Проблема ждет решения
В Таджикистане, в горах Гиссаро-Алая, летом минувшего года состоялся финал VI всесоюзных соревнования туристов-школьников. Такие соревнования для ребят всегда праздник. Но и уроки из этих стартов извлекать необходимо. Вот о них и пойдет разговор.
Организаторы VI всесоюзных соревнований школьников по туризму в конце их устроили брифинг — собеседование с участниками.
Ребята говорили разное. Было и традиционное, общепринятое: о том, что соревнования помогли найти новых друзей, укрепить здоровье, увидеть новые места. А один парень из Литвы сказал: «Единственно, что мы получили тут хорошего, — это увидели Фаны, в остальном это были очень слабые соревнования, примитивные по своей программе, ничего нового они нам не дали».
Интересное заявление, правда? И не единственное. Многие его поддержали. Почему же дана такая оценка? Раньше ребята о своих соревнованиях так не отзывались. Неужели только потому, что слова им не давали? Думается, нет. Чтобы ответить на возникшие здесь вопросы, надо взглянуть на самую сущность школьных соревнований и, прежде всего, разобраться в их программе, которая почти не меняется вот уже более 15 лет. Может, она так удачна, что и менять ничего не надо? Если бы так.
Попытаемся, например, выяснить, по какому принципу она составлена? Сказать трудно. Тут все виды равны. Не обозначено ни главное, ни второстепенное. За все единая цена — что за многодневный поход, что за технику туризма или туристские навыки. Оговорка, гласящая, что в случае равенства суммы мест предпочтение отдается группе, показавшей более высокий результат по виду «туристский поход», очень слабый стимул, почти не ощутимое дополнение.
На командной борьбе оно отразилось в такой малой мере, что об этом и говорить-то всерьез не приходится. А вот на туристской подготовке участников уравниловка в оценке видов соревнований сказалась совершенно отчетливо. Некоторые учителя, методисты станций юных туристов стали приспосабливаться к существующей программе соревнований соответственно своим понятиям и возможностям. Естественно, что и путь наименьшего сопротивления тоже не забывали.
Постепенно в словосочетании «туристские соревнования» некоторые руководители стали выделять только слово «соревнования», а «туристские» ушло куда-то на второй план. Очень многие увлеклись туристской техникой. Всеми этими хитросплетениями веревок, карабинов, навесных и параллельных переправ, подъемов и спусков.
Слов нет, состязания по технике туризма нужны. Но при условии, что все делается для похода, ему все подчинено. Получается же у некоторых, приехавших на финал всесоюзных соревнований, все наоборот. Техника стала целью и смыслом жизни туристской группы, школьного кружка. А поход — досадным, не очень удобным приложением. В походы такие учителя, конечно, ходят, но в довольно простые, где применения сложной горной техники и не требуется. Так оправдано ли то внимание, которое ей уделяется? Нет. И об этом красноречиво свидетельствуют факты.
С трасс многодневного похода, входящего в программу финала VI всесоюзных соревнований, было снято 12 участников. Девять из них сошли по болезни, не выдержали физического напряжения на высоте из-за слабой туристской подготовленности. В положении «потерявших» своих путешественников оказались шесть команд. Грузия — сошли два участника, Эстония — два, Москва — два, РСФСР, Латвия, Киргизия — по одному участнику.
Среди закончивших поход неполным составом оказалась и команда школы № 32 из Белгорода, которая вот уже на третьем всесоюзном финале подряд блистает в соревнованиях по туристской технике. Что и говорить, завидная стабильность результатов, приносящая, надо полагать, немалое удовлетворение руководителю этой команды Василию Степановичу Елисееву. Ну а снятый с маршрута по болезни мальчик? Как расценивает эту неудачу руководитель? Она, похоже, его никак и не огорчила. Все вроде бы в порядке вещей. Высота, мол, виновата. «Горняшка», — сказал он и развел руками.
У меня же, откровенно говоря, никак не укладываются в сознании две вещи: команда, стремительно преодолевающая полосу препятствий, и сошедший с трассы похода участник? Могут сказать — случайность, с кем не бывает. Спору нет, бывает, может в походе заболеть человек. Только вот насчет случайности в данном случае я не уверен, потому что совсем другие мысли навевают сопоставляемые факты.
Вспоминаю разговор с В. С. Елисеевым в 1985 году, на финальных соревнованиях в Карпатах. Выразив свое восхищение его командой, только что с блеском отработавшей на полосе препятствий и ставшей чемпионом, я спросил: в каких же походах побывали его ребята? И был немало разочарован, услышав: в «двойке» по Западному Кавказу, в «единицах» по Малой земле и по реке Ворскле, учебно-тренировочном по родному краю. Поражал разрыв между технической подготовкой и малым количеством походов, ограниченностью их географии, а главное, малой сложностью предварительных путешествий.
Но это тогда, а сейчас? Уже после окончания соревнований в Таджикистане я взял отчет о туристской работе в 32-й школе и вот что там увидел. Перечислялись походы, совершенные туристами белгородской школы за два последних учебных года: по Краснодарскому краю в районе Геленджика, байдарочный по Ворскле, оба первой категории сложности, «двойка» по Западному Кавказу и тренировочный по родному краю. То есть были названы все те же походы по тем же, практически, районам. Как же понимать эти факты? Даже если предположить, что в 32-й школе водят каждое новое поколение ребят по одним и тем же трассам, ставшим учебными, то все равно картина получается невыразительная, бледная.
Сравним результаты белгородской школы с показателями, скажем, московской школы № 556 и минской № 19 и посмотрим, какие походы они совершили в 1985— 1988 годах. Школа № 556 — 14 походов от I до III категории сложности: по Крыму, Карпатам, Северному Приэльбрусью, Кавказу, Хибинам, Мещере. Школа № 19 — по Западному, Центральному, Восточному Кавказу, Закавказью (Армения), Восточному Саяну, Каракумам, Фанам, Кольскому полуострову, Волговерховыо, Карпатам, Молдавии; уровень — от «единицы» до «тройки».
И становится понятным, почему 556-я и 19-я в походах участников не теряют, почему они стали лауреатами всесоюзного заочного конкурса на лучшее туристское путешествие, а 32-я белгородская ни в одном списке участников заочного конкурса не фигурирует вообще. При усредненной же предварительной походной подготовке силы учеников толком не проверишь. Отсюда и нежелательная потеря участников в самый ответственный момент. Да и горы оказались повыше тех, что встречались ранее.
Да и не только с командой 32-й школы это случилось. По той же причине «сошли» и участники других пяти команд. Кстати, если мы и дальше начнем сопоставлять списки лауреатов и финалистов всесоюзного заочного конкурса за 1986 и 1987 годы с составом участников соревнований в Душанбе, то увидим, что это совершенно разные команды.
Есть лишь одно приятное исключение (или совпадение): и в одном, и в другом финале обнаруживаем школу № 19 г. Минска. Вот и все. Мало того, территории, откуда приехали шесть команд, потерявшие ребят на трассе, участвуют в заочном конкурсе наименьшим количеством групп, а некоторые не участвуют вообще — Грузия, РСФСР, Азербайджан.
Упомянутые факты опять же свидетельствуют о наметившейся тенденции: походы сами по себе, туртехника сама по себе. К каким невеселым результатам ведет эта техника ради техники, своего рода искусство для искусства, мы только что видели.
Но приверженцев карабинов и веревок, видно, никакими доводами не проймешь, они заботились только о полосе препятствий, предлагали на будущее сделать программу соревнований по технике туризма еще более сложной. В. С. Елисеев сказал: «Мне эти соревнования не понравились — полоса очень примитивна. У нас в школе она куда более сложна и разнообразна. А тут ведь что получилось — у меня один мальчик ехал в Таджикистан только для того, чтобы попрыгать по кочкам».
Учитель, по-видимому, напрочь забыл, что этот мальчик ехал еще и затем, чтобы пройти семидневный поход. Но, так или иначе мы получаем еще одно подтверждение, что поход для части учителей был делом далеко не главным. Раздавались даже голоса за то, чтобы поход из соревнований исключить. Технику же туризма поставить во главу угла, по ней только проводить соревнования и за нее присваивать разряды. Тут уж не только ставят телегу впереди лошади, последнюю вообще убирают. Ну что же тогда делать с «телегой»? Да и для чего она нужна вообще?
Можно ли строго судить учителей и ребят, чрезмерно увлекшихся туристской техникой? Думаю, нет. Имеем ли мы право вообще спрашивать что-либо с учителя физики В. С. Елисеева, энтузиаста, общественника? К чему у него душа лежит, то он и делает. Другое дело, куда пойдет детский туризм. Но за это, по-моему, надо, прежде всего, спросить с его руководителей — работников центральной детской туристско-экскурсионной станции; вникнуть в программу, которую они выработали. В ней-то вся и беда. Об одном ее недостатке уже сказано, есть и другой, не менее, как мне кажется, принципиальный.
Зададимся для начала одним простым вопросом: почему в этой программе присутствует техника только горно-пешеходного туризма? Разве школьники со своими учителями не бывают в велосипедных или водных походах? Если судить по действующей вот уже 15 лет программе соревнований, то эти виды у школьников по крайней мере не популярны. Но действительность говорит о другом.
В июне, незадолго до финальных стартов в Таджикистане, в редакцию «Туриста» позвонили из города Одоева Тульской области.
— Приезжайте, мы с 7 по 10 июля проводим IV всесоюзный слет велотуристов-школьников.
__ !!??
— Да, да. Правда, это неофициальный слет. Но представительство довольно солидное и обширное. Нам прислали заявки и едут команды школьников из Москвы, Горького, Казани, Рязани, Харькова, Лозовой, Смоленска, Нижнего Тагила, Новосибирска, Оренбурга, Орши, Джамбула, Могилева, Винницкой, Архангельской областей.
Слет состоялся, прошел хорошо, отличался массовостью. Самозванный слет, плод труда и стараний энтузиастов. И это приятное самозванство, ибо ничего, кроме пользы, оно не приносит, да к тому же подтверждает, что приверженцы школьного туризма понимают свои задачи более широко, нежели как упереться в одну горно-туристскую технику и ничего более вокруг не замечать.
А почему, собственно, велотуристы должны мыкаться со своим слетом, проводя его полулегально, полусамодеятельно? А может, они тоже заслужили участия во всесоюзных соревнованиях, как, впрочем, и водники? В каком виде, в какой форме? Это уже другой вопрос. Но должны. Участвуют же они в заочном всесоюзном конкурсе на лучший туристский поход. С кем бы из учителей, работников сютур, руководителей делегаций я ни говорил, все были того мнения, что представители других видов туризма имеют право участвовать в соревнованиях, это обогатило бы и разнообразило программу состязаний, которая закоснела, стала сухой, скучной. Дело дошло до того, что даже в Белоруссии, где проходил финал II всесоюзных туристских соревнований школьников, ребята состязались опять же только по горно пешеходной технике. Уж какие там горы нашли организаторы?
В ходе бесед выяснилось: сущность теперешних соревнований не устраивает ни один, пожалуй, школьный коллектив, участвовавший в финале. В нескольких командах я спрашивал: насколько программа настоящих соревнований отвечает содержанию туристской работы в их школе? Оказалось, не насколько и никому. Одни вели в походах работу по охране природы (армянская делегация); другие (могилевская школа № 36) упор делали на массовый туризм и категорийные походы. По-видимому, лишь приверженцев чистой туристской техники могла устроить такая программа, но для них она оказалась слишком простенькой.
Значит, нужна другая программа. И прежде чем приступить к ее составлению, надо четко и определенно поставить вопрос: какова цель соревнований, что нужно выяснить, проводя их? Если широкую, всестороннюю туристскую подготовку школьников, то надо, по моему мнению, сделать троеборье: горная техника, велотехника, умение управлять лодкой.
Если же ставить во главу угла туристское мастерство (и опять же по каждому из этих видов), то надо менять и организационную структуру соревнований. Вполне возможно, республикам придется предоставить право самим решать, кого выставлять на соревнования: сборную команду, коллектив станции юных туристов, дома пионеров, а может быть, и школы, если, конечно, такая сильная, в туристском отношении, имеется. А так ведь всем и каждому ясно, что показать высокое мастерство коллектив любой, обыкновенной, рядовой школы не может. Исключение составляют лишь те из них, где туризмом руководят неутомимые энтузиасты, подобные Р. Триченко и В. Геллеру (19-я школа Минска). В противном случае команду готовит методист сютур, он же ее и сопровождает. Яркий пример того — Л. Н. Толстихин — методист сютур из г. Луцка. Иначе школа выступает посредственно или же слабо. Таких в Таджикистане тоже было немало.
Что ж, вполне закономерный результат. Давно известно, что в большинстве школ квалифицированных туристских руководителей нет, да и неквалифицированных маловато. Даже на всесоюзных соревнованиях, куда приехали не самые худшие, в качестве вторых руководителей с командами шли работники сютур (Армения), а то и учителя из других школ (Молдавия).
Может быть, кто-то, прочитав написанное здесь, скажет: «А так ли уж много зависит от положения и программы соревнований? Ну есть в них недостатки, но туризм-то школьный живет». Да, живет, но жизнь у него нелегкая. А между тем соревнования школьников — это своего рода маяк, на который ориентируются педагоги. И если маяк светит вполсилы, то сверять свой курс с ним трудно. К тому же соревнования — это и экран, отражающий состояние туризма в школах. Бледноват этот экран.
В. Рощин г. Душанбе
Журнал «Турист» № 6 июнь 1989 г.
