Горсть соли

Рассказ

Шлюпки плыли вдоль берега. Море казалось спокойным, и кое-где сквозь фиолетовую воду просвечивало дно. Туристы не торопились. Днями гребли, а вечерами останавливались в тихих бухточках. Сергей, студент, принимался за эскизы к картине о море: подготавливал свою дипломную работу в художественном училище. Рыжий, как для краткости звали десятиклассника Рыжийского, который и впрямь был рыжим, играл на домре. А Вадим — рабочий судоремонтного завода — возился у походной газовой плитки. Ее захватил Алексей Иванович, долговязый старик, бывший боцман. Он взял полный рюкзак продуктов, очевидно, по принципу — уходишь на неделю, бери на месяц, причем особенно заботился о соли, которую хранил в прочном целлофановом мешочке, и повторял, что без нее не обойтись.

Сейчас шли кильватером: впереди боцман, за ним Сергей, потом Рыжий, сзади Вадим. Лодки были маленькие и плыли недалеко от берега. Становилось душно. Алексей Иванович нахмурился: «Не иначе шквалик пожалует» — закатал рукава тельняшки и навалился на весла. «Надо поторапливаться, проскочим, — думал он и шепнул свою любимую фразу: — Как на крейсере». Когда-то Алексей Иванович служил на таком корабле, где был порядок, и которому, как полагала команда, было все нипочем. Уйдя на пенсию, старик не хотел оставаться без дела, не «забивал козла» в тенистом скверике. Он, хотя и бессемейный, не был одинок.

Возле него постоянно собирались подростки, и старый моряк рассказывал им о житье-бытье, о минувшей войне. В летнее время сколачивал группу из пареньков и отправлялся с ними в плаванье на шлюпках по морю. «Настоящий человек должен просолиться», — считал боцман, подразумевая под этим физическую тренировку, воспитание воли, характера.

К месту сбора — городской спасательной станции — плыли вдоль каменистого берега. Погода портилась на глазах. С южной стороны небо заволакивали облака. Они двигались плотной стеной. И вот уж подул ветер и появились барашки — пенистые волны.

Верхушки водяных валов обрастали сначала белыми гребешками, а потом седыми гривами. Волны били по прибрежным скалам, словно пытаясь сдвинуть их с места. Брызги летели вверх, образуя радугу. Когда вода отступала, готовясь к удару, обнажалось черное, поросшее водорослями основание скал.

— Мористее, мористее держитесь! — приказывал старик ребятам. Алексей Иванович знал, что вдали от берега волны поиграют и отпустят, а возле скал — берегись, разобьют! Он смотрел на волны и рассуждал: «Шторм чует, какой человек в море».

Путешественники плыли к высокому мысу, который маячил впереди. До него было каких-нибудь полтора часа хода по спокойной воде. Однако в шторм другое дело. Если обычно в такое время светило солнце, то сейчас грозовые тучи закрыли горизонт и стало темно. Ветер усиливался. И вот уже первые капли забарабанили по соломенной шляпе Вадима. Вдруг ярко блеснула кривая молния и громыхнул гром. Затем еще и еще. Синие линии резали тучи, удары грома слились в сплошную канонаду. Полились струи дождя. Сначала теплые, потом холодные, они хлестали по спине.

Порывистый ветер разбросал шлюпки по морю. Парни потеряли друг друга из виду, но плыли, ориентируясь по направлению ветра и шуму волн. Алексей Иванович нарочно взял значительно мористее ребят. Он прекрасно знал очертания берега и готов был помочь ребятам, если бы их унесло. Боцман не удивился, когда услышал голос Сергея, и свистнул в ответ, как условились. Обычная перекличка. Но раздался звук, протяжный и глухой. «Что такое?» — встревожился старик и, повернув на голос, вскоре заметил дрейфующую затопленную шлюпку. Возле нее, вцепившись в спасательный круг, плавал Сергей. К его длинным волосам прилипли водоросли.

— Сейчас возьму! — крикнул боцман и стал подгребать к Сергею. — Влезай сюда!

Парень ухватился за корму, подтянулся и перевалился в шлюпку. Алексей Иванович, взмахнув веслами, спросил:

— Как тебя угораздило?

— Девятый вал, — хмуро отвечал Сергей, усаживаясь на спасательный круг.

К городу шли медленно: скорость снижала буксируемая шлюпка.

«Ребятам хорошо. Они уже в городе», — подумал Сергей.

Однако впереди не было ни Вадима, ни Рыжего. Они отстали и оказались вблизи берега: прибило волнами к мысу, за которым начинался залив. Сейчас здесь стоял такой грохот, будто молния и волны раскалывали гору и дробили камни, что торчали из воды. «Мористее, мористее держитесь», — повторял Вадим слова Алексея Ивановича и, табаня левым, навалился правым веслом. Вода вокруг кипела, заливая шлюпку. Отойдя дальше в море, Вадим начал вычерпывать воду. Необычно яркая вспышка ослепила его, а гром ударил так сильно, что парень невольно пригнулся. За кормой в каких-нибудь ста метрах огненная стрела вонзилась в волны. Яркая молния опять разрезала небо и на один миг осветила море. Парень поднял голову и в серой мгле заметил шлюпку, зарывшуюся в воду. «В чем дело?» — встрепенулся Вадим, отшвырнул лоток и, навалившись на весла так, что они гнулись, поплыл к берегу.

Но поздно. Шлюпка уже погрузилась в воду. На поверхности торчал флагшток с прилипшим флагом. Рядом плавали спасательный круг, весла и полуботинок. Рыжий левой рукой держался за борт, а правой сжимал домру.

— Близко не подходи! — кричал Рыжий. — Разобьешь шлюпки. Принимай мелочь. — И он передал весла. Потом сделал буксир из длинной веревки, что входила в оснастку шлюпки.

— Залезай! — командовал Вадим. — Видишь, берег всплыл.

Грозный рев волн подтверждал, что берег совсем близко. Вадим вскинул весла: буксир натянулся, но шлюпки почти не двигались. Рыжий ворочался на корме и бурчал, что потерял полуботинок.

— Смотри, куда нас несет! — крикнул Вадим.

Рыжий увидел, что его шлюпка вот-вот ударится о камень, торчащий из воды. Рыжий наклонился и стал нажимать на весла с другой стороны. Дождь все хлестал и хлестал. Шляпа Вадима превратилась в блин, и парень бросил ее. С лица стекали ручейки, но Вадим, разгоряченный, не замечал дождя. Шлюпки медленно отваливали от опасного места. Весла гнулись, и стропки чуть не лопались от большой нагрузки. Когда почти вышли на свой курс, правое весло переломилось, лопасть осталась в воде, а валек ударил Вадима в грудь так, что он отшатнулся. Пока парни заменяли весло, буксируемую шлюпку отнесло к берегу, подняло на гребень волны и швырнуло на камень. Удар — и шлюпка с треском раскололась. Вадим схватился за весла и быстро погреб прочь. Волны ударили еще раз шлюпку и разбросали шпангоут. Рыжий выбрал конец. На нем болтались лишь носовое кольцо и передняя банка. Рыжий положил их возле себя и, запинаясь, сказал: «Жаль шлюпку… Намылит мне шею Алексей Иванович!»

— Что-то не видно его и Сергея, — забеспокоился Вадим.

— Боцману пройти в шторм, что плюнуть. А Сергей рядом с ним. Куда денется?

Шквал стих так же внезапно, как и начался. Небо прояснилось. Волны, прижатые прошедшим дождем, уменьшились. Ветер переменился, ослабел и легким попутничком подгонял шлюпку Вечерело. Вдали мигали разноцветные огоньки.

— Буек унесло, — сказал Вадим, указывая на шар.

Рыжий, не поворачивая головы, равнодушно ответил:

— Завтра подберет спасательная служба.

Усвоивший заводской ритм и порядок, Вадим не мог согласиться с тем, чтобы откладывать на потом сегодняшние дела. Убедив товарища, что взять сорванный буек сейчас сподручнее, Вадим дал задний ход и с удивлением рассматривал не совсем обычный буек: большой, с торчащими штырями. Но Рыжий лишь усмехнулся, дескать, в темноте все кажется необычным. Он сделал затяжку, высунул левую руку из-под плаща, повернулся к буйку… и оцепенел. Корма шлюпки почти касалась мины! Да, да, паренек сразу узнал ее. Точно такую он видел в морском клубе. Поперхнувшись дымом. Рыжий не мог сказать ни слова. Наконец, крикнул, отталкиваясь от скользкого корпуса:

— Назад! Не сюда!.. Вперед!

Вадим сделал гребок — от толчка Рыжий чуть не свалился в воду, но ловко удержался коленями. Однако плащ слетел за корму.
Вадим с удивлением смотрел на товарища. Глаза у Рыжего выкатывались, волосы торчали веником, губы дрожали.

— Где же буек? — спросил Вадим.

— Шутишь?! — возмутился Рыжий. — Прямо к черту на рога хотел посадить! Там одной взрывчатки три пуда!

— Где?

— Дурака валяешь? В мине!

Тут только Вадим понял, какой буек они нашли, и руки парня одеревенели. Ну, греби, — сказал Рыжий. — Пошли на берег.

— А мина?

— Пусть плавает. Нам-то что? — уговаривал Рыжий.

А если не уплывет? Помнишь, Алексей Иванович рассказывал, что мину возле пляжа нашли. Сначала тоже за буек приняли. А она взорвалась. Рыжий молчал, что-то прикидывая, потом проговорил:

— Ну куда ее денешь? В шлюпку не возьмешь, на берег нельзя…

— Но нельзя и в море оставлять! — перебил Вадим. — Корабли наскочить могут! Так что делать будем?

— Не знаю, — задыхался Рыжий. — Пусть минеры возятся.

— Ми-не-ры? — повысил голос Вадим и, посмотрев на съежившегося Рыжего, усмехнулся. — Вызывай!

— Как? Фонаря нет. Кричи, не кричи — никто не услышит, — рассуждал Рыжий. — Оставаться возле мины, что ли?

— Отбуксировать ее надо!

— Куда? Разве к бочке напротив спасательной станции? Во-он зеленые огни в начале набережной.

— Можно, — сказал Вадим. Рыжий доказывал, что быстро найдет обрывок минрепа, заодно и плащ. Но Вадим не согласился и стал раздеваться. Мокрая рубашка прилипла к телу, и парень разорвал ее. От широких плеч пахнуло теплом. Вадим зажал в зубах веревку и скользнул за борт. Темная вода казалась неприятной и опасной. Вадим плыл осторожно. Мина плавно покачивалась на низкой пологой волне. В двух метрах от нее плавал оброненный плащ. Вадим не тронул его, решив захватить после. Парень смотрел на мину. Сейчас она напоминала голову чудовища с зелеными волосами — водорослями, глазищами навыкате и рогами — взрывателями. Вадиму стало жутко. Он крикнул:

— Рыжий, буду нырять — не дергай! Вадим нырял несколько раз. Минреп уходил в глубину, как длинный хвост морского чудовища, и проржавевшие нити троса царапали руки и тело парня. Вот тут-то и пригодился плащ. Вадим обернул его вокруг руки и ухватился за минреп. Потом привязал веревку и вернулся на шлюпку.

К бочке шли молча и медленно, буксируя страшный груз в тридцати метрах от шлюпки. Рыжий пришвартовался с подветренной стороны бочки возле приваренного кольца и осторожно, словно боясь разбудить кого-то, привязал веревку. Мина закачалась в стороне. Шлюпка отчалила, и парни поплыли на спасательную станцию, не говоря ни слова.

В это время на спасательной станции матросы помогали Алексею Ивановичу и Сергею вынести шлюпки из воды и поставить под навес. Вдруг дежурный крикнул: «Все наверх!» Обычно такая команда означала, что подходит шлюпка, и по неписанному правилу все матросы должны были выйти на берег.

После швартовки Вадим поведал о причине опоздания. Против ожидания Рыжего, боцман не ругался за разбитую шлюпку и потерянный плащ, а лишь сказал, чтобы ребята отдыхали. Но они
остались в дежурке и видели, как начальник станции озабоченно набирал ноль два. Алексей Иванович качал головой:

— Мина есть мина!

— А если взорвется? — спросил Сергей.

Алексей Иванович положил руку на плечо парня так, что тот присел:

— Не суетись.

Отдуваясь, вбежал участковый милиционер. Он остановился на пороге, поправил фуражку и приветствовал всех. Через открытую дверь виднелись море, луна и золотая дорожка к неведомым странам. В наступившей тишине мерно шумели волны. Вдруг луч прожектора ударил по воде и скользнул к берегу. Ребята вздрогнули.

— Спокойно, — сказал участковый. — То пограничники сторожевой корабль выслали. Скоро сюда приплывет. — Участковый достал протокол, подозрительно посмотрел на туристов и спросил: «Где свидете…»

Сильный взрыв заглушил голос участкового. В море мелькнуло желтое пламя и черный водяной столб закрыл луну. Плотный воздух ворвался в дежурку. Участкового отбросило от двери, фуражка слетела с его головы. Где-то в стороне прожужжали осколки. В дежурке стало темно и тихо. Лишь по-прежнему в простенке тикали часы, равнодушно и неутомимо.

Первым опомнился начальник. Он достал из стола электрический фонарь и, включив его, сказал:

— Все на месте, а? Дежурный, замени лампочку.

Участковый, кряхтя, искал фуражку. Алексей Иванович закуривал. Матросы галдели. Вадим ощупал пустое место возле себя и удивился: Братва, нет Сергея!

Наконец, дежурный ввернул новую лампочку и все увидели торчащие из-под скамейки ноги Сергея. Он лежал ничком и что-то шептал.

Начальник посмотрел на Сергея и сказал:

— Нервный, что ли? Пусть лекарство примет.

Боцман глубоко затянулся и, выпустив дым, проговорил:

— Пилюли не помогут. Нужен шторм, чтобы просолиться.

Дежурный громко доказывал, что мина поцеловалась с бочкой. Сергей медленно, будто спросонья, поднялся.

— Ох и есть охота! — вздохнул Рыжий, чтобы отвлечь внимание всех от Сергея и дать ему возможность оправиться от испуга.
Алексей Иванович развязал рюкзак, вынул хлеб, помидоры, жареную рыбу. Разложил на газете. Потом предложил:

— Ну, налетай!

— А соль?! — воскликнул Вадим.

Боцман улыбнулся и достал заветный мешочек. Старый моряк зачерпнул горсть соли и осторожно насыпал ее на газету, чтобы каждому досталось.

Виктор АГАПОВ

Журнал «Турист» № 12(276) декабрь 1988

Оптимизация статьи — промышленный портал Мурманской области