В детстве для ученика музыкальной школы Сережи Смирнова, казалось бы, существовала только классическая музыка, а своя же пока лишь выплескивалась в случайных импровизациях.
В восемнадцать лет, получив аттестат зрелости, он оказался перед выбором: физика или музыка. Два любимых дела — что предпочесть? Но физик всегда сможет заниматься музыкой, наоборот получится вряд ли.
И вот физфак МГУ. Начало 60-х годов. Политехнический институт, Дом культуры МГУ, споры о физиках и лириках…
Смирнов учится, играет на аккордеоне в агитбригаде физфака, поет в квартете, которым руководит никому еще неизвестный Сергей Никитин, пытается сочинять что-то свое.
Поэзией Сергей увлекся еще десятиклассником, однажды ощутив гармонию рифмованных строк. Любовь к музыке и любовь к поэзии пересеклись в день рождения на физфаке МГУ нового автора и исполнителя.
Песни Смирнова индивидуальны и не похожи одна на другую. Нежная, мелодичная «Русалочка» на стихи Арсения Тарковского, бравурная «Зимняя сказка» (стихи Льва Кондырева), песни в народном стиле на произведения Николая Тряпкина и уж совсем неожиданно обращение к поэзии так называемого русского возрождения — романсы на лирические стихи И. Крылова, А. Дельвига, Ан. Григорьева. Романсы — создающие на любом концерте атмосферу доверия и понимания…
Рождение песни — процесс сложный, не поддающийся точному описанию. Начало его — чтение множества стихов, среди которых вдруг зазвучат свои строки. Иногда музыка рождается мгновенно, заполняя все вокруг яркой палитрой звуков.
Иногда — это мучительный процесс борьбы с банальностью.
— Я бы очень хотел написать песни на стихи любимых поэтов, — мечтает вслух Сергей Александрович, — но, увы, не поют во мне пастернаковские строки, а на стихи Есенина написано так много хорошего, что просто боюсь.
Смирнов не считает себя поэтом. Считает, что собственные стихи, которые все-таки есть, слабы по сравнению с профессиональными. Несколько лет назад он написал песню на стихи ленинградской поэтессы Эл. Дубровиной. Договорился с ней о встрече. Она приняла Смирнова недоверчиво и неохотно. А послушав, призналась, что композитор увидел в ее творении такую глубину, которую даже она, автор, не почувствовала. Разве непоэт смог бы так понять поэзию?
Жизнь Сергея Александровича неразрывно связана с творческими поездками — их географию можно легко проследить по дипломам и грамотам, выданным лауреату конкурса, фестиваля, смотра С. Смирнову. Еще в 1966 году с группой молодых лекторов-пропагандистов он провел на Камчатке незабываемые 40 дней: 20 из них — работа, 20 — туристский поход, маршрут которого был разработан в Москве. Где только не пришлось выступать им тогда! В маленьких пограничных гарнизонах, рыбацких поселках, на судах… В 1978 году — поездка на БАМ, участие в фестивале бардовской песни, который стал доброй традицией стройки. И снова встречи с людьми, делающими огромное дело.
Затем была бригада агитпоезда, где Смирнов-физик читал лекции, а после лекций — уже сверх программы! — пел. Такую форму работы он считает наиболее интересной и полезной. И для зрителей, встречающихся со столичными учеными, и для исполнителей, получающих эмоциональный заряд, столь необходимый для дальнейшего творчества.
С годами не исчезла у Сергея Александровича любовь к туристским походам. Сейчас путешествует с семьей в основном по Подмосковью. Улыбается:
— Мне бы личного поэта, который смог бы описать Мое чувство походной жизни. Вот тогда была бы песня! Завидую Аде Якушевой: увидела, восхитилась, написала, спела…
Мы беседуем с Сергеем Александровичем о развитии самодеятельной песни, перспективах этого музыкального направления. Неожиданно весело, с каким-то мальчишеским задором, он рассказывает о «девятнашках» — доброй традиции студенческих лет. Начинающие тогда авторы собирались каждый месяц 19-го числа у кого-нибудь дома и, передавая гитару по кругу, говорили о новых работах, пели и спорили до утра. Творческая лаборатория действует и теперь, правда, встречаются барды реже.
…Живет в Москве человек. Работает заместителем начальника отдела в институте атомной энергии им. И. В. Курчатова, пишет, выступает, воспитывает детей, встречается с друзьями. Поет в камерном хоре русской музыки ВООПИК. Работает над авторской пластинкой. Мучается, пытаясь отделить важные дела от менее важных, решая, что предпочесть в данный момент: книгу или гитару, концерт в зале или поездку за город…
Л. ПАВЛОВА
Среди долины ровныя
«Среди долины ровныя» — издалека послышится,
Тревожным зовом родины до сердца долетит.
Сгорел костер у заводи, и к ночи легче дышится,
А где-то в далях памяти могучий дуб шумит.
Далекое, забытое — к теплу, горюя, тянется,
Как будто мать у росстани все кличет сыновей.
И что там, в поле пасмурном, привиделось, туманится?
Зачем тоска по родине среди родных полей?
Какая власть у песни той, и сила в чем — неведомо.
А мне одно припомнится, и сердце вдруг замрет:
Среди долины ровный стоит деревня дедова,
За пряслом покосившимся — изба и огород.
Среди долины ровныя уснули в поле воины,
Все сверстники, все равные но веку и судьбе…
Когда б родиться снова мне, когда бы дали волю мне,
Лишь ту деревню родиной я выбрал бы себе.
«Среди долины ровныя…» — издалека послышится,
Тревожным зовом родины до сердца долетит.
Сгорел костер у заводи, и к ночи легче дышится,
А где-то в далях памяти могучий дуб шумит.
Стихи Элиды Дубровиной
Музыка Сергея Смирнова
Журнал «Турист» № 7 (271) июль 1988 г.
