Войдя в Новгородский кремль и свернув от монумента «Тысячелетие России» к Софийскому собору, в глубину дворика, упираешься в массивную дверь — здесь трудятся художники-реставраторы…
Мы уже давно привыкли к тому, что эти «невидимые миру» люди возвращают нам из небытия прекрасные дворцы, храмы, иконы, живописные полотна, скульптуры.
Восхищаясь Петергофом, Павловском, Даниловым монастырем, уникальными соборами и храмами многих поруганных войной городов, вставших из развалин, мы нередко в своем преклонении перед художественным гением предков плохо помним имена тех, кто в тиши мастерских давал вторую жизнь шедеврам искусства и культуры.
А между тем малочисленная армия реставраторов своим внешне скромным, но необычайно значительным и благородным трудом дает нам возможность наслаждаться тем, что создавалось столетия, а порой и тысячелетия назад.
…Гитлеровские артиллеристы чуть ли не в упор расстреливали из орудий Новгород. Храмы, словно легкие песочные домики, рассыпались в прах, погребая под собой бесценные, навсегда гибнущие фрески великих мастеров прошлого.
Именно навсегда, поскольку настенная живопись не могла существовать вне разрушенных соборов. А в горах битого кирпича «выудить» хотя бы какие-либо остатки от расписанной штукатурки не было никакой возможности.
Так думали многие, очень многие. Но не все! Разве можно сегодня представить, что чудо-храмы Спаса на Нередице, Николы на Липне, уже не говоря о неповторимой Новгородской Софии, были почти стерты с лица древней земли! Ведь они живут, их подняли из пепла золотые руки!
…Имя Александра Петровича Грекова, уже восстановившего вместе со своей бригадой десятки метров фресок (десятки находятся в процессе восстановления), хорошо известно специалистам.
Молодые годы А. Греков провел во Франции. Вернулся после войны домой и вместе с женой В. Грековой и другими помощниками взялся за героический труд по возрождению практически безвозвратно погибшего.
…Много лет назад в залах одного из разрушенных храмов, о восстановлении которого не могло быть и речи, в пробных шурфах, обнаружили кусочки фрески. Руины были законсервированы.
— В июле 1965 года, — рассказал А. Греков, — начались производственные работы по спасению фресок Ковалева (церковь Спаса на Ковалеве), в которых мне было суждено участвовать как руководителю.
Один за другим от развалин несли ящики с перебранным грунтом. Прямо под навесами сортировались собранные фрагменты фресок и направлялись в лабораторию для медленной просушки и дальнейшей работы.
Никогда не изгладятся из памяти А. Грекова те страшные руины, поросшие бурьяном, которые впервые предстали перед его взором: где прежде возвышалась красавица церковь Спаса на Ковалеве — бесформенная куча кирпича, искореженной жести и битой известки.
Что тогда передумал художник — остается достоянием памяти его самого, так же как не находится объяснения тому, что вопреки логике, здравому смыслу им двигало, когда он решил, что памятник и многие фрески его обретут новую жизнь.
И началась работа… Нет, не работа — подвиг!
Вот что писал впоследствии А. Греков:
«Под тарахтенье движка, при свете тускло горевших мигающих лампочек или трепетном мерцании свечей, под шум барабанившего по кровле летнего дождя или завывание холодного северного ветра поздней осени, при 5—7 градусов мороза, когда от холода деревенело тело, не сгибались пальцы рук, горсть за горстью перебирались казавшиеся бесконечными груды строительного мусора.
Пять длинных полевых сезонов шла напряженная, кропотливая работа.
Еще и еще выносились в отвал ящики с перебранным грунтом, еще и еще аккуратно укладывались на фанерки и уносились в полевую лабораторию выбранные кусочки фресок…»
Четверть века Л. Греков со своей бригадой пополняет сокровищницу восстановленных фресок.
Пару лет назад в Москве на Крымской набережной в Центральном доме художника проходила выставка «Возрожденные города», где была представлена и настенная живопись XIV века, вызвавшая широчайший интерес жителей и гостей столицы. В числе экспонатов «Пророк Аарон», «Апостол Иоганн из композиции «Оплакивание», «Никодим из композиции «Положение во гроб», «Неизвестный мученик», «Стольник (малый)» и многие, многие другие вышли из мастерской А. Грекова и его коллег.
Небезынтересно, что все копии для выставки выполнены самим Александром Петровичем.
Как отмечалось в прессе, «гвоздем» выставки «Возрожденные города» стали эти самые возрожденные фрески церкви Спаса на Ковалеве, воссозданные Александром Петровичем и Валентиной Борисовной Грековыми и их добросовестными, талантливыми помощниками.
…Группа журнала «Турист», придя в мастерскую, имела удовольствие наблюдать их работу, когда чуткие руки из кучек битой разноцветной известки выбирали нужные кусочки, как в детской мозаике, и подкладывали друг к другу на монтировочную раму. И вот уже появляются контуры святого лика, вырисовываются отдельные черты лица, шея, плечи…
Только происходит это не за один час, а за дни, недели, месяцы.
Вызывает сожаление, что помещение тесно, что отсутствуют современные удобства для работы, хотя сам А. Греков считает — теперь-то хорошо… А на дворе стоял хотя и достаточно теплый, но февраль, и хлопающая при входе и выходе дверь заносила в помещение холодный воздух.
Прощаясь с художниками, вернувшими десяткам и сотням тысяч людей радость общения с великим древним искусством, все же отмечаешь с определенным чувством горечи, что местные власти, да и Министерство культуры РСФСР, могли бы проявить чуточку больше внимания к людям, создающим (не будем бояться этого слова) неповторимое искусство прошлого.
А. Маринин
Журнал «Турист» № 11 ноябрь 1989 г.
