волны холодного белого моря, уходящие за горизонт.
Первой спускается по веревке Люба. Каменный желоб уходит вниз, к темному дну ущелья. Нам — туда. Около двух часов спускаемся по кулуару. Местами глубина снега достигает двух метров. В ущелье уже нет солнца. Перевал решаем назвать имени 70-летия Октября.
На другой день — траверс гребня горы Раковского. Берем с собой пуховки, маски, запасные меховые рукавицы, аптечку, ремнабор, «перекус»; идем впервые без тяжелых рюкзаков. Это уже действительно похоже на отпуск. Катим на лыжах по длинному ровному леднику между двух хребтов. Серпантином поднимаемся под скалы. Оставляем здесь лыжи. Надеваем беседки, обвязки, кошки, связываемся. Предстоящий путь — по гребню, до вершины. Слева и справа каменные сбросы и снежные карнизы.
Звучит Колина команда: «В случае срыва участника прыгать в другую сторону…» Пошли! Пологие участки гребня чередуются с крутыми, где приходится применять приемы скалолазания. Честно говоря, сердечко временами замирает… Забираемся все выше.
Гора Раковского — высшая точка Юдомского хребта… Первым идет Коля, наш руководитель, айсбайлем, руками и ногами он вгрызается в снег и камень. Коля, несомненно, фактический лидер нашей группы. Этому способствуют и его человеческие качества, и физическая подготовка, и уровень его техники альпинизма. Он участник всесоюзных соревнований туристов-лыжников в Перми и Красноярске, призер их; неоднократный победитель областных соревнований туристов-лыжников и в личном зачете и в командном; капитан сборной команды Пермской области… Горизонт раздвигается, мы находимся в самом центре дикой горной страны.
Ветра почти нет, идеальная погода для восхождения. Семь лет здесь никого не было, на этой вершине. А зимой до нас вообще еще никто не ходил. С вершины четко просматриваются речные долины. Виден наш спуск с перевала имени 70-летия Октября. Три часа мы шли по гребню, чтобы пройти эти два километра до вершины… Внешне наша жизнь проста и непритязательна: подъем, завтрак прямо «в постели», подаваемый дежурным, сбор рюкзака и… снова вперед! Сунтарские горы составляют тот «интерьер», на фоне которого происходит наша жизнь.
Впервые за все время наших путешествий умудряемся засыпать во время обеденного перерыва. Хотя умудряться особенно не нужно: коврик на снег, пуховку на себя и… спишь, пока дежурные готовят обед. Радостный возглас Игоря: «Лес!..» Игорь составляет оппозицию руководителю почти во всех вопросах. Но это только идет на пользу делу и не мешает им и после путешествия видеться почти ежедневно, благо они вместе работают.
Для участия в нашем эталоне и мериле всех путешествий — Кодарском — Игорь сменил офицерскую форму на зимнее снаряжение туриста-лыжника, использовав отпуск. И прямо из Читы улетел в свою воинскую часть. Итак, лес… Всегда после нескольких дней жизни на «верхотуре» мы искренне радуемся ему, потому что лес — это тепло от костра и печки; лес — это сухие ботинки, одежда, спальники…
Мы идем по холодным долинам якутских рек, поднимаемся на перевалы и спускаемся в новые долины. Каждый день новые километры остаются за спиной.
Иногда на границе леса встречаются деревянные остовы летних стоянок оленеводов. Уже на выходе с маршрута попадаем в жилище пастухов. Приглашенные хозяином-якутом, сопровождаемые собаками, мы входим в юрту. Каркас, покрытый войлоком, железная печка, раскладушки, радиоприемник «ВЭФ». Пастухов пятеро, гонят на лето стадо оленей в 1 100 голов в верховья реки, туда, где будет меньше гнуса и есть корм для оленей.
Всю ночь порывами с перевала дует ветер… Встаю в шесть утра, дежурный. Замерзшая крыша палатки звенит. Спальник от дыхания сырой. На всем лежит печать холода. В палатке примерно минус 25° С. Сначала нужно одеться, вздрагивая от прикосновения инея, падающего с потолка, затем взять оба примуса и вытащить их на улицу, где каждый сначала нужно прогреть, а уж потом полностью раскинуть кухню в палатке.
12 апреля в 13 часов 50 минут местного времени наша первая связка Беляев—Бахарев—Селиванова поднимается на Мус-Хаю — высшую точку хребта Сунтар-Хаята. Мы — выше всех гор! Ура!
И вот наступает прекрасный миг — мы летим на лыжах вниз по леднику, оставляя за спиной высшую гору хребта.
Мы мчим к метеостанции «Сунтар-Хаята», два дома которой стоят высоко над долиной реки Бургали. Станция осуществляла регулярные наблюдения ледников хребта с 1957 года. С 1964 года она не работает. Остатки жилья рассказывают о прошедшей здесь жизни и работе неизвестных нам людей. Один из домов еще пригоден для ночевок, даже есть печка. Чуть ниже по склону расположена современная радиометеорологическая станция, работающая в автоматическом режиме. Здесь же вертолетная площадка. Над всем господствуют белые горы, подсвеченные сейчас уходящим солнцем. Бывшая метеостанция служит теперь приютом для туристов, геологов и прочих «бродяг», странствующих в этом районе. Вот некоторые выдержки из тетради, хранящейся на метеостанции:
«16 августа 1975 года. Посетил станцию А. Воловиков — вечный бродяга. Кручусь в этих местах с 1973 года. На днях выпадет снег. Забегайте в гости. Живу на левом берегу р. Хоронь в двух километрах от устья. Есть банька. Взрывник Джабыньской экспедиции».
«3—4 июля 1978 года. Туристы из г. Березники Пермской обл. Руководитель — Самусик Е. Д. (ныне директор Березниковского титано-магниевого комбината). Целый день шел снег с метелью. Сделали разведку ледника…»
«18 марта 1987 года. Группа туристов из Белоруссии. Температура от минус 20° днем до минус 47° ночью. Руководитель — Козинин В. А.»
Записи геологов, метеорологов, туристов… Захватывающе интересно читать о тех, кто был здесь в течение 20 прошедших лет…
Ложась спать, обнаруживаю, что глаза мои слезятся и жжет их, когда закрываешь, как будто попала в них горсть песка, — это я нахватался солнечных зайчиков. Мораль: в снежных горах обычные солнцезащитные очки не помогают, глаза нужно прикрывать и с боков. Вылечила меня Люба — 3 часа ночью я лежал с закрытыми ватой глазницами…
Люба Селиванова — одна из самых сильных пермских альпинистов-высотников, кандидат в мастера спорта по альпинизму. Вместе со своим мужем Михаилом в одной связке она побывала на всех семитысячниках страны…
Катим вниз, по Хорони, позади остались все горы и перевалы; впереди — последняя гора маршрута — Палатка.
Вот и банька, про которую писал в тетради на метеостанции в 1975 году А. Воловиков. Дом в хорошем состоянии, но нет печки. Не годится для эксплуатации уже и банька. И, конечно же, нет уже давно здесь ее хозяина, так гостеприимно приглашавшего к себе…
Ручей Нидыгычан поражает нас своими ледопадами между вертикальными высоченными стенами. Ничего подобного до сих пор не было. Мы идем по Нидыгычану к своей последней горе на маршруте, и эти ледопады приходится преодолевать «в лоб», по ледяной стене. Первым идет Коля. Люба страхует его снизу.
Последнее восхождение на маршруте. По снежному гребню, по скальному, снова по снегу поднимаемся все выше. Крепчает ветер, снова разбираемся по связкам. Надеваем пуховки. Долину внизу, откуда мы поднялись, порывами закрывают облака. Преодолеваем «в лоб» скальный жандарм на гребне…
Вершина! За снежным склоном, где ветер слабей, пишем записку. Пальцы немеют от холода. Пора вниз! Отрицательный участок на спуске не обходим, а спускаемся по веревке, черная стена колышется и уплывает вверх в метре от лица. Вниз, вниз — к лыжам, к палатке, к теплу! Мы идем с чувством хорошо выполненной работы, и риторический вопрос: «Зачем люди ходят в горы?» — получает четкий, ясный ответ: «Затем, чтобы верить в себя!»
Мы мчим по Нидыгычану, по своей вчерашней лыжне, уходя все дальше и дальше от Палатки — последней горы этого маршрута. А какая в жизни каждого из нас будет следующая вершина? Никто пока этого не знает…
Через год с лишним в журнале «Турист» (№ 8, 1988) мы прочитаем, что наш поход признан лучшим в 1987 году. Текст гласил: «Эта
группа преодолела в якутском хребте Сунтар-Хаята и его отрогах очень протяженный маршрут, включавший сложные перевалы…»
В путешествии у полюса холода мы стали чемпионами СССР!
П. Бахарев, участник путешествия
Журнал «Турист» № 1 январь 1989 г.
